Генерал Деникин
Шрифт:
Получив посланную мной «вагриусовскую» мемуарную книгу отца, Марина Антоновна ответила мне в сентябре 2002 г. письмом, где были такие слова:
«Большое спасибо за посылку «Пути Русского Офицера». Хорошее издание, хорошие иллюстрации. Ваше же предисловие мне очень понравилось и сильно тронуло…
Сердечно Ваша Марина Деникина».
Ничего знаменательнее и драгоценнее такой подписи такого лица в моей судьбе биографа Белых нет, да, очевидно, и быть не может.
Часть первая (1872–1892 г.г.)
Сын офицера
Родители. Во Влоцлавске. Реалист. «Пифагор». Старший. В юнкерах. Погоны.
Судьба человека – от Бога, а происхождение и детство каждого из нас во многом определяют его дальнейшую жизнь. Отцом будущего главнокомандующего Белой армии генерала А. И. Деникина был русский офицер Иван Ефимович Деникин, мамой – полька, швея Елизавета Францисковна Вржесинская.
Деникин-старший родился в 1807 году в деревне Ореховке Саратовской губернии в крепостной семье. Она рано распалась. Родители Ивана Деникина умерли в его молодые годы, вскоре отправились на заработки брат и сестра. Иван же остался крестьянствовать, и в двадцать семь лет помещик сдал Деникина в рекруты.
Это был «золотой век» русской государственности (вторая половина XVIII– первая половина XIX столетий), правил император Николай I. В детстве царя главным надзирателем за воспитанием был генерал М. И. Ламсдорф, и в основном образование Николая Павловича упрочилось на военных науках. До восшествия в монархи он не участвовал в государственных делах, командуя гвардейской дивизией, исполняя обязанности генерал-инспектора по инженерной части.
При вступлении императора на престол произошло восстание декабристов, и упрямый воински жесткий государь взялся за укрепление власти. В семейном же кругу Николай I был весьма добродушным человеком, лишь на людях демонстрируя строгость. Как бы то ни было, а в горячо любимой императором армии спуску служивым не полагалось.
Служить солдату надлежало 25 лет при суровой дисциплине. Либерально настроенные современники называли государя Николаем Палкиным и потому, что тогда солдат наказывали прогоном сквозь строй, иногда забивая провинившихся ружейными шомполами до смерти. Рассказывал об этом Иван Ефимович маленькому Антону всегда без злобы и осуждения, обязательно заканчивая:
– Строго было в наше время, не то что нынче!
Иван Деникин знал, что говорил. Двадцать два года он был под ружьем, наконец выслужившись в фельдфебели. Это по продолжительности – совершенно исключительный марафон в муштре, поту и крови боевых походов. Немногие выдерживали такие сроки.
Удалось Ивану Ефимовичу при очередном полковом марше отыскать в одном русском городишке своего брата. Деникин узнал, что у того званый обед, и радостно, сюрпризно шагал к нему на богатую квартиру. Брат раньше его вышел в люди… Но перед Иваном появилась лишь братова жена. Она вынесла солдату столовый прибор на кухню, не пригласила в покои… Деникин ушел, не простившись.
Отец Антона Деникина Иван Ефимович Деникин (1807–1885)
После этого он никогда с братом не встречался. Иван Ефимович даже представлять себе не хотел, что такое компромисс. На таком отцовском оселке правился и характер Деникина-младшего.
В 1856 году фельдфебеля Деникина, доблестно показавшего себя в Венгерском боевом походе и Крымской войне, допустили экзаменоваться на офицера. Еще до военной службы Иван был грамотен, а с опытом и знаниями более чем двух десятков лет службы экзамен успешно выдержал, его произвели в прапорщики. Это был грандиозный поворот в судьбе 49-летнсго Ивана Ефимовича. Даже самый младший офицерский чин обеспечивал получение личного дворянства.
Как и во всей Европе, в России со становления офицерского корпуса «иноземного строя» в XVII веке «дворяне шпаги» даже формально пользовались некоторыми преимуществами перед «дворянами мантии», вошедшими в высшее сословие по заслугам на гражданской службе. Долгое время и потом «боевые» дворяне отказывались признавать этих братьев по сословию равными себе. А уж потомственные дворяне-офицеры, наследники воинских династий, поголовно «произвели» штатских в «шпаков», «штафирок».
Один из таких потомков, чьи предки служили еще «из чести», покрывая свои офицерские расходы из собственного кармана, уже во второй половине XIX века писал: «Никогда не следует забывать, что не только деды, но и отцы и дяди наши – все сплошь почти были армейские и гвардейские отставные поручики и штаб-ротмистры».
Бывший фельдфебель, представитель низшего командного звена: унтер-офицерского, – Иван Деникин, перейдя в среднее: благородное, обер-офицерское, – стал весьма ответственным лицом в основном, ротном подразделении армии. Прочность роты стояла на трех начальных офицерских чинах, как писалось еще в «Учении и хитрости ратного строения пехотных людей»: «Та рота гораздо устроена, когда капитан печется о своих солдатах, а поручик мудр и разумен, а прапорщик весел и смел». Его благородие прапорщик должен был нести ротное знамя, «печаловаться» о солдатах и им «смельства наговаривать» – поднимать боевой дух. Слово «прапорщик» происходит от старославянского «прапор» – знамя.
Офицерство Деникин получил через год после восшествия на престол императора Александра II, прозванного Освободителем за избавление крестьян от крепостной зависимости в 1861 году. В 1863 году он отменил телесные наказания и клеймение преступников, открыл народные школы, женские гимназии, университеты в Одессе и Варшаве. И, как ни странно, в это время заполыхало самое яркое Польское восстание, продлившееся до 1864 года.
В преддверии восстания 55-летний Деникин командовал отрядом Александровской бригады пограничной стражи. Его подразделение прикрывало на польской стороне Российской империи прусскую границу около уездного городка Пстрокова. Однажды ночью отрядному на кордон донесли, что в имении неподалеку идет съезд польских' заговорщиков.
Деникин дружил с хозяином этого имения и хорошо знал подходы к господскому дому. Он ринулся туда со взводом пограничников.
Вокруг особняка Деникин рассредоточил солдат. Кратко приказал:
– Если через полчаса не вернусь, атаковать дом!
Один пошел прямо в парадный вход. Прошагал в главный зал. Сидевшие там за длинным столом разом вскочили… Многие отлично знали командира пограничников. Несколько человек, выхватывая оружие, бросились к нему. Бледный хозяин, нередко выпивавший с офицером под звуки мазурки, попробовал остановить их…