Генератор чудес
Шрифт:
Она быстро оделась, умылась и вышла в столовую. Тетя Паша орудовала около парящего самовара. Это была ее затея. Тетя Паша глубоко презирала электрический чайник, утверждала, что в нем "никакого вкусу нет" и что чай из него - "вредный". Ридан в свое время восторженно поддержал хозяйку и все ее аргументы, для которых, со своим обычным серьезным юмором, чуть не ежедневно за столом изобретал невероятнейшие "научные" обоснования. Самовар "ставился" по всем правилам, освященным веками - углями с лучинками; для него на кухне было сооружено специальное устройство с железной трубой во двор, и только один
Впрочем и молодежь, вначале скептически встретившая самоверную реформу, со временем стала обнаруживать в ней то одни то другие достоинства. И накрытый стол с самоваром оказался куда более уютным и красивым, и чай был дольше горячим, и пар все же немного увлажнял слишком сухой при центральном отоплении воздух... А главное - воспоминания детства, то и дело вспыхивавшие у них под тихий рокот кипящей под крышкой воды или под ни с чем не сравнимые "разговоры", мелодичное пение, птичий щебет, "колокольцы", "серебряные молоточки" - все те удивительные звуки, что издавал, как живое домашнее существо, медленно остывающий самовар, и для которых у тёти Паши всегда находилось готовое название.
Вот и сейчас он стоял на сверкающем подносе, рокотал обиженно и нетерпеливо, будто сердясь, что люди не идут к столу. Анна улыбнулась ему, хозяйке... В комнате приятно попахивало древним самоварным дымком.
– Доброе утро, тетя Паша!.. Неужели все еще спят?
– Мужчины-то, небось, встали давно... А вот чай пить не идут. Зови-ка... Да и Наталью буди.
Анна позвонила к отцу в лабораторию. Ответа не было. В кабинете его тоже не оказалось.
Увидев его постель, Анна поняла, что он и не ложился. Встревоженная, она позвонила вниз, Николаю.
– Отец у вас, Николай Арсентьевич?
– Нет, я его еще не видел сегодня.
– Он не ложился спать!.. Может быть, он уехал ночью?
– Вы, кажется, волнуетесь, Анна Константиновна? Успокойтесь, сейчас я все выясню и приду.
Спокойный тон удался Николаю, но волнение охватило его мгновенно. Он быстро сунул руку в карман. Так! Вот ключ от лаборатории, который Ридан зачем-то дал ему вчера расставаясь. "На всякий случай, у меня есть другой", - сказал он тогда.
Николай выскочил в коридор и побежал.
Лаборатория профессора была заперта. Он постучал, прислушался; ответа не было, но слух уловил какое-то движение. Он вставил ключ, распахнул дверь и на момент застыл на пороге.
Прямо перед "ГЧ" глубоко в кожаном кресле, очевидно принесенном из кабинета, лежал Ридан. Голова его бессильно склонилась набок, левая рука, посиневшая и набухшая, безжизненно свисала к полу. Немного правее, в клетке, отодвинутой вчера Николаем, стоял Симка, высоко охватив руками прутья решетки, и едва слышно поскуливал
– Папа!
– в ужасе крикнула Анна за спиной Николая, бросаясь вперед.
Николай успел схватить ее и удержать.
– Туда нельзя, видите - аппарат работает. И успокойтесь, он спит.
В самом деле, "ГЧ" смотрел на них сбоку большим круглым глазом светящейся шкалы.
Николай все понял сразу: профессор на себе решил проверить "волну сна".
– Что же делать?
– тревожно спросила Анна.
– Сейчас сообразим...
Николай подошел к "ГЧ". На листе бумаги, прикрепленном к аппарату, крупными буквами было написано:
"Осторожно! "ГЧ" включен! Внимание!".
Рядом на столе, куда указывала стрелка, нарисованная внизу листка, лежала записка, написанная ясным почерком Ридана:
"Ник. Арс.!
У меня что-то не вышло. Но не волнуйтесь, я сплю. Будите так:
1. Выключите "ГЧ" и ждите пять минут. Если не проснусь сам, попробуйте растолкать.
2. Если и это не поможет, оставьте ту же настройку (проверьте, должно быть 959,8 - это "легкий сон"), включите снова ток, направьте луч прямо в голову и сведите настройку назад, до 959,6. Тогда уж обязательно проснусь!
К. Рид."
Николай быстро выключил входной рубильник, взглянул на часы и, подойдя к Ридану, осторожно поправил ему голову; поднял и уложил удобно его руку, снял с пальца привязанный к нему обрывок какого-то тонкого шнурка.
Почти в тот же момент профессор вздохнул. По мышцам пробежало движение, тяжело поднялись и снова опустились веки. Потом улыбка шевельнула усы. Потянувшись, он сонно пробурчал, почти не раскрывая губ:
– Ч-черт... рука затекла...
Минуты через две он поднялся. Анна бросилась целовать отца. Глаза ее наполнились слезами. Ридан улыбнулся.
– Ну чего ты, глупырь! Видишь, как все просто?
– Да, просто!.. А ведь все-таки "что-то не вышло"? Еще хорошо, что так...
– Шнурок подвел?
– спросил Николай, догадываясь, какую механику соорудил профессор.
– Да нет, шнурок достаточно крепкий. Это все Симка, каналья! Вот послушайте, как было дело. Я привязал один конец шнурка к рычажку выключателя, а другой - к пальцу. Рассчитал длину так, чтобы можно было сесть в кресло с вытянутой рукой. Как засну, рука опустится, потянет и выключит генератор; я и проснусь. Раз десять репетировал без тока. Симка с интересом следил за мной, я даже обратил внимание на это... Наконец я пустил ток, включил генератор, нацелился в кресло с вытянутой рукой и быстро вскочил в зону луча. В тот же момент я увидел, что Симка решив, очевидно, по моему примеру щелкнуть выключателем, вдруг далеко просунул руку из клетки и на лету перехватил шнурок около самой моей руки. Я по инерции дернул, шнурок оборвался, но Симка выпустил его и уж не мог достать с пола. Я это все сообразил сразу, но уже было поздно. Луч действовал. Плюхнувшись в кресло, я так захотел спать, что не мог не то, что встать, но даже принять надлежащую позу...
Ну, друзья мои, это был сон! Самый настоящий, нормальный, но искусственно вызванный! Я даже видел какие-то сны. Моя прогрессия оказалась правильной, Николай Арсентьевич, как я и думал. Все оказалось правильным! Даже сомнение в надежности моей хитрой механики со шнурком, почему я и написал записку на всякий случай. Вы как будили меня, просто выключили генератор?
– Только выключил. Через минуту вы уже начали двигаться.
– Так, так. Так и должно быть. Это был градус нормального легкого сна... Однако, я здорово голоден. Сколько сейчас времени?