Гении и злодеи России ХVIII века
Шрифт:
Политиканы, судившие Бирона, понимали, что он лично утратил терпение, гибкость, так необходимые в политических играх, но в то же время он сам серьезных преступлений не совершал. Он воспринимался обществом как «злой гений» царствования Анны!
Однако в период правления Анны Иоанновны самодержавный принцип правления не нарушался, ничего с Россией не происходило, проще выражаясь. Национальной безопасности, целостности России ничего не угрожало. Во внутренней политике не произошло никаких существенных перемен, ничего не могло нарушить внутреннего равновесия сословных и властных интересов. Все наметившиеся еще при Петре Великом процессы в экономической, политической, социальной, культурной жизни развивались по своей логике и испытывали традиционное влияние бюрократии в разумных пределах.
А то, что укрепилась власть чиновников, усилилось мздоимство, происходило присвоение госсобственности, расхищение национальных богатств, то кто из предшественников и продолжателей Анны Иоанновны мог похвастать, что при нем были побеждены эти и многие пороки русской действительности?
Попробуем очертить круг наиболее знаменитых деятелей России эпохи так называемой бироновщины.
Отставленный от должности, он получает в ноябре 1730 года новое назначение в Персию, а в конце следующего года, оставшись выжидать в Москве вскрытия Волги, определяется вместо Персии воинским инспектором под начальством Миниха. Политические взгляды высказаны были в первый раз в «Записке», составленной сторонниками самодержавия, но поправленной его рукой. Он не сочувствовал замыслам верховников, но был ревностным защитником интересов дворянства. Заискивая перед всесильными тогда иноземцами: Минихом, Густавом Левенвольде и самим Бироном, Волынский сходится, однако, и с их тайными противниками: П.М. Еропкиным, А.Ф. Хрущовым и В.Н. Татищевым, ведет беседы о политическом положении государства и строит планы об исправлении внутренних дел.
В 1733 году Волынский состоял начальником отряда в армии, осаждавшей Данциг; в 1736 г. он был назначен обер-егермейстером. В 1737 года Волынский был послан вторым министром на конгресс в Немирове для переговоров о заключении мира с Турцией. По возвращении в Петербург он был назначен 3 февраля 1738 года кабинет-министром. В его лице Бирон рассчитывал иметь опору против Остермана. Волынский быстро привел в систему дела кабинета, расширил его состав более частым созывом «генеральных собраний», на которые приглашались сенаторы, президенты коллегий и другие сановники; подчинил кабинету коллегии военную, адмиралтейскую и иностранную.
В 1739 году он был единственным докладчиком у императрицы по делам Кабинета. Вскоре, однако, главному его противнику Остерману удалось вызвать против Волынского неудовольствие императрицы. Хотя ему удалось устройством шуточной свадьбы князя Голицына с калмычкой Бужениновой (которая исторически верно описана Лажечниковым в «Ледяном доме») на время вернуть себе расположение Анны Иоанновны, но доведенное до ее сведения дело об избиении Тредьяковского и слухи о бунтовских речах Волынского окончательно решили его участь. Остерман и Бирон представили императрице свои донесения и требовали суда над Волынским; императрица не согласилась на это. Тогда Бирон, считавший себя оскорбленным со стороны Волынского за избиение Тредьяковского, совершенное в его «покоях», и за поношение им действий Бирона, прибегнул к последнему средству: «Либо мне быть, либо ему», — заявил он Анне Иоанновне. В первых числах апреля 1740 года Волынскому было запрещено являться ко двору; 12 апреля, вследствие доложенного императрице дела 1737 года о 500 рублях казенных денег, взятых из конюшенной канцелярии дворецким Волынского, «на партикулярные нужды» его господина, последовал домашний арест, и через три дня приступила к следствию комиссия...
Первоначально Волынский вел себя храбро, но потом упал духом и повинился во взяточничестве и утайке казенных денег. Комиссия искала и ждала новых обвинений, и из них самое большее внимание обратила на доносы Василия Кубанца. Кубанец указывал на речи Волынского о «напрасном гневе» императрицы и вреде иноземного правительства, на его намерения подвергнуть все изменению и лишить жизни Бирона и Остермана.
Важным материалом для обвинения послужили затем бумаги и книги Волынского. Между его бумагами, состоявшими из проектов и рассуждений, например, «о гражданстве», «о дружбе человеческой», «о приключающихся вредах особе государя и обще всему государству». Но самое большое значение имел его проект об улучшений в государственном управлении и другой, проект о поправлении государственных дел.
Волынский был одним из самых талантливых и перспективных государственных деятелей восемнадцатого века.
Начавший карьеру дипломата при Петре Великом с вступлением на престол Екатерины I Остерман назначается вице-канцлером, главным начальником над почтами, президентом коммерц-коллегии и членом Верховного тайного совета. Уклонившись в 1730 году, в силу своего иностранного происхождения и болезни ног, от участия в замыслах верховников, Остерман примкнул к шляхетству, стал вместе с Феофаном Прокоповичем во главе партии, враждебной верховникам, и переписывался с Анной, давая ей советы.
С вступлением на престол Анны Иоанновны, наградившей Остермана графским достоинством, для него появилось поле деятельности. Будучи единственным интриганом, он являлся для Бирона и лучшим советником во всех серьезных делах по внутреннему управлению. По мысли Остермана был учрежден Кабинет министров, в котором вся инициатива принадлежала ему, и его мнения почти всегда одерживали верх, так что Остерману всецело следует приписать следующее: сокращение дворянской службы, уменьшение податей, меры к развитию торговли, промышленности и грамотности, улучшение судебной и финансовой частей и многое другое. Им же были улажены вопросы внешней политики и заключены торговые договоры с Англией и Голландией.
При Анне Леопольдовне Остерман, сохраняя прежние звания и обязанности, был сделан генерал-адмиралом и после удаления Бирона оставался во главе правления. Через шпионов он знал о заговоре сторонников Елизаветы Петровны, но его предостережения были оставлены правительницей без внимания. После воцарения Елизаветы Остерман был арестован и предан суду. Следственная комиссия взвела на него множество разных обвинений: подписав духовное завещание Екатерины I и присягнув исполнить его, он изменил присяге; после смерти Петра II и Анны Иоанновны устранил Елизавету Петровну от престола; сочинил манифест о назначении наследником престола принца Иоанна Брауншвейгского; советовал Анне Леопольдовне выдать Елизавету Петровну замуж за иностранного «убогого» принца; раздавал государственные места чужестранцам и преследовал русских; делал Елизавете Петровне «разные оскорбления» и т.п.
За все это он был приговорен к колесованию, но прощен и отправлен в ссылку.
Взлет карьеры молодого князя начался в 1730 году, когда он решительно поддержал императрицу Анну Иоанновну в ее борьбе с «верховниками», пытавшимися ограничить самодержавную власть. В 30 лет он уже генерал-майор и занял должность главного интенданта армии. Он участвовал в Войне за польское наследство, а затем в Русско-турецкой войне 1735—1739 годов. В 1737 году его произвели в генерал-лейтенанты, а, во время празднования мира с Турцией, наградили орденом Св. Александра Невского. Позже стал генерал-прокурором и председателем Правительствующего сената в чине действительного тайного советника.
В 1741 году при активнейшей роли князя новая императрица Елизавета Петровна восстановила Сенат, оставив во главе его Никиту Юрьевича. Императрица распорядилась, чтобы «все указы и регламенты Петра Великого наикрепчайше содержать и по них неотменно поступать, не отрешая и последующих указов, кроме тех, которые с состоянием настоящего времени несходны и пользе государственной противны». В день своей коронации Елизавета в числе других сановников наградила Трубецкого орденом Св. Андрея Первозванного. Будучи на протяжении двадцати лет генерал-прокурором, князь Трубецкой был трагически причастен к рассмотрению множества различных дел. Самыми известными из них были дела и суды над графом Остерманом и графом Минихом в 1741 году и дело А.П. Бестужева-Рюмина в 1758 году. С 1751 года Никита Юрьевич занимал пост генерал-губернатора Москвы, но уже в марте 1753 года его оставил. Трубецкой был награжден чином генерал-фельдмаршала, а с 1760 года получил почетное звание президента Военной коллегии. В1763 году вышел в отставку.