Гений пустого места
Шрифт:
Этот город, который по-хорошему и городом назвать нельзя, достал его, выел у него все внутренности, просверлил ему мозг! Город ученых, твою мать!.. Общежития, хрущевки, разбитые дороги, наполовину порубленный парк, в котором когда-то были аттракционы, заборы секретных предприятий, заборы несекретных предприятий, заборы новых домов, которые понастроили местные и московские богачи, и посередине мэрия, как бельмо на глазу! Два конца, два кольца, посередине гвоздик! В этом городе ему было душно и все хотелось в Москву, где кипение и радость жизни, где рестораны не закрываются
Он еще раз взглянул в окно, за которым ненавистный город видел уже десятый сон, и показал ему кулак.
Ты у меня еще получишь! Я еще распатроню тебя до самого донышка, я на многое способен, а ты об этом даже не подозреваешь!
Город спал, совершенно равнодушный к нему, и это тоже его бесило.
Он зажег свет, который больно ударил по глазам, зажмурился на секунду и продолжил поиски.
Он искал долго и, не найдя, пошел по второму кругу, хотя уже понимал, что не найдет денег просто потому, что их нет.
Нет!.. Нет!!. Не-ет!!!
Он зажал себе рот рукой, прикусил кожу на ладони, чтобы не закричать от разочарования и горя и еще от того, что он опять потерпел поражение, да еще на глазах у ненавистного ему города! Город видел все, на окнах не было штор, и собственный позор невозможно скрыть от мира!
Нужно думать. Просто спокойно думать, а это ты всегда умел, что бы и кто бы о тебе ни говорил.
Перешагнув через кучу раскуроченных вещей, он присел на диван и стал думать.
Если денег в комнате нет и в портфеле тоже нет, значит, они где-то в другом месте. Он точно знает, что они есть, но не здесь. Отрицательный результат — тоже результат, и поиски придется перенести в другое место. Только вот… в какое именно?
Он стал грызть ногти.
Тут что-то другое. Совсем другое.
И он вспомнил об Арине, как будто озарение пришло.
Скорее всего, так и есть. Скорее всего, деньги у нее. Нужно просто пойти и взять их. Это несложно.
Дрожащей рукой он вытер со лба испарину, натянул кроличий треух двадцатилетней давности и застегнул куртку, которую даже не снял, — вот отчего ему было все время жарко! Потом раскопал на разгромленном письменном столе портфельчик с надорванной подкладкой, сунул его под мышку, вышел и осторожно прикрыл за собой дверь.
Бабка наверняка уже дрыхнет, и будить ее нельзя. Впрочем, какая разница! Она все равно ничего не поймет.
Снизу лестница чуть подсвечивалась жидким светом с первого этажа, и он стал спускаться по ней, скользя крепкой рукой по перилам.
У него есть еще одно важное дело. Придется сначала доделать его, а потом вплотную заняться поиском денег.
Он улыбнулся.
Он найдет деньги и заживет, и ему будет наплевать на город, и…
… и тут она вдруг открыла глаза, очень сонные и недовольные, и посмотрела на мужа.
— Ну что? — спросил он и присел на край кровати.
Ему хотелось еще раз ее поцеловать, и он раздумывал, как бы это сделать половчее, потому что, как пить дать, целоваться она не станет, будет уворачиваться, закрываться одеялом и бубнить, что у нее не вычищены зубы.
— Что?
— Я ухожу.
— Скатертью дорога, — пожелала нежная супруга и зевнула. — А сколько времени?
— Восемь семнадцать.
— Димон, — сказала Ольга, села и пригладила руками короткие волосы на две стороны, отчего стала похожа на приказчика из бакалейной лавки, какими их показывают в фильме «Рожденная революцией», — почему ты не можешь сказать, как все люди?! Почему ты не можешь сказать, что сейчас двадцать минут девятого?
— Потому что сейчас восемь семнадцать, — ответил Пилюгин, во всем любивший ясность и точность. — А Степка сегодня в школу вообще не идет?
— Не-а, — протянула Ольга и опять зевнула, — у них две физры, две математики и какой-то странный предмет под названием ОБЖ. Математичка болеет, на лыжах в такой мороз нельзя, а ОБЖ можно и пропустить. Никак не могу запомнить, что это за предмет!..
— Основы безопасности жизнедеятельности. Бывшая НВП, то есть начальная военная подготовка.
— Все-то ты знаешь, — сказала Ольга, потянулась и обняла его за шею горячими со сна руками. — Даже то, что ОБЖ — это бывшая НВП!
— Все равно ребенок должен ходить в школу, — заявил Димон и потерся щекой о ее руку. — Ты неправильно его воспитываешь. У него должны быть ответственность и чувство долга.
— А у тебя есть ответственность и чувство долга?
— Сколько хочешь.
— Тогда сходи на собрание. Они решают вопрос про телевизор в кабинете биологии. Уже год решают. Никто не хочет деньги сдавать. Я говорю — давайте мы купим, да и дело с концом.
Димон за руку притянул ее к себе, так что щекой она прижалась к ворсистой ткани его «офисного» пиджака. По причине невычищенных зубов дышать Ольга все время старалась в сторону, так что он видел только ее щеку.
— И что?
— Да ничего. Родительский комитет против. Если мы телик купим, получается, что все остальные ни при чем, и гороно может усмотреть в этом взятку, которую мы даем биологичке.
Пилюгин подумал.
— Дикость какая-то.
— А что делать, Димон? Мне препирательства надоели хуже горькой редьки, и на собрание я не пойду, хотя у меня тоже есть ответственность и чувство долга!
— Нет у тебя ничего такого.
Он медлил, ему не хотелось уезжать, и Ольга моментально это поняла, потому что придвинулась поближе, сунула руки ему под пиджак и зачем-то укусила за узел галстука. Потом она вспомнила про свои зубы и опять стала дышать в сторону.
Через ее плечо Пилюгин посмотрел на часы. У него было еще минут пятнадцать, после которых начнется «опоздание», а опаздывать ему не хотелось. День предстоит трудный — много объяснений и сложных разговоров.
Или… наплевать?..
Он поцеловал ее в ухо, которое оказалось ближе всего, и еще в макушку, а потом она наклонила голову так, чтобы он поцеловал в шею, и он стал целовать ее в шею и в этот момент решил — наплевать! Наплевать! Ну, опоздает и опоздает, подумаешь! В первый раз, что ли!