Гений
Шрифт:
— Понятно, — вздохнул Барт, задумался, осматриваясь и в который раз узнавая каждый предмет на этой кухне. Внезапно ему пришло в голову, и он сразу спросил, не думая: — Стоп, а кто тебе готовит, если никого всё время нет дома?
Эльви посмотрела на него так, как будто он туповат, он прикусил язык, с опозданием понимая, что приготовленная дома еда, к которой он привык стремительно и с огромной лёгкостью, для этого района роскошь, здесь едят хлеб из государственной пекарни с фиксированными ценами, и по праздникам ещё что-то дорогое, что покупают готовым. Эльви перебила его
— Я сама себе готовлю, мне не три года.
— А, фух, — он нервно рассмеялся, с облегчением понимая, что дом на третьем этаже — это всё-таки не самое дно, как минимум, не такая нищета, в которой жил он сам. Здесь мебель была старой, но вполне годной, баллон с газом тоже стоил денег, и бидоны для воды могли себе позволить не все, в его семье воду хранили в бочке, и она там быстро портилась. Эльви смотрела на него так, как будто читает на лбу каждую мысль, иронично фыркнула:
— Я не голодаю, Барт. Я понимаю, что райончик не мечта, но всё не так плохо, честно. Квартира осталась от деда, он работал бригадиром на «Синем камне», хорошо зарабатывал, бабушка в молодости вообще не работала. Когда он умер, а моя мать родила меня, всё стало сложнее, но не так плохо, как выглядит, честно. Бабушка из дома хозяев иногда приносит очень прикольную еду, и вещи приносит, на мне всё сейчас оттуда, оно, может, не модное, но оно качественное. Не волнуйся. И можешь не приносить еду, я тут не умираю с голоду, честно.
Она тихо смеялась и Барт тоже начал улыбаться, хотя и было стыдно за такие темы. Эльви положила себе ещё кусочек торта, уважительно сказала, указывая на него:
— Такого я никогда не пробовала, хотя я вообще много чего пробовала. Очень вкусно. Как называется?
— Понятия не имею, я тоже такого никогда не пробовал, это вообще рецепт из другого мира, — он тоже положил себе новый кусочек, потом понял, что Эльви молчит как-то подозрительно, поднял глаза, увидел её глаза, и с силой закрыл ладонью свой глупый рот. Убрал руку и тихо сказал: — Забудь. Что ж я такой болтун сегодня, а? Блин…
— Кем ты работаешь? И с кем?
— Не задавай мне таких вопросов. Если где-то всплывёт, что я это разболтал, я не знаю, что со мной будет. Скорее всего, я просто исчезну, и никто меня никогда не найдёт.
Его от этих мыслей бросило в жар, или от чая, он не знал точно. Расстегнул китель, снял и положил на соседнюю табуретку, оттянул воротник рубашки, устраивая груди вентиляцию, посмотрел на чай и попросил Эльви:
— Дай водички, а?
Она встала и зачерпнула новой чашкой воды из ведра, протянула, он выпил и попытался улыбнуться:
— Надо срочно сменить тему. Давай ты рассказывай, что-нибудь доброе и хорошее.
Эльви улыбнулась, отпила чая, потом замерла, прислушиваясь, резко изменилась в лице и сказала совсем другим тоном:
— Не получится доброе и хорошее, сейчас сюда бабушка придёт. И, прости, у меня нет желания вас знакомить. Так что ты либо телепортируешься сию секунду, либо прыгаешь в окно. До свидания, Барт, — она изобразила приглашающий жест в сторону окна, он встал, сделал суровое
3.27.9Б Приглашение Эльви на практику
В комнате было темно и грязно, как обычно, но сейчас это почему-то раздражало. Он взял с пола мятую рубашку, положил в шкаф, задумался. Посмотрел на книжную полку, понял, что забыл у Эльви методичку, это внезапно оказалось так приятно, что он сразу же начал представлять, как пойдёт к ней ещё раз, за методичкой, и забудет что-нибудь другое, и опять принесёт торт, и будет пить чай.
В голове был бардак ещё похлеще, чем в комнате, он решил, что надо поговорить с Верой, может быть, не об этом, о чём-нибудь другом, но поговорить надо. Она умеет сама разворачивать любую тему в нужную собеседнику сторону, как будто мысли читает. Он знал, что это не так, но не знал, как всё на самом деле, узнать правду хотелось, но гораздо больше хотелось просто воспользоваться, раз уж это так прекрасно (хоть и нелогично) работает. Настроившись на ещё один чай, он телепортировался на третью квартиру, на этот раз культурно, в библиотеку, и вежливо позвал, чтобы не вломиться случайно посреди интимной сцены:
— Вера, ты тут?
— Я на кухне, иди сюда.
«И она там не одна, чёрт… Ладно, всё равно уже пришёл.»
Он побрёл в сторону кухни, осторожно заглянул внутрь, готовясь бежать при малейших признаках опасности, но Шен выглядел так, как будто только его и ждал, выдвинул ему табуретку из-под стола, пригласил тем голосом, которым обычно спрашивал, уж не хочет ли Барт ему что-нибудь рассказать, его всегда в пот бросало от этого:
— Садись.
Барт сел, взял предложенный карандаш и лист бумаги. Шен сказал, со странной торжественной ноткой, как будто здесь происходило историческое событие:
— Пиши: «Дано: тридцать пять фермерских хозяйств к юго-востоку от Оденса. Задача: магическая защита зерновых от холода». Что нужно?
— Сейчас… — он стал быстро считать, хотя и знал, что Шен в состоянии посчитать это сам, он знал теормаг лучше многих магов, просто сейчас ему зачем-то нужно было, чтобы это сделал именно Барт. Он уже давно привык не задавать вопросов, и просто делал что сказано, закончил и прочитал вслух: — На пятьдесят шесть средних магов двадцать три мерки архита.
— Сколько ты знаешь магов, способных обеспечить эту группу энергией и владеющих телепортацией?
«Нет, только не фермы, великие боги…»
— Пять.
— Хорошо, — Шен выглядел так, как будто фермы уже здесь, у него в кармане, и Барт их сейчас получит, в наказание за что-то, что уже натворил. — Задача номер два. В восьми переходах к юго-востоку от столицы магический фон на полях повышен на семь процентов. В десяти — на пять процентов. В двенадцати — на два процента. Вопрос: в какую сторону дул ветер в тот день, когда один глупый, но очень сильный маг зарядил бешеным количеством энергии облака над Академией Прикладных Искусств?