Гений
Шрифт:
Менталисты вели себя гораздо культурнее боевиков, или причиной было присутствие девушек, он не знал точно, но здесь даже запах был другой, как будто мылись чаще. Он предвкушал занятие на бытовом факультете, и запах предвкушал.
«Фрукты из Ридии и цветы из рая.»
Занятие закончилось, Барт пошёл телепортом на базу, спросил у дежурного, где Док, у Дока спросил, как Двейн, Док сказал, что если Двейн опять попробует встать, то получит по шее, а так в остальном нормально. Барт обрадовался и поскакал к нему в палату, но в палате скис — Двейн выглядел плохо, весь мятый и отёчный, швы ещё не сняли, повязки выглядели такими истрёпанными, как будто он ворочался на кровати всю ночь.
— Ты как? — тихо спросил Барт, подходя ближе, Двейн поморщился:
— Жарко. И пить уже не могу, скоро лопну. Здесь нельзя колдовать! — Барт уже поднял руки, чтобы снизить температуру в комнате заклинанием, и после слов Двейна застыл с поднятыми руками. Задумался, сказал:
— Сейчас приду, — вышел в другую палату, создал уменьшенную копию статуи птицы из воды, заморозил, поднял без магии, руками, и принёс Двейну, радостно поставив у кровати.
Двейн поднял брови, осторожно повернулся на кровати, чтобы видеть птицу лучше, потрогал рукой и уточнил:
— В ней нет магии?
— Чистая вода, замороженная. Она будет понемногу таять и снижать температуру воздуха.
— Лужа натечёт… Не трогай! Пусть будет лужа, — он ещё немного повернулся и положил на птицу вторую ладонь, немного подержал и провёл руками по лицу, опять положил их на птицу, посмотрел на Барта: — Спасибо. Только найди тазик какой-нибудь, а то Док будет ругаться.
Барт кивнул и пошёл искать тазик, с опозданием думая о том, что размер птицы нужно было подбирать с учётом размера тазиков, которые есть в лазарете, но эта хорошая мысль, как и прочие хорошие мысли, в его голову слегка опоздала.
3.30.3Б Барт ничего не забыл, кроме универсального боевого щита
В итоге он так и не нашёл тазик и создал новую птицу, подходящую к имеющемуся тазику, а старую отправил телепортом в личную душевую Шена — туда никто не ходил, кроме Шена, а Шен ходил строго по расписанию, после тренировок, Барт был уверен, что к вечерней тренировке она растает. Вся эта беготня с тазиками и птицами заняла у него большую часть обеда, когда он пришёл в столовую, там всё уже кончилось. Идти к Вере он побоялся, опасаясь встретить там Шена, поэтому пошёл в столовую академии, где пирожки тоже уже кончились, осталась только какая-то фигня с творогом, которую он не любил, но всё равно купил, потому что есть хотелось, и съел по пути к аудитории.
Бытовички тоже каким-то образом уже знали про его дуэль, скромные стреляли глазами и шептались, нескромные поздравляли и шутили на тему, он игнорировал всех — он понятия не имел, как себя вести, в прошлый раз было то же самое, все забыли на следующий день.
Занятие ещё не началось, он сел за свою последнюю парту, делая вид, что перебирает вещи к сумке, а сам тихонько поглядывал на Ясю, которая что-то рассказывала подружке и смеялась. Эта картина его так увлекла, что когда между Ясей и его глазами встала Эльви, он дёрнулся от неожиданности и так смутился, что даже слепой понял бы, что он нашёл в этом зрелище.
Эльви смотрела на него молча, с таким возмущённым видом, как будто он нарушил все законы и попрал вселенскую мораль, Барт чувствовал, что заливается краской так, что от давления лицо сейчас лопнет, и это все видят, так что врать бессмысленно и бесполезно. С голосом тоже произошло что-то ужасное, но он собрался из последних сил и улыбнулся:
— Привет.
— Ага, привет, — медленно кивнула Эльви, таким тоном, как будто сегодня они здороваются в последний раз в жизни. — Ничего не хочешь мне сказать?
У него сердце к горлу подпрыгнуло от этого вопроса, он ненавидел такие заявления, потому что у абсолютно любого его знакомого нашлось бы к нему несколько претензий, всегда, и он не знал, какие именно его косяки всплыли в этот конкретный момент.
«Что? Дуэль? Амулет? Практика? Что-то из биографии? Она узнала, кем я работаю? Она меня неправильно поняла в тот раз, решила, что я к ней что-то проявляю, а теперь она меня спалила за любованием Ясей, и сейчас будет сцена ревности?»
От последней мысли стало вообще нехорошо, он с трудом выдавил улыбку и прошептал:
— А может быть, мы поговорим об этом в каком-нибудь более подходящем месте?
— Может быть, — мрачно кивнула она, развернулась и вышла из аудитории тем же раздражающим печатным шагом, которым ходила её бабушка, Барту это не понравилось. Он вышел следом, изо всех сил изображая владение ситуацией, если не для Эльви, то хотя бы для остальных, и молча шёл, глядя ей в спину и изучая причёску — пепельного цвета коса, заколотая узлом на затылке.
«Старухи так ходят обычно, ей-то зачем? Не могла что-нибудь получше придумать?»
Эльви зашла за угол, остановилась и развернулась к Барту, пылая яркими пятнами румянца на бледном лице. Он секунду поразмышлял, что будет лучше — прикинуться радостным идиотом, который ни в чём никогда не видит проблемы, или сразу начинать каяться во всех грехах и клясться больше никогда. Ничего не решил, чуть улыбнулся и шепнул:
— Я тебя слушаю.
— Ты ничего не забыл?
— Я помню про вещи, я их заберу, у меня не было возможности. Они тебе мешают? Могу сегодня забрать.
— Конечно, можешь, вот они, — она мрачно протянула ему самодельную матерчатую сумку, в которой он увидел свой китель и методичку, почувствовав по этому поводу что-то такое, что не хотелось разбирать на эмоции, из-за предчувствия неприятных выводов. Он взял сумку, молча кивнул вместо слов благодарности, посмотрел на неё с опаской:
— Я у тебя ещё что-то забыл?
— Да так, ничего. Кроме универсального боевого щита, который обычно используют спецотряды.