Геноцид
Шрифт:
— Что, черт возьми, происходит? — спросил генерал. — Это же какой-то театр абсурда!
У Маршалла похолодело внутри. По его расчетам, уже должна была наступить реакция. Неужели все кончится позорным фиаско?
Солдат с крысиным лицом глумливо усмехнулся и занес ногу для нового удара. Однако усмешка вдруг исчезла с его крысиного лица, и он застыл в нерешительности.
Что-то хрустнуло. Раздался вопль, и Крысиное Лицо кувырком полетел назад, со всего маху ударившись о стену барака из гофрированного металла. Он медленно сполз вниз, оставляя на стене кровавые подтеки.
Казарменные бойцы слегка попятились.
Пиннок одним движением вскочил на ноги.
— Боже милостивый, — только и смог вымолвить генерал Барроус.
Бинокли обоих офицеров словно приросли к их глазам.
Глаза Пиннока горели каким-то неестественным светом.
— Три таблетки синтезированного «Огня», — удовлетворенно произнес Маршалл, включил рацию и скомандовал: — Достаточно, Глен. Пусть парни усмирят рядового.
Капрал рявкнул приказ солдатам. Те снова начали обступать Пиннока, но уже не так решительно, как прежде. В их движениях чувствовалось замешательство, даже испуг. Однако для военных дисциплина прежде всего, и они подчинились приказу.
Восемь здоровенных солдат обступили Пиннока со всех сторон и медленно сжимали кольцо. Им предстояло провести показательный рукопашный бой, уложить рядового на лопатки и надеть ему на руки и на ноги наручники, чтобы он пережег свою избыточную энергию, не причинив вреда ни себе, ни другим.
— Мы провели генетическое исследование личного состава, и Пиннок оказался наиболее восприимчивым к действию препарата, — пояснил генералу Маршалл. — Разумеется, механизм воздействия пока выяснить не удалось. Никто не может объяснить, что в действительности происходит. Иногда препарат вообще не дает.
никакой реакции. Однако Пиннок оказался весьма подходящим экземпляром для эксперимента. Вы так не считаете?
— Он оказался перед численно превосходящим противником... Но что это с ним? Это просто потрясающе!
Полковник впился глазами в бинокль. Челюсть его поползла вниз. Пиннок перестал быть Пинноком. Изменилась не осанка, не душевное состояние. Изменилось само телосложение. Плечи раздались, подкожные мышцы вздулись, черты лица стали угловатыми, резко очерченными. Они выражали целеустремленность, смелость и решимость. И эти горящие глаза...
Пиннок схватил первого солдата, поднял над собой и швырнул, повалив им еще пятерых.
...Эти горящие глаза. В них светилась уже нечеловеческая ярость. Это уже не Мортимер Снерд, это Супермен...
— Поразительно, — вторил мыслям Маршалла генерал.
Пиннок не дал остальным время на то, чтобы прийти в себя. Он наступал, нанося сокрушительные удары направо и налево. Брызги крови летели в разные стороны. По плацу разнеслись пронзительные стоны и сдавленные хрипы.
«Видимо, не стоило давать три таблетки...» — пронеслось в мозгу Маршалла.
Рация разразилась голосом Глена, хотя Маршалл отчетливо слышал каждое его слово и без помощи радио:
— Полковник! Пиннок вышел из-под контроля!
Пиннок прыгнул на Груду Мышц и сдавил ему горло. Тот попытался скинуть с себя напавшего, но не тут-то было. Пиннок словно прирос к гиганту. Рядовой обхватил его голову и мощным движением повернул ее бок. Послышался хруст шейных позвонков, из позванных артерий в воздух взметнулись струйки крови. Гело, на котором уже едва держалась голова, повалилось землю.
Остальные солдаты при виде кровавой кончины их лидера остановились и после короткого замешательства бросились наутек.
С улыбкой, похожей на оскал самой Смерти, рядовой Пиннок схватил двоих и стукнул их головами друг о друга. Затем он догнал еще одного и несколькими ударами кулаков довел его до состояния мягкой бесформенной массы.
«Наверно, — подумал полковник Маршалл, — я напрасно отобрал для эксперимента такой восприимчивый экземпляр».
— Полковник, — доносились из рации вопли капрала Глена, — срочно необходимо вооруженное подкрепление. Иначе мы...
— Боже праведный, — пробормотал генерал.
Неистовый берсеркер, всего лишь минуты назад представлявший собой тихое, забитое существо, навалился на капрала, выхватил у него рацию и несколько раз ударил твердым пластмассовым корпусом по лицу, превратив его в сплошное кровавое месиво.
Полковник Маршалл не стал безучастно наблюдать происходящее дальше. Он переключился на другую волну и срывающимся голосом вызвал из караулки подкрепление, вооруженную охрану. Полковник и представить себе не мог, что представление, задуманное как маленькое шоу, может превратиться в такой кровавый кошмар, совершенно выйдет из-под контроля.
На плац выбежали двое солдат. Один из них был вооружен автоматом, другой — бластером.
То, что произошло дальше, трудно описать словами. Несмотря на шквал огня и потоки пуль, в нескольких местах пробивших тело Пиннока и раздробивших ему кисть левой руки, он ухитрился одной рукой отобрать у автоматчика оружие, повернуть его против нападавших и застрелить обоих.
Полковник Маршалл с ужасом наблюдал, как окровавленный и обожженный, накачанный химией маньяк озирал поле боя, как гладиатор озирал ложи вокруг арены в поисках императора...
— Боже, — вскрикнул генерал Барроус, — он ищет нас!
«И не для того, чтобы поймать благосклонный императорский взгляд», — подумал Маршалл.
— Генерал, быстро в кабинет!
Едва они метнулись к двери, как над головами просвистела автоматная очередь. На головы офицерам посыпалась бетонная крошка. Они пригнулись и чуть ли на четвереньках проскользнули за стеклянную дверь. Вторая очередь разнесла на мелкие осколки окно и дверь, Барроус залез под письменный стол, а Маршалл кинулся стене, на которой висело оружие. Он снял со стены два заряженных полуавтоматических гиперпулемета и бросил один из них генералу.