Геном «ликвидация»
Шрифт:
— Удачи! — вскликивает та и перехватывает ладонь Амалии. Не теряя ни единого мига времени, торопится в сторону Центра.
— Тебе тоже! Скоро увидимся, — бросает ей вслед Энн и действительно хочет на это надеяться.
Вскоре след Аиши простывает, а сама Энн топчется на месте, обхватывая себя руками. Через секунду-другую начинает мерить землю шагами. И при этом неустанно проверяет обстановку вокруг: смотрит из-под полуопущенных ресниц или вскидывает голову, мотает ей из стороны в сторону, чтобы не пропустить ни одно движение. Внимание на пределе. Слух и зрение — тоже. Все органы чувств активированы. Воздух чистый, без примесей
— Энн. Не топчись здесь, идём, — басовито произносит Эдри и, засунув руки в карманы брюк, проходит мимо. Обдаёт девушку тяжёлым ароматом одеколона. Черноволосый, высокий и даже немного грузный Эдриан похож на изваяние, а не человека. С особым нажимом наступает пяткой на брусчатку, идёт, чуть сгорбившись. Невысокая Энн, у которой ноги куда короче, чем ноги Эдриана, поспешно догоняет его. Мельком заглядывает ему в лицо. Всё такое же сосредоточенное и даже немного мрачное. Он, как всегда, где-то в своих мыслях. Рядом с этим парнем Энн постоянно ощущает навалившуюся на грудь тяжесть, но из раза в раза отгоняет от себя навязчивые ощущения.
— Ты придумал, как попасть в тот зал с компьютерами? Я не могу проходить мимо охраны.
— Знаешь, я тоже, — обрывисто отвечает он. Слова с его языка слетают подобно пулям — точные, быстрые. Маленькие, да значимые. — Мне не хочется терять на тебя время, мы бы справились и сами, — продолжает он, уводя Энн в сторону от главных ворот. Заводит за кусты, пропускает вперёд и добавляет, чтобы она не оставалась в свободных от кустов промежутков надолго — могут заметить. — Но в городе сейчас сплошной хаос. Аиша особенно верит в тебя после всего, что ты рассказала. Если получится и ты поможешь нам выбраться из этого дерьмового городка с его уродливыми правилами в нормальную жизнь, мы будем тебе благодарны, — он наклоняет голову в сторону Энн и без лишних эмоций смотрит на девушку. В чёрных глазах его равнодушие и мрак, вечное плохое настроение, но больше ничего. Всё ровно, всё как обычно. Хороший знак. — А вот если провалишь эту дикую операцию, — Эдриан возвращается в прежнее положение и кривит губы. И молчит.
У Энн не хватает слов, чтобы описать, как она себя чувствует. «Хорошее напутствие!» Становится холодно. Они с Эдрианом обходят здание по периметру, приближаются к его боковой части. Издали виден спуск не то в подвал, не то в подсобное помещение. Ещё не доходя до лестницы, парень всё-таки нарушает тишину.
— Если провалишь, нам всё равно придётся вытаскивать твою задницу. Мы все в этом замешаны и жалеем, что не придумали ничего раньше. Не хочу этого признавать, — его аж передёргивает, — но ты молодец, Энн. А сейчас хватит болтать. Иди сюда, — с абсолютной невозмутимостью договаривает он и, не вынимая рук из карманов, спускается по лестнице к стеклянной непрозрачной двери. Вход от проникновения защищает код.
Эдриан не терпит задержки и набирает шестизначное «140145».
— Угадаешь, что это значит? — спрашивает Эдриан, отходя на шаг, позволяя двери без единого звука открыться в его сторону.
У Энн ни единой догадки в голове. Разве что цифра «45» похожа на…
— Великий год смерти сына Президентов. Её нет ни в одном из документов. Даты смерти у нас не хранят.
— Обычно на пароли и коды ставят дни рождения, — произносит смятенная Энн.
Дверь открывает вход в короткий серый коридор, резко
Коридор уводит путников вправо, и Эдриан прикладывает палец к губам. Энн делает кивок. Поняла.
Конец поворота в двух шагах, и на пол оттуда проливается голубое свечение экранов. В кресле перед ними сидит мужчина, не отвлекающийся ни на что, кроме мониторов перед ним. Энн дёргает парня за рукав. Тот наклоняется к её лицу ухом.
— Как? — одно слово, которое она произносит.
— И что делать? — спрашивает Энн, немигающе глядя на Эдриана. Кто-то идёт. Приближаются шаги, затем детский голос.
— Папа! — и топот маленьких ножек.
За девочкой поспевает… Аиша! Энн, воспользовавшись моментом, подлетает к углу стены, где стоит, вжимается ладонями. Та самая златоволосая девочка подпрыгивает в объятия к мужчине, сидящему в кресле. Аиша застывает на пороге. Том самом, где стояли Алекс с Энн, делали фотографии экранов и играли роль глупых туристов. В тот раз совсем другой работник не повёл и ухом.
Сейчас мужчина подхватывает девочку, прижимает к себе и зарывает нос в волосы. Аиша осматривает комнату скучающим взглядом и натыкается на затаившуюся в проходе Энн. Брови темноволосой непонимающе поднимаются, а сама уже едва сдерживает улыбку. Энн прикладывает к губам палец. Эдриан подходит неслышно. Тяжёлый одеколон нависает над девушкой вместе с его фигурой.
— Ох, Лия. Почему ты здесь? — спрашивает мужчина, вскочивший с кресла, а сам поворачивается в сторону Аиши. Энн не может видеть его лица, но хотя бы голос слышно почти идеально.
— Я пошла искать тебя и маму. Где мама? — спрашивает Амалия, переставшая плакать, счастливая. Энн отходит на шаг, в сторону коридора. Стоит девочке посмотреть вперёд, а не в пол, и она заметит её застывшую и подслушивающую спасительницу.
— Твоя мама… — мужчина говорит тихо. Аиша смотрит на него.
Что там происходит?
Неужели в его голосе слышится сожаление? О чём он? Энн не сразу понимает. Пытается сложить всё в голове. Маленькая дочь. Два родителя. Одного нет. И мысли озвучивает Аиша:
— Гены? Менее?.. — упавшим голосом спрашивает та. Энн замечает, как наклоняется и поднимается голова мужчины в знак подтверждения.
Значит, та женщина ликвидирована. Менее подходящие гены. Функцию выполнила.
— Спасибо вам, что помогли моей дочери. Я не знаю, как вас благодарить.
— Не надо. Я всё понимаю, — стреляет глазами в сторону Энн. «Что делать дальше?».
Перед Аишей стоит полнимый горем человек, сжимающий в объятиях дорогого человека, который остался от другого. Но Аиша также знает, что Энн и Эдриану нужна помощь, и потому-то беловолосая девушка, не отрываясь, следит за происходящим. И рядом даже нет Алекса, который бы, безо всяких сомнений, подсказал бы, как поступить.
«Алекс. Опять Алекс».
Но действие идёт само собой, без вмешательства Аиши или Энн.
— Папа, я хочу есть.
— Конечно, Лия. Ты проголодалась, — нежно произносит отец, опуская дочь на пол и беря её за руку. Та с трудом дотягивается до папиной ладони, высоко задирая руку. Пальчики едва-едва касаются мужской руки, но только делают это, как больше не выпускают.