Герцог-дьявол
Шрифт:
– Отваги у тебя больше, чем разумения, но желаю тебе удачи. Уж если я перешиваю это платье, то надеюсь услышать рассказ во всех подробностях.
Полчаса спустя платье было разъято на части. Кэтрин снова отнесла ведра в ванную, но пообещала до ухода на работу в таверну вернуться и помочь. Сказала, что завтра днем платье будет готово.
Со всеми служебными обязанностями Аманда расправилась быстро. Разумеется, она проникнет на бал. Вместе с толпой проскользнет без проблем.
А уже на балу ей понадобится немного везения. Она рассчитывала на присутствие лорда Гарольда, иначе все впустую. Надеялась, что ей удастся его зацепить.
Габриэль наблюдал за суматохой бала, но Гарольда из виду не упускал. Только отвернись – и сбежит.
Маска как нельзя более кстати скрывала несчастную мину Гарри. Он даже болтал с гостями. Держался, как и уговорились, стойко, но Габриэль видел, что мысли об Эмилии не давали брату покоя. Гарри то и дело бросал на нее долгие взгляды.
В самом начале они даже станцевали. Гарри потребовалось все мужество изобразить равнодушие к переходу сердечной подруги в разряд друзей. И Габриэль считал, что брат справился неплохо.
К несчастью, Гарри настолько упивался страданиями, что почти не смотрел на женщину, изо всех сил старавшуюся привлечь его внимание. Женщину почти наверняка красивую. Сказать точнее мешала закрывавшая лицо маска. Маска подчеркивала красные губы. Да, накрашенные, но возбуждающие. Глубокое декольте и узкий корсет платья не оставляли сомнений, что груди у нее красивые.
– Перестань держать брата под надзором, – посоветовал подошедший к Габриэлю и проследивший за его взглядом Эрик Маршалл, герцог Брентворт. – Он не мальчик, и ты не должен к нему так относиться.
– Будь брат другим, меня бы его поведение не беспокоило. Но я знаю Гарри.
– Конечно, он человек не светский, но все-таки самостоятельный. Не искушен в сердечных делах, но опыт – дело наживное.
– Не похоже, что он хочет его нажить. Женщина из кожи вон лезет, предлагая единственное действенное утешение, а он ее не замечает. Словно та невидимка.
Брентворт был самым высоким мужчиной в зале, и его преимущество в росте означало, что он наверняка видел больше самого герцога. Габриэль отметил, что Брентворт в своем костюме выглядел лучше его, поскольку не нарядился в маскарадный костюм. Даже маску, из вежливости, как сам Габриэль, не нацепил. Несколько человек не стали наряжаться рыцарями или римлянами или другими идиотами, а надели только маски, но Брентворт пошел еще дальше.
– Лэнгфорд, ты ее знаешь? Ты с ней сговорился? Отвести брата в бордель, когда тому восемнадцать, еще простительно, но вмешиваться дальше…
– Я ее не знаю. Она не похожа ни на одну из знакомых. – Обычно он знал всех женщин на балах. Но на этот некоторые явились без приглашения.
– Настойчивая дама. Куда он, туда и она.
Тут Гарри повернулся к музыкантам, и она впрямь уже стояла там, у него на пути. На этот раз она хотела с ним заговорить.
Брентворт пожал плечами.
– Я бы сказал, что она женщина Киприды.
– При всей своей прямоте она ведет себя не вульгарно. Возможно, она несчастная жена, ищущая приключений. Или продавщица из лавки, надеющаяся на богатого любовника.
За этой белой маской Габриэль почувствовал решимость, а молодая женщина наклонилась, чтобы соблазнить Гарри. Темные кудри спадали каскадом на одно плечо. Макушку короной венчал оборчатый капор, еще больше оборок обрамляло округлые груди, не скрываемые этим декольте. До ожившей фарфоровой пастушки ей не хватало только посоха в руке.
– Думаю, они без нас найдут общий язык. – Брентворт сделал шаг в сторону, и перекрыл обзор. – Лэнгфорд, многих впечатлила твоя речь на прошлой неделе. Жаль, мне пришлось уехать из города по делам, и я не имел возможности выразить своего восхищения. Не часто первую речь лорда стоит слушать. Кто знал, что ты такой красноречивый оратор?
– В школе я выигрывал награды.
– Поздравляю! Герцог Лэнгфорд в конце концов отверз уста, и, надеюсь, будет делать это часто. Что побудило тебя нарушить обет молчания?
Порой Брентворт метким словом умел мастерски показать свою власть.
– Мне было что сказать, я и сказал. Мною владел порыв.
– Не так я глуп, чтобы не видеть истинную причину. Признайся, на тебя подействовало сочинение леди Фарнсуорт, опубликованное в этом женском журнале прошлой осенью, когда ты стал серьезнее относиться к своим обязанностям. Все заметили, что в прошлом году ты посещал сессии гораздо чаще, чем когда-либо прежде.
«Будь я проклят, если признаюсь кому бы то ни было, что злосчастное эссе на меня повлияло!» И без того оскорбительно, что эксцентричная леди Фарнсуорт почти назвала его имя в своем фельетоне. Хуже того, она озаглавила эссе «Ленивый декадент среди знати». Адски не повезло, что эссе появилось в том же номере журнала, где содержались все подробности огромного светского скандала, то есть журнал вышел необычайно высоким тиражом и его многие прочли. С момента публикации прошел почти год, но ему продолжали надоедать джентльмены, в особенности в подпитии.
– Я уже не раз говорил тебе: эссе леди Фарнсуорт никогда меня не интересовало. Я иногда сам задаюсь вопросом, какого герцога она имела в виду.
– Независимо от причин, хорошо, что ты присутствуешь на сессиях, даже если речь, которую ты, в конце концов, произнес, звучит радикально.
– Радикально? Кто так говорит?
– Некоторые. Остальные просто ждут развития событий.
– Вот задницы! Радикально, черт возьми.
Брентворт отошел настолько, чтобы Габриэль смог шпионить за братом, все еще преследуемого той женщиной. Гарри покраснел. Должно быть, милая дама совсем осмелела.
Гарри повернул голову и через бальный зал встретился с Габриэлем взглядом. То, что говорили глаза Гарри, сомнений не вызывало.
«Спаси меня!»
Глава 3
Аманда никогда не предполагала, что попытка завоевать мужчину может оказаться такой сложной. К несчастью, объект ее посягательств, лорд Гарольд, принадлежал к числу застенчивых мужчин. Он был крайне неразговорчив и старательно избегал смотреть на Аманду. Тем не менее она была уверена, что сможет обратить все перечисленные недостатки в свою пользу.