Герои без вести не пропадают (Роман. Книга 2)
Шрифт:
К нам они не заходили! – со страхом спросил Адольф.
В дом не зашли, но сторожевых псов всех переколотили.
Всех девятерых?
Да,– подтвердил младший брат.
Это означало, что авиация союзников всю ночь не давала покоя и хотя сами заводы не подверглись бомбежке, но все зенитные батареи, охранявшие заводы, были уничтожены.
«Выходит, наш концерн действительно беззащитен перед американской химической корпорацией,– прошептал Иммерман. – Что же нам делать? Неужели покориться?»
Он нервно заходил по комнате.
«Что ни говори, без ноги или руки можно еще жить, лишь бы голова была цела,– утешил себя Иммерман. – Придется пойти на потери контрольного пакета акций, чтобы сохранить в целости свои заводы».
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Барух и Томсон встретились за завтраком. Банкир хотел было пригласить также Иммермана, но зять не согласился.
Вы поражаете меня! – воскликнул он. – Зачем нам угодничать перед этим фашистом?
Адольф Иммерман не фашист, а только немец. Поймите меня, это не одно и то же. Да, далеко не одно и тоже.
По мне, все они одним миром мазаны. Подумать только, эти негодяи физически уничтожили не сотни и не тысячи, а миллионы евреев. Я уверен, что если бы русские и американцы не проливали своей крови, то на свете давно уже не осталось бы ни одного живого еврея.
Мы благодарны вам за это. Гитлер действительно хотел истребить всех евреев. Но придет время, когда немцы, желая загладить свою вину перед евреями, помогут им подняться на ноги и станут нашими друзьями. То, что мы с Иммерманом даже в тяжелые годы войны не прекратили деловые связи – яркое доказательство наличия реальной возможности такой дружбы,– с несвойственным старикам пафосом заключил свою мысль Барух.
По лицу молодого американца пробежала тень.
«Знаем мы вас, банкиров,– думал он. – Ради денег вы готовы вступить в союз даже с самим чертом и оставить в беде лучшего друга. Разве не об этом говорит ваш союз с Иммерманом на костях Моше Гольдмана и членов его семьи?»
Наступило молчание. Оба поняли, что тема для застольной беседы выбрана неудачно, и решили ее переменить.
Сегодня вы слушали радио? – спросил Чарлз.
Да,– подтвердил тесть. – Передали, что авиация союзников разбомбила военные объекты в Верхней Австрии. Как вы думаете, от налета «летающих крепостей» не могли пострадать заводы «Фарбенверке»?
Не беспокойтесь,– улыбнулся зять. – Наши летчики знают, что бомбить и что не бомбить.
Но, как говорится, ошибаться свойственно человеку. Ваши летчики тоже не застрахованы от ошибок. Мне кажется, что вы играете с огнем.
Пришлось пойти на риск. Иначе трудно уломать такого человека, как ваш друг Иммерман.
Да, нелегко иметь с ним дело,– согласился банкир. – Впрочем, его тоже можно понять: кому захочется одним росчерком
Понять–то можно, но уступать нельзя! – решительно заявил Томсон.
Хорошо. Насчет контрольного пакета акций будем стоять на своем, но по второму вопросу, мне кажется, мы можем и не раздражать его. В самом деле, зачем нам так рьяно заступаться за русских? – недовольно поморщился Барух.
Не за русских, а за себя,– поправил его зять. – Русский полковник понадобится нам самим не меньше, чем американской разведке.
Нам? – с удивлением посмотрел Барух на своего зятя. – Поясните.
Да, именно нам. Вы уверены в том, что Иммерманы всегда будут придерживаться принятых на себя обязательств в отношении выдачи нам секретов «анархина» и «дьявольского цианида»?
Думаю, Адольф нас не подведет,– неуверенно проговорил банкир. – Допустим,– согласился Томсон. – А его брат? Я не доверяю этому ярому нацисту. Ссылаясь на интересы нации, он всегда может отказаться от данного слова. А что бы этого не случилось, мы должны держать его в постоянном страхе.
– Каким образом?
Очень просто. Выпустив из тюрьмы русского полковника по нашему настоянию, он сам окажется в сетях американской разведки. Как известно, подобные делишки начальством не прощаются. Рудольф Иммерман прекрасно! знает об этом. Если ему вздумается когда–нибудь противоречить нам, мы ему напомним о связях с иностранной разведкой и пригрозим разоблачением. Будьте уверены, тогда он станет совсем ручным.
Пожалуй, вы правы,– задумчиво произнес Барух Серьезного противника всегда надо держать в узде. Ли бы старший Иммерман не испортил нам дела.
Не волнуйтесь. Сегодня он не станет фордыбачиться,– с явной ухмылкой проговорил Томсон.
И он не ошибся. Иммермана словно подменили. Он без всякого нажима со стороны партнеров подписал согласие на ранее предложенных условиях.
Ол райт! – одобрительно воскликнул американец Начиная с этого момента, мы уже не враги, а союзники. Будем надеяться, нашему примеру последуют и другие деловые люди враждующих стран, что, несомненно, позволит сохранить промышленный потенциал Германии в эти трудные дни войны.
От всего сердца поздравляю вас с заключением соглашения, которое на– дипломатическом языке можно было бы назвать договором о дружбе и взаимной помощи Будем надеяться, что союз двух промышленных объединений послужит образцом будущего союза ваших стран! многозначительно добавил банкир.
Партнеры поднялись на ноги, дружелюбно посмотрел друг на друга и обменялись крепким рукопожатием.
Но, несмотря на мир, наступивший между партнерами, «высокие договаривающиеся стороны» выглядели далеко не одинаково: лица у Баруха и Томсона сияли радостью. Они держались настоящими победителями, а Иммерман всем своим обликом напоминал загнанную лошадь – дышал тяжело, руки дрожали, как у алкоголика.