Герои остаются в сердце
Шрифт:
Электронное письмо идет в Австралию ровно столько же, сколько на соседнюю улицу. Чувствительна только разница в часовых поясах, да еще в менталитете. За двадцать лет Саша стал говорить по-русски с приятным акцентом, а в письмах использовал устаревшие речевые обороты.
Я писала Б., а думала о К. Так бывает – пишешь одному, а думаешь о другом. А.В. я написала только один раз, когда закончила первую часть этой повести и тоже отослала ему на рецензию. Герой прогнал файл через программу-читалку и разрешил мне работать над сюжетом и дальше. У него, как всегда, было множество дел, и он совершенно не скучал без меня.
Саша в своей Австралии тоже не скучал: он готовился к полумарафону в Сиднее и усиленно тренировался, бегая по окрестным пустыням.
К чему-то постоянно готовиться – это и мое хобби. В конце августа я тоже готовилась: начать и закончить сценарий, начать новый учебный год и закончить страдать по Клёнову. А еще я готовилась к марафону под названием «старость», и чтобы отсрочить его хотя бы на пару лет, каждый вечер заставляла себя пробежать хотя бы до поворота. Погода была почти как в Сиднее, зато дистанция – не половина, а всего лишь одна сорок вторая марафона.
«А почему ты стал бегать?» – спросила я в очередном письме Сашу, который никогда не был отличником по физкультуре. Он был отличником по физике и уехал на Зеленый континент работать над диссертацией. Когда-то мы оба учились в МГУ, но его, в отличие от меня, сразу взяли в аспирантуру. В Австралию он уехал вслед за своим научным руководителем.
На дворе тогда стоял 1993 год – год расцвета частных финансовых пирамид и махинаций с государственными ценными бумагами, год политического кризиса и денежной реформы, год демографического спада и рекордной инфляции. В начале октября американская телекомпания CNN показывала в прямом эфире, как из российского танка прямой наводкой бьют по зданию российского же парламента. Я сидела дома с новорожденной дочкой и, как завороженная, смотрела это реалити-шоу.
С тех пор дочь немного подросла и сейчас слушает лекции в том самом корпусе, где когда-то учился мой австралийский одноклассник. Главное здание университета почистили, а рядом построили несколько новых корпусов из стекла и бетона. Белый дом тоже отремонтировали, а неподалеку от него выросли, как грибы, стеклянно-бетонные небоскребы.
В ответ на мой вопрос о том, почему он стал бегать, Саша прислал целую историю, которую я, с его разрешения, перепечатываю здесь с небольшими сокращениями. Может быть, она поможет юным физикам, химикам и биологам понять, что их ждет на Зеленом Континенте, да и вообще, «за бугром».
«После возвращения из 3-х месячного визита в Шотландию я закончил PhD и начал работать в местной военной академии. К войне это не имело ни малейшего отношения (там гражданские преподаватели читали кадетам невоенные дисциплины, а я – прикладную математику. Занимался я по-прежнему оптикой и солитонами. Очень скоро мои отношения с шефом по PhD (который рулил в Канберре всей оптикой) вошли в глубокий минус.
Психологический анализ этой истории достоин отдельного письма, но эмпирическое описание может быть такое: шеф временно сошёл с ума, ну или очень хотел, чтобы мне так казалось. Грести говно лопатой мне скоро надоело, а тут ещё оптический бум конца 90-х был близок к пику. Мы с женой и первым ребёнком перебрались в Сидней работать в оптических стартапах. Работали день и ночь, было очень интересно, но потом всё грохнулось в 2001-ом. Мы кое-как пристроились в полугосударственную контору, пытающуюся собрать из лопающихся hi-tech компаний хоть что-то. Хотя уже было ясно, что всей прикладной оптике в Австралии хана…
Я начал делать заочное MBA (наивно думал, что оно чему-то дельному учит), ну и в 2004 у нас родился второй ребёнок, а через пару месяцев нас обоих выгнали с работы… Как раз тогда (в начале 2005) я начал бегать… Похудел за полгода на 20кг (а то к 2004-ому я разжирел как кабан), закончил МВА, завербовался в Малайзию на несколько месяцев как management consultant (теперь я крайне низкого мнения и о MBA и о бизнес-консультантах :-) и продолжал работать консультантом до 2008 (начала глобального кризиса). В середине 2008 удалось перейти в крупный банк Квантом (Quantitative Analyst). Оказалось, что это очень хорошее место: интересно, временами расслабленно, люди не психованные, и платят хорошо. Можно сказать, запрыгнул в последний вагон уходящего поезда – после GFC– 2008 без опыта в финансах в банк уже практически не попасть. Детям уже 14 и 9. Жена всё та же.
Моё лучшее время за км – 3.47. Год назад я купил Nike Plus GPS watch и теперь часы мои "рекорды" исправно фиксируют. Уже 7 лет бегаю City 2 Surf (местный 14-и километровый забег) и, удивительно, есть устойчивый прогресс. Последний результат был лучше 65-и минут. Для меня и это круто :-)»
К своему письму Саша приложил рассказ своего приятеля, с которым когда-то учился на физфаке. За прошедшие двадцать лет он тоже забросил физику и тоже приобщился к бегу. Только, в отличие от моего одноклассника, неизвестный мне выпускник МГУ нынче нарезает круги вокруг Эйфелевой башни.
Прочитав обе истории, я вздохнула и морально настроилась на звонок Бондареву. В Интернете говорилось, что В.А. спортсмен.
– Приезжайте, – по-военному коротко ответил он. – Я буду ждать вас в Галерее Славы.
На встречу с нашим третьим героем мы с режиссером и оператором – удивительное дело! – почти не опоздали. Таинственная Галерея находилась в здании школы на Юго-Востоке Москвы. Когда-то тут были поля фильтрации, поэтому улица так и называлась – Верхние поля.
В.А. встретил нас возле серого школьного здания без всякого энтузиазма. По виду он чем-то напоминал сантехника из РЭУ – невысокий и довольно невзрачный мужчина. Маленькая золотая звездочка на лацкане и тот особый взгляд, которым вглядываются в прошлое, выдавали в нем в нем боевого офицера. Бондарев по-военному приказал съемочной бригаде пониматься на пятый этаж.
– У вас борода, как у Карла Маркса, – неодобрительно кивнул он Гоше по пути.
Режиссер воспринял это как комплимент, разгладил окладистую бороду и тут же рассказал анекдот «с бородой»:
– У одного мужика была борода, а сам он работал дворником на площади Карла Маркса. Вот, значит, метет он эту площадь, а из-за памятника за ним наблюдает КГБешник.
– Эй, – говорит, – гражданин! Вы бы бороденку сбрили. А то уж больно похожи.
На это дворник говорит:
– Ну, бороду-то я, положим, сбрею. А вот мысли куда девать?
Бондарев усмехается одной половиной лица. Он, явно, не любит шуток на темы политики. Денису, который тащит камеру со штативом, тоже не до смеха. Да и сам Гоша теперь очень серьезен. Все-таки, последняя съемка. Смешно, похоже, только одной мне. У меня сегодня вообще замечательное настроение, и мне хочется поделиться им с серьезными мужчинами: