Герои зоны. Пенталогия
Шрифт:
– А почему вообще подростки? – не поверила она. – Не проще ли было захватить электростанцию? Они ведь, инопланетяне эти, наверняка очень могущественные, раз смогли к нам добраться.
– Они не инопланетяне. – Я осторожно ступал по слизи, так и норовившей выскользнуть у меня изпод ботинок.
Рыбачка приложился к фляге.
– А кто ж они тогда? Земляне?
Я кивнул:
– Они называют себя… Понашему, приблизительно очень, но… путники, как я уже сказал. А их разведчики – метаморфы, способны изменять свои тела. Но они действительно земляне. Живут на этой планете, а не из космоса прилетели. Но вообще они… – Я прислушался к себе, попытался
Я поправил ремень автомата на плече. Нора по едва заметной дуге изгибалась влево.
…А еще путники верят, что однажды закончат свой Путь, вернувшись в исходную точку, и тогда все реальности схлопнутся в мир Прародителей, это и будет Всеобщим Единением. Исчезнут люди и прочие существа, населяющие великое множество миров, пройденных путниками. По их подсчетам следующий Прыжок будет последним, кольцо сомкнется, и всем будет счастье… Правда, у крысозавров на сей счет иное мнение: единение параллельных миров станет настоящей катастрофой для нашей планеты.
Единение ее попросту уничтожит.
Об этом, правда, я умолчал. Не хотел расстраивать товарищей по оружию. Да и не оченьто я доверял крысозавру, который явно не был со мной до конца откровенен.
– Ты сказал, путникам нужны наши дети? – Милену этот аспект особо заинтересовал, поэтому она повторила вопрос: – И всетаки, почему эти твои метаморфы или путники, или как их там… Почему они получают энергию так экзотично? Захватили бы себе атомную электростанцию и…
– Вопервых, они не мои, а вовторых… – я зажмурился, пытаясь нащупать ответ и облечь его в доступную мне и остальным форму: – Неандертальцы, сидя у костра, и представить себе не могли, что греться можно не только от углей, но расщепляя атом или, к примеру, используя напор пронизывающего до костей ветра. Вот и мы…
Насчет электростанций я понял одно. Вся энергия, которую они вырабатывают, ничтожна в сравнении с потребностями путников. И потому им не нужны углеводороды, их не интересуют термальные источники и приливы. В нашем мире они запитываются с помощью сложного химического соединения – той самой «манны небесной», взаимодействующей с какимито неизвестными человеческой науке веществами, вырабатываемыми организмами подростков, вступивших в период полового созревания. «Манну» можно получить лишь в специальных условиях. И эти условия созданы в Парадизе, куда активно завлекают молодежь Вавилона. Пока что такой анклав один, именно на территорию стадиона попал авангард путников – разведчики – после некого перемещения, которое они называют Прыжком.
– Откуда ты все это знаешь?! – вмешался палач, пару минут уже не подавший ни звука, как и его страшненькая обожательница. – Грешник, что за бред ты вообще несешь?!
– Помнишь эти часы? – Я показал ему «Bregguett» у себя на запястье. – Это все изза них.
Заур покачал головой. Похоже, он решил, что я совсем съехал с катушек. Что ж, на его месте я вряд ли подумал бы иначе.
– Прибыв к нам или еще куда, разведчики меняются не только физически, но и мысли… душа… короче, они во всем должны походить на местных. А чтобы при этом пользоваться всеми своими
Я постучал пальцем по отполированному сапфиру.
Заур посмотрел. Хмыкнул. Я не убедил его. Но потом лицо его исказилось, он провел ладонью по черепу и пробормотал чтото о мальчикебеспризорнике из Киева, у которого такой дорогой вещи не могло быть по определению, и о том, что мальчик тот сбежал от работорговца при загадочных обстоятельствах.
– Внутри, под стеклом, – продолжил я, когда он замолчал, – вовсе не шестерни с пружинками. Именно по этим часам можно вычислить разведчиковметаморфов, как бы они ни были похожи на людей. Эти бутафорские часы сделаны с учетом нашей биологии, и потому, надев их, я получил доступ к инфе разведчиков.
Заур задумался. Глаза его под линзами очков блеснули.
– Я должен во все это вникнуть лично. Во имя Закона дай мне часы демонов! – потребовал он.
– Да без проблем. – Я честно попытался снять с себя куранты, мне было немного не по себе изза их воздействия. Вот только ничего у меня не получилось. Корпус точно прирос к запястью, и ремешок никак не расстегивался. Я дернул разок, другой…
Палач молча перехватил мою руку. Одной попытки избавить меня от «Bregguett» ему оказалось достаточно.
Покачав головой, он отпустил меня:
– Это твоя ноша, Край. Твой крест.
– Слушай, а может, их ножом поддеть, или еще чем? – мысль насчет креста мне не понравилась: повторять подвиг того, кто прославился с помощью распятия, я не собирался.
– Ты лучше, Край, демонов поддень чемнибудь. Пули их берут? Что об этом твои часы говорят?
Похоже, подобные мысли занимали всех. С меня не сводили глаз, ожидая ответа. После всего увиденного мои спутники готовы были поверить хоть в умный хронометр, хоть в черта лысого. И я их понимал.
Пора выложить на стол свой единственный козырь:
– Есть у меня одно устройство большой разрушительной силы. Так мне крысозавр сказал. Он дал.
– И давно ты с крысами разговаривать начал? – Рыбачка выразительно покрутил пальцем у виска, намекая, что коекому нездоровится.
Беседа начала меня утомлять:
– Гордей, дружище, я много в чем виноват перед тобой, но уж точно не в том, что крысозавр захотел поговорить со мной, а не с тобой.
– Еще не хватало, чтобы я с какойто крысой…
– Да эта крыса умнее тебя в сотню раз, старый ты алкоголик. Вот у тебя есть варианты, как разобраться с кодлой, что засела в подземелье? А у нее есть. Крыса мне дала устройство огромной разрушительной силы. – На самом деле я лукавил: я понятия не имел, каков принцип действия оружия, данного мне крысозавром, и, если честно, собирался обойтись без него. Ну, разве что в крайнем случае…
– И где это устройство? – вмешался в перепалку палач.
– Вот, – я протянул Зауру открытую ладонь, на которой лежала белая таблетка, диаметром примерно в сантиметр.