Героический режим. Не для героев
Шрифт:
Я просто хотел вернуть детям их родителей…
Дети ни хрена не понимают. Я, двадцатипятилетний, ни хрена не понимаю в этой жизни. Дети соскучились по родителям, и я вернул их. Но, скажем, никому бы не пришло в голову возвращать родителей с фронта. «Мама с папой вернутся, дети», — вот, что стоило говорить в таких случаях.
Но я не знал…
Знал. Просто не хотел верить. Тебя огрела старуха. Дала по башке вместо того, чтобы носить на руках. Ты видел, что стражи нет. Ты…
… просто хотел отомстить за пытки. Вот и всё. Благородные цели? Спасти родителей? Ты просто любишь убивать. Это твоя работа, ты убийца, а не лекарь. В тебе кипит злоба…
Кто здесь?
Тишина.
Моё тело покрывал холодный пот, меня трясло.
Что это? Раздвоение личности? Или со мной действительно кто-то разговаривал внутри меня?
Впрочем, какая разница? Я и так уже решил про себя, что сошёл с ума.
Позади хрипло дышали девчонки. Вася бежал слева, Саша слева, Шустрик позади всех, его я не видел и не слышал. Отличная у нас команда — воин со сломанной рукой и убийца-хромоножка. Я бы покатился со смеху, если бы все силы не уходили на то, чтобы бежать трусцой — нога чертовски мешала.
Но бежать было не так уж далеко…
А оказалось, что ещё ближе.
Мы наткнулись на три или четыре дюжины беженцев. Они буквально вынырнули из леса нам навстречу. Почти все женщины и дети. Мужчин было не больше десятка, все вооружены, почти все окровавлены. Увидев нас, они в ужасе остановились, кто-то даже бросился бежать в рассыпную.
— Стоять! — рявкнул Вася, останавливаясь. — Мы друзья! Что происходит?
— Бегите, — коротко сказал один из мужчин. — Бегите с нами! Так у нас появится…
— Мы здесь не последние люди, и уж точно вояки не из худших, — сухо сказал воин. — Что происходит?
— Напали… сотня… или даже больше. Разбойники… пираты… и такие, как вы. Много, десятка два…
Послышался плачь.
— Пошли с нами, — повторил переговорщик. — Или не мешайте.
— Не мешаем, — сухо отозвался Вася.
Мы протолкались сквозь толпу и двинулись дальше. Беспокойство только росло.
— Такие, как мы, значит… — пробормотал воин. Он повернулся ко мне. — Такие, как мы, а? Они нас различают?
— Ну, не дают же они друг другу квесты, — хмыкнул я, но не очень уверенно.
— Не дают. Но ни разу не слышал, чтобы они как-то выделяли нас… хм… в другую расу. Что бы это значило?
— Мы — герои, они… — Неписи? Нет, так я уже давно не думаю, хотя по привычке и называю их так, чтобы хоть как-то выделить себя на их фоне. И уж точно не считаю себя героем, даже в понятии игры. Тогда кто? — Они люди, — сказал я устало. — А мы — другие. Почему бы нас не различать? Или ты думал, что только мы должны отличать их от себя? Считать выше? Сильнее?
— Ой, заткнулся бы, — скривился Вася. — И без тебя тошно. Может быть, хватит ныть?
— Хватит, — согласился я.
— Не хватит. Я же вижу, как ты идёшь и ноешь про себя. Ты будешь ныть до тех пор, пока копыта не отбросишь, знаю я таких.
Я не стал спорить.
Вторая волна беженцев была побольше, и мы засекли её раньше. Мужчин здесь оказалось не меньше двух десятков. Тоже изранены, но держатся позади, прикрывая отступление. Некоторые женщины несли какой-никакой скарб. Конунга среди них не оказалось, Игоря — тоже.
Мы остановили одного мужчину. Он тоже предложил нам бежать с ними, но дал хоть какие-то объяснения. Впрочем, обо всём можно было догадаться и так.
— Я был на корабле, — быстрым шёпотом рассказывал непись. — На патрульном. Они напали днём, на трёх кораблях. Вырезали почти всех. Я спрыгнул с корабля, кое-как доплыл до берега и поднял тревогу. Стражников собралось десятка два или три. Мы заняли причалы, думая, что сможем сдержать их хотя бы до подхода подкрепления, но, — он судорожно сглотнул, — но ошиблись. Они напихали народу в трюм, как кильку в кадушку. Полторы или две сотни на трёх кораблях, мать вашу… Но сначала напали только полсотни. Нас просто смяли. Потом разбили подкрепление. Его вёл этот…
— Игорь, — подсказал я.
— Да, он. Полсотни… почти все стражники… ещё двадцать или тридцать человек из тех, что этот ублюдок не оставил охранять свою жирную жопу… их тоже раздавили, но положили не всех, нам с некоторыми горожанами и рыбаками удалось окопаться, отрезав причал от города. Они не торопились, захватили корабли, потом причал, начали грабить квартал. Мы попытались их выбить, но они успели наделать баррикад. Чёрт… Всё было тихо-мирно, но ночью…
— Вы узнали, что их было не полсотни, — угрюмо сказал Вася.
— Да. Они напали всем скопом, сыпались с каждой улочки. Нас быстро смяли, город подожгли. Мы какое-то время держались у замка конунга, но нас выбили и с центральной площади. Не знаю, что с Дибмуадом, и знать не хочу. Какое-то время мы сдерживали их у ворот, давая жителям время спастись… И вот, — патрульный удручённо махнул вслед уходящей толпы. — Спаслось ещё сотни три, они побежали в другие стороны.
— Что-то вы не торопитесь, — заметил я.
— А куда торопиться? Они сейчас грабят город. Какое им дело до нас?
— Пожалуй, — согласился Саша. — Вась?
— У?
— С ними пойдём?
Вася угрюмо осмотрел толпу.
— Нет. Надо найти жирного, быть может, он прорвался. И, возможно, стоит посмотреть на тех, кто напал. Если там много игроков… То внешнеполитические интриги начались куда раньше, чем это было в настоящей игре. Или ненастоящей?
Патрульный смотрел на него, как на идиота.
— А, — Вася, почесал затылок, — ты ещё здесь. Слушай. Знаешь, где старая башня?
— Конечно.