Героический Режим. Злая Игра. Дилогия
Шрифт:
— ОТПУСКАЮ ТЕБЯ! — прогремело сверху. Меня чуть не ослепило от вспышки Света, а один из четырнадцати повалился на пол кулём истлевших тряпок и сухой плоти.
— Торопись, парень! — рыкнул Хранитель, атакуя меня. — Таким способом со всеми ей не справится — слишком много нужно сил.
— Заткнись, — прошипел я, отбивая удар тесаком.
В этот раз старик не успел отступить вовремя. Комок "расцвёл" всеми своими пастями, но в его зубах остался только клок кожи и часть рукава Хранителя.
— Плохо! — рявкнул старик и насел на меня снова.
Я
— Так... — протянул Хранитель. — Фехтовальщик из тебя хреновый. Но ты же не мечом будешь управлять, так? Проверим тебя на силу.
— ОТПУСКАЮ ВАС! — проревела Судья, и целых два тела упали на камень.
— Близнецы, — прокомментировал лысый старик, — магичка и воин. Но, погляди-ка, она едва на ногах стоит.
Я сам едва поднимался, орошая камень кровью. Рана не спешила затягиваться. Я бросил короткий взгляд на Судью, но его было достаточно, чтобы понять — бывший Палач прав. Бледное лицо Ораю заливал пот, на куртке виднелось несколько прорех, а бастард зримо подрагивал в её руке. Четыре мумии наседали на неё с оружием ближнего боя, пока остальные готовили какое-то заклинание.
Сколько-то она продержится... А что делать мне?
— Ещё одна защита и одна атака — и всё, — сказал Хранитель Усыпальницы Богов, отбрасывая саблю. — Теперь, как я и говорил, померяемся силой. — Старик оскалил клыки, и на его безволосом теле буквально повыскакивали клоки тёмно-серой шерсти. Тело Хранителя раздулось, отдалённо напоминая волка-переростка вставшего на задние лапы. Но и это ещё не всё. В пасти волка запылал огонь, а глаза превратились в льдинки. — Лёд и Пламя! — нечеловеческим голосом проревел оборотень, и с его лап сорвалось заклинание — широки поток огня, следом за которым свистели мелкие льдинки.
Я выжил. Меня смяло и отшвырнуло к саркофагу, я почувствовал боль от ожогов и вонь горящих волос, от удара из меня чуть-чуть не выбило дух... но я выжил. Не знаю — как. Я поднялся, стряхивая с себя огонь, скукожившийся Комок почти втянулся в ладонь, но он-то почти не пострадал. Оборотень не терял время. Пока я возился с огнём, он втянул в себя столько воздуха, что его грудь неестественно раздулась, и плюнул в меня. Я поймал его плевок на правой рукой и тут же пожалел — слюна оборотня была чем-то вроде напалма. Огонь потёк по моему плащу, расплескался по сапогам и штанам, и я почуял нестерпимую боль. Я заорал, свалился с ног и покатился по камню, стараясь сбить огонь. Но он не сбивался.
— Вот и всё? — спросил бывший Палач и шагнул ко мне, чтобы добить.
Комок выстрелил в него жалом, но оборотень легко от него отвернулся... вот только ещё до выстрела Комок плюнул в него ядом, который мы забрали у Шапокляк. Завоняло гнилью, оборотень заревел. Он резко отступил назад, пытаясь выжечь яд прямо на своём теле, но выходило плохо. Я же пока судорожно освобождался от пылающей одежды. Магический напалм, попавший на открытые участки кожи, я затушил ядом. Мне-то от него никакого вреда, так же как и Хранителю от огня.
Справившись со своими проблемами, мы выпрямились друг напротив друга. Оборотень с прожжённой воспалённой грудью и обожжённый полуголый человек.
— Дай-ка я взгляну на твоё лицо, — едва различимо сказал Хранитель.
Я стряхнул маску, всё равно от неё сейчас не было проку.
— В твоём левом глазу ещё бродят Тени.
— Умри, старик, дай дорогу молодому.
Оборотень вдохнул и, скукожившись, снова стал лысым, как яйцо, стариком.
— Я бы с радостью. Но... тебе не хватило времени, парень. Тебя накачали силой, ты украл силу... А своих запасов почти нет. Собственную мощь нужно долго копить, собирать в себе по крохам энергию... Я знаю, что у тебя, судя по всему, не было времени. Но последнее испытание ты провалишь, это я знаю точно.
Старик сгорбился и шагнул вперёд. Воздух вокруг него пронизали разноцветные вспышки, и он ударил меня чистой силой. Я наскрёб какие-то крохи Тени, что были во мне и не дали мне ранее умереть от огня, но Хранитель смял мой щит, как скорлупу. Меня буквально размазало по земле, а старик налетел на меня и принялся лупить полыхающими энергией кулаками. Я сжался, заслоняясь от ударов, Тень не позволяла ударам стать смертельными, но не более. Я попробовал вывернуться, потом попытался сдержать кулак старика, но тот не только фехтовал лучше меня. Очередной удачный удар едва не выбил из меня дух, и я почувствовал, как проваливаюсь во тьму.
— ОТПУСКАЮ ТЕБЯ!
Ещё один куль тряпок и костей. Но Судья падает на колено, и один из полубогов сбивает её с ног. Гремит гром. Ораю кричит от боли — она не сумела защититься. Нет, она ещё отбивается, но копьё пронзает ей бедро.
— В твоей зверушке, — говорил Хранитель, нанося удар за ударом, — есть Тьма, так как он порождение Тьмы. В подружке твоей Свет, но так и должно быть — она Судья. А ты должен был накопить свои резервы, идти своим путём. Вот я — зверь и стихийник, так как во время первой жизни, наверное, был друидом. А ты кто? Что ты из себя представляешь? Что такое — твоя сила?
— Тень, — прохрипел я, уже просто закрывая руками лицо, и принимая всё более и более чувствительные удары. Мощнейший тычок в грудь едва не остановил моё сердце, но каким-то механическим усилием я вновь заставил его биться. Но большее у меня сил не осталось.
— Не вижу Тени. Вижу слабака, жившего за чужой счёт. Пусть и живучего слабака. Можешь, видать, что-то. Но это мало. Мало!
Слабака... чужой счёт...
— Что такое Тень? Ну, парень, давай! Отвечай! Или я убью тебя! Я уже почти убил тебя!