Героинщики
Шрифт:
Тогда же произошла замена полной занятости работой на неполный рабочий день и курсами в колледжах (часто вечерними) для якобы «переподготовки» кадров, чтобы они соответствовали требованиям нового экономического порядка.
В те времена правительственная статистика стала более политизированной, чем когда-либо; возникло двадцать девять различных способов подсчета количества безработных, и узнать реальную цифру стало невозможным. Сотни тысяч людей не попадали в реестр безработных, потому что процедуру получения пособия по
Любовь и кошаки
Ебаная моя голова. Хожу все время длинными улицами и пою одну и ту же старую песню. Изучил уже каждую грязную трещину в асфальте Пилрига ...
Жизнь превратилась в полное дерьмо с тех пор, как меня уволили с работы, где я начал работать сразу после окончания школы. Думал, будет охуенно стать свободным человеком, а сейчас скучаю по работе, по ребятам, по путешествиям, во время которых мы развозили мебель и заглядывали тайком к жизням других людей ...
Теперь у меня этого нет.
Все было нечестно, неправильно. Поверить не мог, когда Эрик Броган сказал мне:
– Извини, Дэнни, но тебе придется уйти.
А я ему только:
– А-а-а ... э-э-э ...
– и пошел собирать вещи.
А должен был спросить: почему я? Донни и Кертис работают здесь не так долго, как я.
Я знал, это все Элеонора, это ее мужчина сдал меня. Поставил под номером «один» в очереди на сокращение штата. Я хотел просто помочь ей, быть милым, когда мы случайно встречались на работе. Она так скучала, рассказывая нам о своем сыне. Когда я приехал в ее большой дом в Рейвелстони со счетом, знаешь, что случилось?
– Садись и выпей со мной, Дэнни, - сказала Элеонора со слезами на глазах.
– Нет, миссис Симпсон, я не могу ...
– Пожалуйста, - она просто умоляла; эта роскошная, чистенькая, шикарная женщина действительно умоляла меня, понимаешь?
Что мне было делать?
– Можешь звать меня Элеонорой, - продолжает она.
– Пожалуйста, Дэнни, выпей со мной, один разочек. Можно угостить тебя сэндвичем?
Что мне было на это ответить? Я только здоровался при встрече с ней, раз мы поговорили ни о чем. Типа, вежливым был.
Она откупорили бутылку вина, и я заметил на полу еще одну, уже пустую, но женщина не выглядела пьяной, типа, мне так казалось, по крайней мере.
И тут началась серьезный разговор. То есть она говорила, а я просто слушал.
О ее сыне, который ушел из дома и не вернулся, а ему только семнадцать.
А потом пришел ее муж. Начал кричать на нее, потом - на меня, она плачет. И я просто говорю:
– Лучше я, типа, пойду ...
А
– Да, лучше уходи.
Мне было так стыдно, что я даже на попробовал объясниться с Эриком.
Но я точно знал, что это Симпсон настучал на меня, потому что возненавидел меня после этого случая. И теперь я оказался на улице. Иду и диву даюсь. Вверх по Уок, вниз по Уок. В Лейтовскую библиотеку - и обратно в город. Много миль каждый день. Однажды сходил на биржу труда, но там было закрыто.
С тех пор наведываюсь туда каждый день. Гэв Темперли говорит, что у него есть что-то для меня, но мне нужно походить на курсы.
Вижу Кайфолома, он стоит на автобусной остановке. Это парень, который и дня за всю жизнь не работал, но у него целая куча зеленых в карманах, сечешь? Обычно Кайфолом зарабатывает на жизнь содержимым кошельков красивых девиц. Я прослеживаю его взгляд и вижу, что он рассматривает тот огромный плакат, один из правительственных, которые, типа, пропагандируют потребность сдавать друг друга, типа, как в нацистской Германии, где героическим поступком было сдать копам своих родителей:
ЗВОНИТЕ НАМ, МЫ - ВАШЕ СПАСЕНИЕ ...
И МЫ ПОСТАВИМ КРЕСТ НА МОШЕННИЧЕСТВЕ!
Под лозунгом был написан длинный номер телефона горячей линии. Правая нога Кайфолома легонько постукивает заднюю панель серой автобусной остановки. Сам он в конце концов замечает меня и зовет:
– Кочерыжка!
– Привет, Сай, - здороваюсь я, потому что не очень вежливо было бы назвать его Кайфоломом публично, это же якобы неприлично, да?
– Как жизнь?
– Как всегда. Обычные дела с телками.
– А мне с ними никогда не везет, блядь; друг, я что, кусаюсь?
Он откровенно, искренне смеется во весь рот. Вот что в нем привлекательного, вот почему девушки ведутся на этого Кайфолома-кота. Когда он, такой улыбающийся, смотрит на тебя, сразу чувствуешь себя каким-то ... избранным.
– Не могу жить с ними, но и без них не могу. Мне нельзя было бы встречаться с женщинами, если бы я прислуживал в церкви Девы Марии и стал духовником. Уже мог бы стать сейчас вторым Святым Папой. Жизнь, полная созерцания и беззаботности - вот чем я пожертвовал ради телок, хотя они этого и не оценили. Так как сам? Работу еще не нашел?
– Придет и мой день, - отвечаю я.
– Они совсем все охуели. Они отправляют нас на глупые компьютерные курсы, типа того, но я когда-нибудь сломаю их ебаный компьютер, нажав не на ту кнопку. Кстати, это возможно?
– Я в этом не разбираюсь, - качает он головой.
– Я тоже. Это у них такой специальный маневр, друг, они просто ничего не хотят делать, понимаешь? Типа ... Ласка и кошке приятна.
– Да, - соглашается он, но вижу, что я его не очень убедил.
Я снова смотрю на то постер. Он как бы говорит: мы сделаем из вас плохих людей.