Гештальт-самотерапия. Новые техники личностного роста
Шрифт:
Маленькая М. Ты обещала. Ты солгала. Ты меня обманула. Мюриэл. Прости меня. Я не могу тебе помочь.
Маленькая М. (кричит). Позаботься обо мне. Спаси меня!
Спаси меня!
Мюриэл. Я не могу, я не могу.
Здесь я вышла из самотерапии и поняла, что пыталась быть собственной матерью с тех самых пор, когда она оставила меня (мне было пять лет), я больше так не могла. Я почувствовала, что не могу накормить этого страждущего эмоциональной близости Ребенка. Я поняла свой повторяющийся сон: я накрываю стол, приборы разложены, я открываю духовку
Я также поняла отвращение, которое у меня недавно появилось к еде собственного приготовления. В течение последнего месяца я могла получить удовольствие от еды, только питаясь в ресторане. Все, что я готовила сама, казалось невкусным. Эта еда была символом всех хороших вещей в жизни, удачи, которой застрявший в прошлом Ребенок завидовал и которую он ненавидел.
Другая фантазия
Я знала, что перерабатывая, я веду себя иррационально. Мне было сложно найти время для отдыха посреди непрочитанных писем от студентов и незаконченных домашних дел. Очень часто, проводя время на отдыхе, я чувствовала, что моя голова заполнена мыслями о студенческих проблемах, лекциях, воркшопах, и я не могла наслаждаться свободным временем и веселиться с семьей или друзьями. Мачеха давно умерла, но в ходе самотерапии я обнаружила, что все еще слушаюсь ее.
Мюриэл. Я так устала.
Мачеха. Ты недостаточно усердно работаешь. А ну, перестань валять дурака. Иди и займись домашними делами, ленивое создание. И не говори, что ты устала. Ты просто лентяйка.
Мюриэл. Ну пожалуйста, разреши поиграть.
Мачеха. Поиграть? Ты о чем? Ты должна сделать все дела.
Иди, принимайся за работу.
Мюриэл. Ты никогда не разрешаешь мне поиграть. Я устала от постоянной работы. Мне нужно отдохнуть и повеселиться.
Мачеха. Ты думаешь только о развлечениях, совсем как твоя мать. Какая безответственность!
Мюриэл. Нет! Пожалуйста, не говори, что я похожа на мать. Я не бросала своих детей.
(В этот момент я переключилась на две части Мюриэл: Родитель и Ребенок. )
Родитель. Ты лгунья, как и твоя мать. Притворяешься, что всех любишь. Тебя интересуют только развлечения. Ребенок. Это неправда. Я действительно их люблю. Я их не брошу. Мне просто нужно немного отдохнуть. Родитель. Я ненавижу тебя, лживое создание (бьет стул).
Такая же, как и твоя мать.
Ребенок. Перестань меня мучить. Я делаю, все что могу. Дай мне отдохнуть.
Родитель. Я ненавижу тебя, я ненавижу тебя.
Ребенок. Пожалуйста!
Теперь я поняла еще одно значение сна о пропавшем мясе: страх быть депривирующей, фрустрирующей матерью.
Когда опыт гештальт-самотерапии заканчивается, когда чувства остывают, ситуацию начинает контролировать Взрослый. Я спрашиваю себя: «Что я теперь о себе знаю? С точки зрения внутреннего конфликта, где я в данный момент? » Потом происходят две вещи:
а) тайная фантазия теряет силу над моими чувствами и действиями, потому что я стала лучше осознавать их, снижается компульсивная потребность в отыгрывании провальных паттернов и
б) у Взрослого появляются небольшие области выбора, решения, которые представляют компромисс двух противоборствующих сил.
Я заметила, что благодаря регулярному анализу одних и тех же конфликтов в ходе гештальт-терапии изменился мой стиль жизни. Пропасть между двумя сторонами личности стала сужаться. Моя цель — устранить этот разрыв, интегрировать противоположности таким образом, чтобы внутренняя борьба полностью прекратилась, и я смогла жить в каждой из конфликтных областей подобно здоровому человеку, описанному Маслоу (9): спонтанно, свободно, бесконфликтно.
II. Сновидения
Фриц считал, что современный человек настолько интеллектуально ориентирован, ему так не хватает спонтанности, что только в сновидениях он может быть абсолютно искренним. С другой стороны, Гарри Стек Салливан утверждал, что к тому времени, когда мы начинаем вспоминать наши сны, мы уже успеваем их исказить. Исследования показывают, что пациенты непременно продуцируют фрейдистские сны, юнгианские сны, адлерианские сны и т. д., стараясь соответствовать теориям своих терапевтов.
Мои наблюдения показывают, что люди, слишком поглощенные анализом собственных сновидений, безответственны в повседневной жизни. В общем, я против погружения в размышления в ущерб самоосознанию. Большинству из нас нужна подл, ержка, чтобы наблюдать за собственными провальными действиями в повседневной жизни, чтобы узнавать ошибки, допущенные при решении проблем или в отношениях с другими людьми, не сбегая при этом в исследование сновидений.
Но существуют два вида сновидений, работу с которыми я считаю полезной:
1) повторяющееся сновидение и
2) сновидение, впечатление от которого остается в течение дня, вызывает депрессию, тревогу или навязчивые мысли.
Каждая часть сновидения — это вы. Проиграйте каждую роль: людей и вещей. Помните, что цель гештальт-са-мотерапии — пережить все части себя, особенно скрытые. Когда вы проигрываете сон и чувствуете некоторые эмоции настолько глубоко, насколько это возможно, когда они достигают пика и начинают остывать, точно перед тем, как они исчезнут, вы спрашиваете себя: «Что мне это напоминает? » и меняете героев сна на части своей личности.
Сновидение
Вдруг я вспоминаю, что забыла накормить и дать воды белым крысам в подвале, за которых отвечаю. Чувствуя страх и угрызения совести, я бегу вниз и вижу, что крысы лежат, распростершись на полу, пытаясь дотянуться до воды. Я чувствую жуткую жалость и отвращение. Я хочу помочь им дотянуться до воды, но не могу заставить себя прикоснуться к ним.
Крыса (лежа на полу). Мюриэл, спаси меня. Я умираю. (Протягивает лапки к воде. ) Я не могу добраться до воды. Мюриэл (плача). Бедное маленькое создание, я не могу коснуться тебя. Я хочу тебя спасти, но не могу.