Гибель Дракона
Шрифт:
И еще:
«Япония, продолжая развитие своей экономики в стиле „камикадзе“ и в традициях „харакири“, другими словами, игнорируя человека и совершенно не уважая человеческую жизнь, создала гигантский, безумный, противный человеческой природе, подобный военному кораблю город и, надеясь на „банзай“, пошла в атаку на мировой рынок. Однако авантюра кончилась крахом и привела к многочисленным жертвам. То же самое некогда случилось с огромным дредноутом „Ямато“, который, игнорируя военную тактику, действовал без воздушного прикрытия истребителей. Национальный характер и после совершения ошибок не меняется. Япония и в двадцатом веке без конца повторяет свои „типовые“ ошибки — от осады русских крепостей во время русско-японской войны и до сегодняшнего дня. По-видимому, потребуется
Тем не менее внешне весь мир сочувствовал Японии. В фонд пострадавших поступали вещи и деньги. Америка заявила о безвозмездном предоставлении двух тысяч разборных домов и медикаментов, Советский Союз — пассажирского теплохода водоизмещением в двадцать тысяч тонн, который мог служить временным жилищем для лишившихся крова.
Правительство сделало срочный заказ японским и заграничным фирмам на пятнадцать тысяч разборных и пять тысяч переносных домов. Дело шло к зиме, необходимо было обеспечить жильем всех, кто оказался на улице. На складах насчитывалось три тысячи так называемых «капсульных домиков», месячное производство которых еще не превосходило семисот-восьмисот единиц. К сожалению, более половины предприятий, производивших эти дома, погибло в Канто. Но в Америке, Канаде и Европе такие дома изготовлялись по японскому патенту. Там оказалось пять тысяч уже готовых домов. Срочно был заключен договор на их закупку. Хотя разборные и капсульные дома уже стали предметом международной торговли, в таких размерах они импортировались впервые.
Одновременно Япония начала закупать подержанные пассажирские суда. Несколько десятков таких судов были приобретены по объявленной цене в Бразилии, Австралии и Скандинавских странах. Суда покупались независимо от стоимости. Ажиотаж был настолько велик, что резко поднялись в цене акции корабельных компаний.
Когда аэропорт Нарита, пострадавший намного меньше аэропорта Ханэда, через два дня после землетрясения был восстановлен, в Японию началось паломничество финансистов и промышленников, которые хотели собственными глазами оценить последствия катастрофы. Роль Японии в мировой экономике, особенно в экономике Дальнего Востока, в последнее время уже нельзя было игнорировать. Сейчас положение несколько изменилось. Огромный ущерб, нанесенный политическому и экономическому центру страны, в дальнейшем мог повлиять на экономические связи с ней.
Среди прибывших иностранцев были два неприметных человека. Оба высокие, с портфелями «дипломат», в скромных, на все сезоны плащах, надвинутых на глаза шляпах и солнечных очках. Они ничем не отличались от бизнесменов. Но на машине «линкольн-континенталь», в которую они уселись вместе с встречавшими их тремя востроглазыми молодыми людьми, был дипломатический номер.
«Линкольн» двинулся по забитому шоссе Токио — Тиба, посередине его круто свернул на север, в районе Адати проехал по временному мосту и в районе Тиода, пострадавшему сравнительно мало, проскользнул во двор одного посольства. На поездку ушло около полутора часов, а еще через десять минут эти двое уже беседовали с послом и секретарем посольства в одной из дальних комнат особняка.
— В общем нужно досконально изучить, какое влияние окажет Токийское землетрясение на дальнейшее развитие Японии… — повелительным тоном говорил немолодой мужчина с залысинами, обращаясь к послу. — Разумеется, в пашем департаменте этим уже занимается специальная группа, но для более тщательного изучения я хочу оставить здесь на некоторое время одного из наиболее способных ее сотрудников…
Он указал на сопровождавшего его блондина лет тридцати.
— Конечно, ущерб достаточно велик, — сказал посол, разливая вино из стоявшего на каминной доске графинчика. — Пить будешь? Токай… Но Япония — экономически мощная страна. Она быстро оправится. Возможно, это даже послужит своего рода стимулом для дальнейшего развития.
— Однако после прошлогоднего Кансайского землетрясения прошло слишком мало времени… — сказал немолодой мужчина, взяв поданный послом бокал. — И тогда было локальное землетрясение. Пострадали в основном
— Безусловно! — кивнул посол. — Волнения и тревога растут. Оппозиция пока воздерживается от нападок, но вскоре, без сомнения, пойдет в атаку, объединившись с рабочими профсоюзами.
— А нынешняя правительственная партия сумеет преодолеть кризис?
— Когда определятся перспективы восстановительных работ и жизнь столицы до некоторой степени нормализуется, я думаю, начнется большое наступление под лозунгом: «Призвать к ответственности правительство, которое не выполнило план мероприятий по защите от стихийных бедствий». На мой взгляд, оппозиция мобилизует все свои силы к осени будущего года, чтобы приурочить правительственный кризис к годовщине землетрясения. Да и пресса дремать не будет, газетчики уж постараются с шумом и треском отметить это событие. Во всяком случае, будь я в оппозиции, я поступил бы именно так. Сейчас, конечно, все сотрудничают с правительством, чтобы преодолеть трагическое положение. А вот когда «чрезвычайное положение» останется позади, народ вернется к повседневным своим заботам и сможет размышлять, тогда его и начнут подстрекать.
— И что же?.. Правительственная партия сумеет выстоять?
— Не знаю… — посол покачал головой. — Трудно сказать.
— Прямой ущерб, говорят, оценивается в восемь, десять триллионов. Но, по нашим прогнозам, на деле эта сумма окажется в несколько раз большей… — немолодой мужчина вынул из кармана сигару и обнюхал ее со всех сторон. — В этой столице сосредоточены центральные нервные узлы страны, и, чтобы после полного паралича привести их механизм в действие, потребуется по меньшей мере пять-шесть лет. А в перспективе это неизбежно окажет влияние на экономический рост Японии. И еще… возможность подлинной, настоящей инфляции… Существует опасность, что частичная инфляция превратится в жесточайшую всеобщую…
— Мы об этом думали, — сказал секретарь посольства, открывая записную книжку. — Несмотря на принятые правительством временные меры, рыночные цены на сталь, цемент и нефть повысились достаточно резко. Самое главное, что от цунами значительно пострадало новейшее оборудование самых крупных предприятии, так что они начнут нормально функционировать далеко не сразу. Очевидно, вскоре вступит в силу действенный правительственный контроль над экономикой, но правительство все же будет осторожничать: ведь основательно пострадал только один район Японии — Токио. Что касается стали, то импортировать ее в срочном порядке по удастся, поскольку во всем мире наблюдается некоторый ее недостаток. Далее. По всей стране стремительно поднимаются цены на предметы первой необходимости. Кроме того, у японцев существует странный обычай: в конце года они каждый раз, словно к большому празднику готовятся, развертывают борьбу за годовые наградные. Так что перед новым годом по всей стране возникнет острая нехватка наличных денег. А тут еще почта десять миллионов человек бросились снимать свои сбережения с банковских счетов. У многих банков пострадали компьютеры, это катастрофически усложнило операции по выплате и оприходованию. Предприниматели не успевают выплачивать деньги в помощь пострадавшим, и выплата наградных в конце года тоже задержится.
— Итак, новый год ознаменуется наступлением оппозиции на правительство, — подвел итог немолодой мужчина. — И что же тогда?
— Кажется, правительство уже начало действовать, чтобы расколоть единый фронт оппозиции… — ответил посол, нахмурив брови. — Но вряд ли ему это удастся… Правительство пытается привлечь на свою сторону две оппозиционные партии центристского направления, но и они в любую минуту могут отказаться от сотрудничества, как только учуют, что правительство пошатнулось. Разумеется, теперешний кабинет бросит наживку: предложит сформировать коалиционное, так сказать, «всенародное правительство», но вряд ли оппозиция на это клюнет.