Гибель: Истребление
Шрифт:
– Такое я видел в последний раз, когда была эвакуация из Чикаго, – тихо сказал доктор Уэлд.
– Как думаете, что там? – поинтересовался Билли.
– Возможно, этот город превратили в своеобразную крепость, где скапливают всех беженцев. Если это так, то мы уже в Италии. А значит, стали еще ближе к своей цели.
Вдруг впервые за долгое время со всеми попытался заговорить Вил, который до этой минуты общался только со своим приятелем. Он показывал пальцем на город и махал рукой, будто хотел туда быстрее попасть. Его понимали только Рейн и Антон, и русский разведчик решил с ним поговорить:
– Ты думаешь, что твой брат может быть там?
– Если он был с этими людьми, то, возможно, он дошел. Я слышал, что есть место, где людей скапливают со всей Западной Европы, чтобы отправить их куда-то дальше.
– И возможно, мы его нашли. Билли, есть предположения, что за город это такой?
– Когда я ехал, то не обращал своего внимания на знаки.
– Понял тебя. Вил, достань карту, хотя бы приблизительно посмотрим, где мы находимся.
Вил раскрыл свою карту, которую порой часами рассматривал, поглядел, какая местность их окружает вокруг, и неуверенно, но показал пальцем на город Верона. Антон сам лично еще раз проверил, совпадает ли их маршрут с тем, что они могли оказаться здесь. Альпийские горы были уже позади, вокруг была равнинная местность, город на горизонте подходил по описанию на карте, но в любом случае, пока туда не попадешь, точно не узнаешь, где именно все находятся. Группа не стала терять время и вернулась на трассу в общий поток людей, которые шли в укрепленный город. Антон в своей голове предположил, что здесь они еще не встретили мертвецов, потому что горный хребет вполне мог их задержать, но для чего тогда военные устроили из города целый бастион, в который пускали беженцев, было не совсем понятно. Группа двигалась вперед быстрее, чем остальные люди, идущие вокруг. Над головами все чаще и чаще стали пролетать вертолеты, которые освещали всю эту огромную толпу своими прожекторами. Уже стали виднеться блокпосты вооруженных сил Италии, на которых военные контролировали огромный поток людей, подгоняя их идти вперед быстрее, чтобы не скапливалась и не образовывалась огромная, вытянутая толпа людей у входа в город. Вдоль самого города был возведен железный сетчатый забор, за которым регулярно ходили патрули и по периметру стояли бетонные перекрытые щели с единственным входом них, который закрывался на стальную дверь. В эти сооружения носили много продовольствия и боеприпасов. Непосредственно перед въездом в Верону были возведены несколько проходов, огражденных стальным забором, а в конце каждого пути сидели и регистрировали на компьютере всех прибывших на территорию Италии. Антон со своей группой все это время шел за украденным у них бронетранспортером, и его наблюдения дали результаты: бронетранспортер заехал на территорию города по отдельному пути, который был возведен исключительно для иностранных военнослужащих. Также над каждым входом в город висела карта территории Италии с обозначением того, где сейчас находится смотрящий на нее человек. Догадки группы оправдались, когда они прочитали, что пришли именно в Верону, но их смутило то, что часть северных территорий страны были помечены нанесенными параллельно красными линиями.
– Что это может значить? – спросил у всех Антон.
– Может, это обозначение карантинной зоны? – ответил Джейсон.
– Вряд ли, вокруг пока нет ни одного мертвеца, – поделился своими мыслями Антон.
Они продвигались вперед, вскоре наступила очередь регистрации и для всей группы. Первым для занесения своих данных был Антон, стоящий впереди всех. Для начала у него отобрали топор, который он всю дорогу держал в руках, потом его начали спрашивать на испанском языке, речь, которую он не понимал. Военнослужащий, сидящий за компьютером, понял, что его опять не понимают, и спросил уже на английском языке. Антона попросили назвать свое имя, фамилию и страну, в которой он жил. Мужчина ответил на все заданные ему вопросы, и его пропустили на территорию города, где попросили встать в другую очередь, которая стояла напротив большой площадки, и туда регулярно приезжали большие пассажирские автобусы. После него очередь дошла и до остальных членов группы. Только Вила никто не мог понять, так как он говорил на немецком языке, но в переводе его речи военным помог Рейн, который им объяснил все на английском. Как и Антона, всех остальных направили дальше в большую группу людей, ждущих своего часа уехать дальше. Правда, впоследствии никто не знал, куда их отправят.
– Черт, – тихо сказал Джейсон, смотря куда-то вдаль.
– Что? Что ты там увидел? – спросил Билли.
– Теперь я догадываюсь, почему район, где мы находимся, был закрашен. Посмотрите туда, – ответил доктор Уэлд, показывая пальцем в глубь города.
Все навострили свои взгляды в указанном направлении и тоже стали свидетелями, как сотни тел сжигают на огражденной территории. Одно тело, предположительно мужчины, вдруг зашевелилось и стало дергать своими руками, пытаясь достать до военных в костюме химической защиты. В его голову быстро произвели несколько выстрелов, после чего кинули в полыхающую яму.
– Они смогли очистить местность от мертвецов? – сильно взволнованно спросил Билли.
– Очень сильно похоже на это. Но как им это удалось? – также задал вопрос Джейсон.
– Путем трат огромных человеческих и военных ресурсов, – ответил им на ломаном английском сильно худощавый, с длинной бородой и грязными немытыми волосами на голове незнакомый мужчина. – Меня зовут Тео. Итальянцы мигом сообразили, что горы помогут им с нашествием мертвецов, и не упустили этой возможности. Зомби шли за первыми беженцами, и вначале их было совсем немного.
– Немного беженцев или зомби? – уточнил Антон.
– Зомби. Из этого города успели эвакуировать почти все население и превратить его в огромный укрепленный район для дальнейшей переправы людей на юг страны. Но на севере Италии все же мало городов устояло. Многие уже опустошены натиском мертвецов.
– Когда итальянцы сообразили, как им действовать? – уточнил Билли.
– Как только стало ясно, что Франции настанет конец. И он там настал, и уже давно.
– И куда всех потом отвозят?
– На еще функционирующие железнодорожные станции, оттуда поездами на юг страны, где еще работают морские порты и возможно судоходство.
– А дальше? – уже заинтересованно спросил Джейсон.
– Дальше я не знаю, потому что еще сам не попал на корабль.
Неожиданно Вил с довольно хмурым и одновременно обеспокоенным видом стал копошиться у себя в кармане и достал оттуда небольшую помятую фотографию. Он подошел к незнакомцу и показал ее, после обратился к Антону:
– Спроси у него, пожалуйста, не видел ли он этого мальчугана?
– Это твой брат? – уточнил русский разведчик.
– Да. Мне надо знать, могли ли уже увезти беженцев, с которыми он гнел. Если он гнел с ними, – с грустью добавил Вил.
Антон взял фотографию из рук юноши и подошел к беседовавшему с ними незнакомцу.
– Ты случайно не помнишь этого мальчишку? – поинтересовался Антон, показывая фотографию.
– Нет, – задумчиво ответил незнакомец, – но детей увозили в первую очередь, в отличие от тех, кому уже было пятьдесят и больше.
– А что с пожилыми людьми делали? – настороженно спросил Антон.
– Их даже в город не пустили. Просто сажали в грузовые автомобили и увозили совсем в другую сторону. Куда – одному богу только известно.
– Боже, что творится с этим миром? – с досадой в голосе произнес Антон. – А детей увозили с родителями?
– Да, но бабушки и дедушки оставались за забором. Если вам так интересно, детей сажают в автобусы за той улицей. Можете сходить туда и поискать этого пацана, – сказал Тео, указывая рукой вперед.
Антон позвал с собой Вила, и вместе они пошли по незнакомому им кварталу. Остальные члены группы остались в очереди, дожидаясь новых автобусов. Город и вправду казался брошенным, так как в окнах домов свет не горел, а местных жителей вообще не было. Лишь уличные фонарные столбы освещали округу, и это выглядело довольно жутко. Улицы и переулки заполняли только пришедшие сюда беженцы и военные, которые контролировали тут обстановку и не давали ей накалиться до полного хаоса. Пройдя несколько сотен метров, Антон и Вил вышли на парковку крупного магазина, где также был развернут эвакуационный пункт. Родители крепко держали своих детей за руку и, как и остальные, ждали своего часа покинуть это место. Подъезжавшие автобусы сначала заправлялись у военных топливозаправщиков, только после этого они подъезжали к людям. Вил стал быстро бегать вокруг всей этой толпы и всматриваться во всех мальчишек, кому на вид было двенадцать лет. Также он по возможности показывал фотографию всем взрослым и языком тела пытался выяснить, не видели ли они его брата. Почти каждый ему вертел головой, давая понять, что они никого подобного не наблюдали. Антон еле успевал за своим юным напарником, пока они не привлекли к себе слишком много внимания военных. Один солдат подошел к ним и поинтересовался, кого они тут ищут, но языковой барьер не мог помочь им в решении давно назревшей проблемы. Военный, как мог, на английском спросил имя мальчика, которого они ищут, и наконец хоть какую-то крупицу информации получил. Все вместе они вошли в палатку, где сидели люди за компьютерами, и только с третьей попытки смогли правильно ввести имя брата Вила. В базе данных всплыли сотни детей, и, несмотря на тяжелую работу, одна женщина решила разобраться, кто из них был с родителями, а кого увезли одних. Поиск значительно сузился, и женщина назвала два места, куда мог попасть Мартин. Ими оказались два морских порта: Реджо-ди-Калабрия и Порто-ди-Кротоне. Эта информация про своего младшего брата взбодрила Вила, так как он, возможно, мог уже быть в пути к спасению, но он до сих пор не знал, в какой именно порт увезли Мартина, если он вообще добрался до него.
– Не переживай, пацан, мы его найдем, – решил подбодрить своего молодого спутника Антон.
– Я слишком многое через что прошел, чтобы это было не так. – Знаешь, для твоего возраста пройти практически через всю Европу и при этом не стать мертвецом, ну или просто мертвым, огромное достижение. Ты, главное, не сдавайся. Надежда сейчас играет большую роль в наших сердцах. И если честно, я не вижу, что передо мной стоит шестнадцатилетний пацан. Ты при мне убил человека, а на это редко кто сможет пойти, даже не постараются перешагнуть через себя ради других. Посмотри на этих людей вокруг. Все, что им приходилось делать, это быть частью стада, которое хочет, чтобы их хоть кто-то спас. Ты в этом деле другой совсем.