Гибель советского кино. Интриги и споры. 1918-1972
Шрифт:
– Ведь майор у вас положительный герой, верно? – убеждала нас Фурцева. – Так, значит, и выглядеть он должен более привлекательным... Форма должна соответствовать содержанию.
– Это не форма, это внешность, – пытались отбиться мы от нападок. – Вот посмотрите, Екатерина Алексеевна, на него. – Мы нагло указали на одного из ее заместителей, человека смирного, но никак не отличающегося красотой и благородством лица. – Если бы вы судили по внешности, вы бы давно уволили его с работы...
Заместитель покрылся испариной, но терпел. Молчал. Екатерина Алексеевна злилась. Мы же никак не могли взять в толк такую непримиримость в вопросе об актере Рыжове (который играл майора)... Неожиданно открылось дополнительное обстоятельство.
Между тем ряды противников фильма росли. Так, во время его обсуждения на совещании в Кинокомитете число протестующих оказалось гораздо больше, чем тех, кто фильм поддерживал. Вот лишь некоторые из претензий, прозвучавших на том совещании:
«Тут неправильно, клеветнически отражена действительность. Фильм, просмотренный нами, – явная клевета на нашу армию, на мужество, подлинный героизм нашего советского воина».
«Картину выпускать ни в коем случае нельзя. И сама идея гуманизма – настолько противоречива, что совершенно неубедительна. С какой стороны к ней подойти? Вот концовка! Почему же так сделано? в чем тут смысл? Родился молодой немец. Лежит оружие. Оружие, с которым прошли всю войну. И этот только что рожденный немец помочился на это оружие и – конец фильму! В чем слава русского народа?..».
Поскольку слух об этом скандале достаточно быстро распространился в кинематографическом мире, о нем вскоре стало известно и на Западе. И вот уже осенью 1961 года руководство Венецианского фестиваля официально обращается к советскому руководству с просьбой прислать «Мир входящему» к ним на фестиваль. И что делает Фурцева? Она... соглашается. Почему произошло именно так, сказать трудно. Но определенные мысли все-таки приходят.
Судя по всему, сторонники фильма из числа чиновников Госкино сумели-таки заручиться поддержкой своих единомышленников в ЦК КПСС и «продавили» отправку фильма на престижный кинофестиваль с тем, чтобы лишний раз доказать Западу – либеральные реформы в СССР продолжаются. Сигнал был понят. В итоге «Мир входящему» произвел в Венеции фурор. Фильм получил приз за лучшую режиссуру («Золотая медаль») и приз итальянских кинокритиков «Золотой кубок» (приз Пазинетти как лучшая иностранная картина). Итальянские газеты принялись наперебой хвалить картину. Вот лишь несколько отрывков из этих публикаций.
А. Ланочита («Коррьере делла Сера»): «Очень характерно, что русские предпочли быть представленными в Венеции фильмом, резко отличающимся от их обычных хмурых произведений. Ввести в драму элементы юмора, очевидно, было куда труднее, чем растрогать зрителя...».
Д. Луиджи Ронди («Темпо»): «Незабываемы те страницы, где война и смерть показаны с едва сдерживаемой болью, без той риторики, которой так грешила советская кинематография... Среди исполнителей В. Авдюшко, А. Демьяненко, С. Хитров – неизвестные нам актеры, но лица их выразительны и значительны, а игра исполнена естественного и конкретного реализма...».
Читая эти строки, не стоит думать, что итальянские критики хорошо знали советский кинематограф. Судя по всему, они видели всего лишь несколько картин, но уже смели делать вывод о том, что «русские снимают хмурые произведения». Впрочем, так было не только с кинематографом, но и с литературой: в Италии почти не печатали книг советских писателей и очень мало издавали классики. А самым известным современным советским писателем на Западе в те годы был Борис Пастернак, поскольку в Италии широко освещался скандал 58-го года с «Доктором Живаго». Вот и фильм «Мир входящему» привлек внимание руководства Венецианского фестиваля скорей не по причине его отменного качества (хотя фильм и в самом деле
«Если господа капиталисты принимаются вдруг безудержно хвалить какой-нибудь наш кинофильм, так и знай, узрели в нем, значит, нечто, дающее им надежду на то, что мы способны отступить от социалистического реализма, то есть, иначе говоря, вообще отступить от своих идеалов...».
Кстати, именно журнал «Октябрь» опубликовал большую разгромную статью о фильме «Мир входящему» под характерным названием «Гуманизм или сентиментальность» (№ 2, 1962). Ее автор – Ленина Иванова – писала следующее:
«Мир входящему! Но теперь-то, много лет спустя, ясно видно, что не мир ожидал входящего в жизнь, а суровая, постоянная борьба. И тяжкие обстоятельства, и сомнения, и ошибки, и враждебные влияния, и, главное, необходимость выбора: чью сторону взять в той борьбе, которая происходит в мире? Парню, которого поднимали на руках и благословляли на мирную, счастливую жизнь, сегодня семнадцать. Через год, если он живет в Западной Германии, его мобилизуют в войска бундесвера. Оружие, так щедро и легкомысленно политое им в день рождения, очищено от ржавчины и взято там на вооружение. Ему надо будет самому решать свою судьбу.
Мы хотим верить, что не будет войны, не будут гореть дома и земля под ногами, не будут бежать по военным дорогам женщины с детьми, не будут распускаться над головами потрясенных людей ядовитые грибы атомных взрывов. Но битвы идей ведутся и еще долго будут греметь. Нашему ли искусству стараться смягчить противоречия и вместо суровой и мужественной правды говорить сладкие и фальшивые слова!..
Мира давно нет на земле. Надо ставить вопрос об ответственности людей за все, что происходит на планете. Спасать потом будет труднее – и будет стоить многих жертв. Наше искусство должно показывать истинность и человечность коммунистических идей, за которые боролись наши отцы и боремся сейчас мы. Помочь разрешению от бремени может каждый, мы должны помочь рождению Человека...
Гуманизм – это высокая идейность и сознательность. И решительная наступательность, потому что «лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день идет за них на бой!».
К моменту выхода в свет этой статьи лента уже вышла в прокат, но ограниченным тиражом – всего 370 копий. К тому же ее запретили показывать в армии, а когда спустя год захотели показать по ТВ, влиятельные силы исключили фильм из телевизионной сетки чуть ли не за день до показа.
Фильм «Мир входящему» был важен западным идеологам именно как пример талантливого произведения из СССР, где проповедовалось гуманное отношение к врагу. Да, этот фильм клеймил фашизм, но подспудно приучал советского зрителя к бесклассовому подходу к событиям недавней войны. И это происходило в тот самый момент, когда отношения между ФРГ и ГДР были на грани вооруженного конфликта, причем по вине именно западной стороны.
Отметим, что западные кинематографисты подобным гуманизмом к советским солдатам-освободителям не страдали, а даже наоборот – именно на рубеже 50-х годов в ФРГ увеличился поток реакционных военно-пропагандистских картин, которые если и не реабилитировали фашизм, то приучали зрителя к тому, что не все там было однозначно. Например, в фильме «Генерал дьявола» (1955) фашизм осуждался, но в то же время делалась попытка реабилитировать представителей гитлеровского генералитета. Тогда же в кино был возвращен режиссер Ф. Харлан, который когда-то активно сотрудничал с нацистами. Как писал кинокритик Б. Зюлковский: