Гилгул
Шрифт:
— Ну так что, отец, идешь — нет? — поинтересовался охранник. И тут вдруг вспомнилось про книгу. Куда же это он, бросив «фолиант»? Нет, так нельзя. Можно оставить здесь все. Шмотки, деньги, все, кроме книги. Книга — поплавок, не позволяющий ему утонуть в бурном море сумасшествия. Она — как путеводная звезда, как нить Ариадны — помогала не заблудиться в происходящем. Книга. Он должен ее забрать.
— Идешь? — повторил охранник.
— Нет, — качнул головой Саша. — Попозже.
— Смотри, как знаешь, — дернул могучими плечами бугай и безразлично отвернулся. Саша же побежал обратно, к лифтам, но там уже толпился народ. Очевидно, никому не хотелось торчать в фойе под пристальным взглядом покойника. Пришлось сворачивать к лестнице и бежать наверх на своих двоих, то и дело теряя на ходу неудобные тапочки. Задыхаясь, он вскарабкался до нужного этажа и тут постоял несколько минут, упершись ладонями в колени и перегнувшись пополам. Перевел дыхание. Придя в себя, вломился на этаж, открыв дверь мощным ударом ладони, и сразу же направился к медицинскому посту. Призрака в хрустящем халате уже не было, но медсестра сидела за конторкой, что-то записывая в журнал. Саша подошел и звонко хлопнул ладонью по конторке.
— Где моя одежда? — резко спросил он.
— Что? — Медсестра посмотрела на него с удивлением.
— Я спросил, где моя одежда? — еще резче гаркнул Саша. — Что вы на меня так смотрите? Чем смотреть, лучше бы одежду мою принесли!
— Вы из какой палаты, больной? — неприязненно спросила медсестра.
— Из той, — Саша протянул руку, указывая на нужную дверь. — И во-вторых, никакой я вам не больной! Я здоров!
— Значит, из третьего бокса, — констатировала девушка.
— Слушайте, вы кончайте мне голову морочить. Верните одежду и книгу! Я хочу уйти!
— А-а-а, вы тот самый тип, которого привезли сегодня днем, — шелестя страницами журнала, пробормотала медсестра.
— Да! — возопил Саша. — Я тот самый тип! Тот самый! Это все? Теперь отдайте мою одежду!
— Одну минуточку, — холодно ответила сестра. — Подождите здесь. Я сейчас приведу врача.
— Какого врача? — не без злобы прошипел Саша. — При чем тут врач? Вы что, боитесь надорваться под весом моего костюма? Я совершенно здоров и хочу уйти домой.
— Я приведу врача, — отстраненно ответила сестра и упорхнула куда-то по коридору. Саша же остался стоять у поста. В голове у него царил полный кавардак. Он перестал что-либо понимать. С одной стороны, будучи психиатром, Саша отдавал себе отчет в том, что происходящее с ним здорово напоминает самый обычный психоз. С другой стороны, разговор с Потрошителем, визит Леонида Юрьевича, книга, стигматы и, наконец, самоубийство врача не могли быть простой цепью совпадений. Да и можно ли отнести к совпадениям проникновение в его квартиру постороннего человека, прекрасно осведомленного о том, что происходило с Сашей в течение дня? С третьей стороны, в сверхъестественные силы Саша не верил. Совсем не верил, независимо от их природы. С четвертой, приходилось все-таки признать, что события последних суток управляются именно такой силой. Силой, имеющей ярко выраженный мистический характер. Однако с пятой… На «пятой стороне» нестройный ход Сашиных мыслей был прерван появлением врача.
— А-а, так это вы тут у нас буяните, — спокойно и даже вполне доброжелательно сказал врач.
— Я не буяню, — хмуро заявил Саша. — Я только прошу вернуть мне мою одежду и книгу.
— Успокойтесь, успокойтесь, — улыбнулся врач. — Не надо нервничать. Вы же нам всех больных перебудоражите. Будет лучше, если вы приляжете.
— Кому лучше-то? — Саша почувствовал, как в груди зарождается сокрушительная волна гнева.
— Вам лучше и нам лучше, — прежним утешительным тоном сообщил врач. — Давайте-ка пройдем в палату.
— Знаете что, идите к бесу, — буркнул Саша. — Отдайте мне мою одежду, и я поеду домой.
— Голубчик, да я бы с удовольствием, — всплеснул руками врач. — Но не могу. А вдруг вы снова упадете где-нибудь на улице, а? Что тогда? Нас ведь и станете обвинять. Скажете, мол, выкинули из больницы не долечив. А? Скажете ведь? Скажете, голубчик, скажете.
— Ладно. — Саша вдруг совершенно успокоился. Стал, по выражению Кости, спокойным, как слон. — И от чего же вы собрались меня лечить?
— Видите ли…
— Нет, вы не увиливайте, не увиливайте, — потребовал Саша. — Вы лучше прямо скажите, от чего намерены меня лечить и каким образом. Как врач я хотел бы это знать.
— Ладно, — решительно кивнул собеседник. — Примем во внимание, что вы врач, тем более психиатр… Вам должно быть известно, что такое стигматизм?
— Разумеется, — кивнул Саша. — Но при чем здесь стигматы?
— Ну как же, дорогой мой, — снова улыбнулся врач. Скупо улыбнулся, крайне скупо, словно одарил, но копейкой, да и той нехотя. — Ведь у нас с вами именно такой случай.
— Какой это «такой»? — прищурился Саша совсем по-ленински. — Что вы имеете в виду, потрудитесь объяснить?
— Я имею в виду стигматы, — уже не скрывая раздражения, ответил доктор. — Стигматы.
— А почему «у нас с вами»? У вас стигматы? Так бы сразу и говорили. А то устраиваете спектакль… Я понял. Вам надо пройти соответствующее обследование. Хорошо, коллега. Значит, заезжайте в наш райдиспансер во вторник, после четырех. Минуя регистратуру, сразу ко мне в кабинет. Я выпишу вам направление. Кстати, у меня есть знакомый — отличнейший специалист и как раз в области психозов и пограничных состояний, сопровождающихся истерией. Полгодика попьете таблеточки, и все как рукой снимет.
— У меня? — изумился врач.
— А у кого же? — в свою очередь «изумился» Саша.
— Это у вас стигматы, а не у меня! — воскликнул врач.
— У меня? У меня нет никаких стигматов. — Саша скинул изуверские тапки и поднял ногу, демонстрируя чистую, без малейших потертостей ступню.
— А… — Врач посмотрел на Сашины ноги, хмыкнул, затем сказал: — У меня тоже нет.
— Чего же вы мне тогда голову морочите? — «возмутился» Саша.
— Я морочу? — переспросил врач.
— Ну не я же. Слушайте, давайте покончим с этим дурацким спектаклем. Несите одежду. И книгу не забудьте. Она мне дорога как память. Врач тоскливо оглянулся на медсестру, а та со странной улыбкой смотрела то на него, то на Сашу, видимо, абсолютно не понимая смысла разговора. И тогда врач хмуро попросил:
— Покажите-ка еще раз ноги… — Саша с готовностью продемонстрировал ступни. — М-да… — потерянно произнес врач и, вздохнув, обратился сестре: — Принесите товарищу одежду и скажите сестре-хозяйке, чтобы поменяла постельное белье в третьем боксе.
— Хорошо, — глупенько кивнула та и снова упорхнула.
— Нет, но если… — начал было врач, однако неожиданно осекся и, пробормотав: — М-да, тяжело, — пошел по коридору к ординаторской. Через десять минут Саша поднимался в лифте на двенадцатый этаж, бережно прижимая к себе пакет с сигаретами и драгоценной книгой. В левом крыле двенадцатого этажа царило затишье. Двое вооруженных охранников, как и вчера, несли вахту у дверей бокса. Только больные стали немного поспокойнее. Меньше суетились. Привыкли. Саша поздоровался с дежурной медсестрой и беспечно пошел к боксу номер четыре, пытаясь вспомнить, носит ли Потрошитель на ногах эти ублюдочные казенные тапки, изувеченные каббалистической надписью: «Бокс 4/12». При виде Саши охранники сделали «стойку». А он небрежно поинтересовался:
— Балабанов еще не поднимался? — И на сосредоточенное покачивание головой заметил: — Нет? Значит, сейчас поднимется. В лифте, должно быть, застрял. — Охранники переглянулись. — Да я же был тут вчера, — напомнил Саша. — Костя Балабанов поручил мне поработать с задержанным. — Он указал на дверь бокса и неопределенно покрутил рукой с растопыренными пальцами, уточнив хитро: — На предмет, так сказать… Казалось, что сейчас, из одного только озорства, Саша сложит внушительный кукиш и сунет охранникам под нос. Плечистый сержант на всякий случай переместил автомат на грудь и, недобро косясь на замысловато крутящиеся перед его лицом Сашины пальцы, пробурчал: