Гитлер
Шрифт:
Обедал он с 14 до 16 часов. Помимо постоянных сотрапезников, за столом присутствовали гости – министры, гауляйтеры, генералы, послы, промышленники, артисты. В малой столовой стоял круглый стол с шестнадцатью стульями, обитыми красной кожей. Во всех остальных комнатах пол устилало ковровое покрытие тоже красного цвета. Над сервантом (сделанном по эскизу Гитлера) висело огромное незаконченное полотно Каульбаха, изображавшее богиню Аврору в колеснице. По углам комнаты стояло четыре небольших стола в окружении четырех или шести стульев. Гитлер называл свою столовую «рестораном веселого канцлера». Меню отличалось простотой: суп или закуска, затем основное блюдо – мясо с овощами. Пили минеральную воду, берлинское бутылочное пиво
Геринг редко принимал участие в трапезах, поскольку его не устраивала кухня фюрера; кроме того, он не любил мюнхенскую камарилью. Гесс перестал приходить на обеды после того, как поссорился с Гитлером из-за «биологически чистых» продуктов, которые приносил с собой в жестяных коробках. Гимлер также почти не заглядывал сюда. Только Геббельс оставался практически постоянным гостем. В 1936 году фюрер ввел правило, согласно которому по воскресеньям из экономии к столу прямо в кастрюле подавалось единственное блюдо; чтобы получить свою порцию, требовалось внести лепту. Гостей в доме Гитлера сразу поубавилось.
Разговоры крутились вокруг политики, экономики и более общих тем; Гитлер любил по много раз повторять одно и то же. Приглашенные, не чувствуя себя на равной ноге с хозяином, по обыкновению сидели не раскрывая рта, за исключением Геббельса, всегда готового вмешаться и предложить новую тему для беседы, если молчание за столом становилось слишком уж гнетущим. Министр пропаганды охотно пользовался этими трапезами, чтобы всласть поиздеваться над своими противниками, особенно отсутствующими, например над «философом рейха» Розенбергом. Гофман славился умением повеселить общество свежими анекдотами и мюнхенскими сплетнями, Геббельс делился берлинскими новостями; им вторил интендант Гитлера, бывший владелец берлинского кафе «Хижина дяди Тома», – Гитлер с удовольствием хохотал над забавными шутками. Еще одной излюбленной темой застольных бесед служила Первая мировая война, в которой большая часть сотрапезников принимали участие.
Эти обеды у канцлера имели определенное значение, поскольку позволяли приглашенным быть в курсе последних соображений Гитлера по интересовавшим их вопросам. Фюрер использовал их для «обкатки» новых лозунгов.
Около половины пятого Гитлер начинал прием посетителей, который протекал в зимнем саду. Фюрер расхаживал по нему взад и вперед, выслушивая доклады и раздавая указания. Примерно в шесть часов вечера он удалялся в свои покои на втором этаже.
Ужин подавали в восемь, если только фюрер не ужинал в городе. На вечернюю трапезу народу собиралось меньше, человек шесть или восемь. Еда была такой же простой.
Затем все шли в музыкальный салон, где смотрели два фильма – прислугу и охранников тоже приглашали. Затем Гитлер с гостями переходили в курительную и устраивались возле камина. Сюда им подавали напитки – чай или шампанское. Обсуждали просмотренные только что картины, болтали о пустяках – часов до двух ночи.
В третьей резиденции фюрера, в Бергхофе, в доме, перестроенном по его собственным эскизам, обстановка была более домашняя. Сюда все чаще приезжала Ева Браун; когда сестра Гитлера вышла замуж за врача, наняли управляющего и гувернантку. Тем не менее соблюдался определенный этикет, и Гитлер лично рассаживал домочадцев за столом. В отличие от мюнхенских и берлинских трапез, за столом присутствовали женщины. В Оберзальцберге это были Ева Браун, ее сестра и некоторые из ее подруг; кроме того, в число приглашенных обычно входили семейство Гофманов, два врача, помощники и секретари Гитлера, Отто Дитрих, Борман с женой, иногда Лей, тоже с женой. Изредка к ним присоединялись Герман Эссер с супругой и чета Шпеер, приводившие с собой скульпторов Арно Брекера и Йозефа Торака. Геббельс не бывал почти никогда: он не любил «мюнхенцев». Геринг, чей дом располагался поблизости, здесь тоже практически не появлялся. Гесс и Риббентроп приезжали очень редко, только
Гитлер спускался из своих личных апартаментов в промежуток между половиной первого и тремя часами дня; управляющий сейчас же докладывал, что обед подан. Мужчины предлагали руку дамам, и все шествовали в столовую, обитую деревянными панелями. Гитлер заранее указывал, которая из гостий сядет по правую руку от него. Место слева неизменно принадлежало Еве Браун; справа от нее садился Мартин Борман, изо всех сил старавшийся ей угодить. Меню не отличалось ни изысканностью, ни разнообразием. По завершении трапезы Гитлер целовал ручку своим соседкам по столу, после чего уходил во двор кормить собаку – немецкую овчарку.
Затем он уединялся для решения текущих вопросов с Борманом, Ламмерсом или Риббентропом. После этого все шли на прогулку, занимавшую от четверти до половины часа, причем Гитлер, к большому недовольству Бормана, избегал асфальтированной дороги и вел всю компанию прямо через луг к чайному домику. Возглавляли и замыкали шествие охранники. Чаепитие (кроме чая, подавали кофе и пирожные) продолжалось час или два, после чего все разъезжались на машинах. Гитлер возвращался в свои апартаменты (включавшие гостиную с камином и балконом и спальни).
В половине девятого все та же публика собиралась за ужином – дамы переодевались в вечерние туалеты. После ужина переходили в гостиную – великолепный зал с видом на Альпы, со стенами, увешанными большими полотнами и гобеленами. Под одним из гобеленов скрывался киноэкран. Как и в Берлине, смотрели два фильма, как правило легкого содержания, затем обсуждали просмотренное перед камином. Гостям приходилось тесниться на неудобной длинной софе, Гитлер сидел в кресле, по бокам от него садились Ева Браун и кто-нибудь из приглашенных дам. Иногда он держал Еву за руку, но только если в зале присутствовали исключительно «свои». Если у фюрера гостили министры или даже Геринг с женой, Ева Браун вовсе не показывалась.
Мы уже достаточно подробно ознакомились с убеждениями и стилем жизни Гитлера; рассмотрели основные институты Третьего рейха и получили представление о лицах, которые ими управляли. Теперь мы можем перейти к предварительным выводам относительно того, каким образом протекал процесс принятия решений, – предварительным потому, что в области внешней политики и военного управления в дальнейшем появятся свои тонкости.
Поскольку мы будем говорить о деятельности различных структур в четырех описанных выше сферах, то логичнее сосредоточить внимание именно на процессе принятия решений, тем более что он протекал в рамках специфической конъюнктуры. Мы выделим различные «фазы», в течение которых могли иметь место изменения в структуре, общем положении и роли отдельных персон.
Для успешного системного анализа и уточнения роли Гитлера наилучшим выходом будет обращение к типологии, заимствованной в политологии. Различают три основных типа решений. Так называемое рациональное решение, основанное на оптимальном соотношении между целью и средствами, является скорее редкостью; более часто приходится иметь дело с «ограниченно рациональными» решениями. Такие решения принимаются одним человеком или группой лиц, имеющих сходные представления о цели и средствах (именно в этом смысле говорят о том, что та или иная страна приняла то или иное решение). Существуют также бюрократические решения, являющиеся результатом торговли и компромисса между различными звеньями управленческого аппарата; такие решение зачастую не имеют ничего общего с волей облеченного ответственностью лица, хотя оно вынуждено формально выдавать его за свое. Наконец, есть так называемые организационные решения, выражающие точку зрения той или иной организации – министерства, партии или армии; в бюрократических играх именно такие решения принимаются чаще всего.