Гладиаторы «Спартака»
Шрифт:
В то утро она вышла из дома почти свободно. Обычно Анну вели к машине двое ее насильников, прижавшись к ней вплотную с двух сторон.
На этот раз они держались вдалеке, и, когда Анна садилась в такси, они тоже сели в свои машины, ничем не демонстрируя свой интерес к ней.
Выйдя из такси за квартал от нужного ей места, Анна спустилась от костела по многоступенчатой пешеходной улочке Де ла Монтань Сент-Женевьев, мимо кафе «Дё Маго», и далее, провожаемая пристальным взглядом владельца кафе Жюля Лепелетье, вниз. И, поскольку опыта у нее в конспиративной работе не было никакого, тот заметил, как она вошла в подъезд трехэтажного дома. Жюль удивился, что она не позвонила, словно дверь была открыта. Это удивление выразилось на его лице. Что не осталось незамеченным старым худощавым мужчиной, судя по внешности, арабом, который пил за столиком под зонтом свой кофе по-турецки.
Тем временем Анна поднялась на второй этаж, открыла дверь с помощью такой же «коробочки», снимающей электронную защиту, которой воспользовался киллер, и вошла в квартиру.
Ее задача была проста — убить киллера, закончившего здесь работу.
Но того нигде не было.
В спальне Анна обнаружила хозяйку дома, тихо дремлющую в старинном кресле, обитом парчой.
Однако когда она тронула ее за плечо, седая голова старухи безвольно свалилась вбок, открыв взору Анны круглую окровавленную дырку от пули среди серебристых локонов виска.
— Извините, — машинально сказала Анна.
В столовой тоже было тихо. Но трупов как будто бы не было видно.
Чувствуя, как от волнения сердце начинает вибрировать, то ускоряясь, вырываясь из груди, то вроде бы даже останавливаясь, Анна заглянула в комнату служанки. Ее здесь не было, компьютер был выключен, что она, согласно приказу, и готова была удостоверить.
«Задачка», — мысленно прошептала Анна, возвращаясь в столовую и обводя глазами ее стены и кусок коридора, который был виден отсюда. Ее внимание привлекло красное пятно, образовавшееся на белоснежном ковровом покрытии. Анна медленно, держа перед собой пистолет двумя руками, двинулась к нему, словно загипнотизированная алой набухшей поверхностью ковролина возле двери, ведущей то ли в кладовую, то ли во встроенный шкаф. Она медленно левой рукой потянула на себя дверцу, правой направив ствол в образовавшееся отверстие.
И тут же отскочила в сторону с легким вскриком, которым обычно женщины реагируют на появление мыши.
Открывшееся, однако, было пострашнее мыши. Прямо на Аннушку вывалилось короткое тело карлицы с совершенно размозженной в кровавое месиво плоской лобастой головой. Когда тело карлицы скатилось на белый ковролин коридора, на том месте, где она только что лежала, проявилось уже мужское тело. В правой руке трупа была зажата массивная «беретта», а левой он, должно быть, пытался перед смертью вытащить у себя из живота глубоко всаженные в его внутренности мощные ножницы для разрезания жареной птицы. Судя по всему, это ему так и не удалось. Ножницы глубоко сидели в районе поджелудочной железы.
Крови было вокруг очень много.
— Как говорится, и тут Господь помог, — устало улыбнулась Анна, все еще не отойдя от страха перед предстоявшим ей убийством.
«Чистить» тут было больше нечего.
Она еще раз обошла квартиру, проверила, не осталось ли ее следов.
Объект был убит. Прислуга тоже. Компьютер выключен, что предполагало, что киллер стер нужную информацию. Следов Анна не оставила. У киллера не было в карманах документов, кроме водительской карточки, которую Аннушка предусмотрительно забрала. После чего, инсценируя ограбление, разбросала мебель, вытащила из ящиков комода и платяного шкафа одежду, какие-то коробочки, шкатулочки, которыми так обрастает человек в старости.
Шкатулки при этом раскрывались, стыдливо демонстрируя свое содержимое — перевязанные цветными тесемками письма, какие-то театральные программки, никому уже не нужные старые фотографии, дешевые стеклярусные бусы, тонкие серебряные и дутые золотые колечки.
Среди всего этого дешевого содержимого ящиков старухи как-то странно и одиноко лежала пачка американских долларов, перевязанная аптечной резинкой.
«Должно быть, последний старухин гонорар», — подумала Анна. По «наводке», составлявшей минимум нужной ей информации, она знала, что хозяйка дома подрабатывает к пенсии гаданием.
«Наверное, неплохо зарабатывала, — подумала Анна. — „Валет“ говорил, у нее счет в банке, которому можно позавидовать». Впрочем, во всей этой кровавой драме, кажется, завидовать было некому.
Она нагнулась, взяла пачку купюр.
«Хватит и на паспорт, и на билет до Москвы», — с надеждой подумала Анна.
Кажется, возможность побега из рабства становилась вполне реальной.
Она проверила свой пистолет, выданный одним из «валетов».
В нем был всего один патрон.
Пистолет киллера был той же системы. Она аккуратно, стараясь не оставлять следов даже от резиновых перчаток, ссыпала в ладонь патроны из обоймы «беретты».
— Тебе они уже не понадобятся. Ты свое дело сделал.
Теперь у нее была почти полная обойма.
В эту минуту она не завидовала своим насильникам, как она предполагала, ждущим ее на выходе или где-то недалеко.
Закрыв дверь и снова поставив ее на сигнализацию, — таков был приказ, и на первых шагах побега она не собиралась нарушать инструкции, — Анна вышла из квартиры, и, уже спускаясь по лестнице, услышала громкий крик мужа консьержки:
— Ура! «Барса» победила. А я выиграл тысячу франков!
В инструкцию, правда, входило еще одно убийство. Устранив киллера, Анна должна была подняться в кафе «Дё Маго», выпить быстро бокал воды и крепко пожать руку хозяину, предварительно развернув перстень с «колющим» камнем внутрь ладони. После чего уходить по улице Гранье влево, на авеню Ретир, где ее уже будут ждать сопровождающие.
Однако Анна вместо этого стала быстро спускаться вниз по Де ла Монтань Сент-Женевьев.
Старый «араб», допивший свой кофе и знаком подозвавший владельца, встал, чтобы расплатиться (хотя мог бы просто оставить свои десять франков плюс 20 сантимов чаевых на столе). Когда Жюль Лепелетье подошел, недовольно глядя на суетливого клиента, тот стал с жаром трясти его руку, благодаря за отличный кофе.
— Настоящий турецкий, — заверил старый «араб».
После чего посетитель вприпрыжку, словно кофе действительно сделал его на десять лет моложе, прыгая через несколько ступеней, начал спускаться по крутой Де ла Монтань Сент-Женевьев вниз.
Жюль с недоумением смотрел ему вслед. Однако его недоумение длилось недолго. Он вдруг почувствовал себя плохо. В глазах потемнело, в ногах образовалась странная дрожь, они ослабели, и Жюлю пришлось сесть на еще сохранявший тепло ягодиц убежавшего старого «араба» стул.