Гладиаторы «Спартака»
Шрифт:
— Поздравляю вас, барон! Отличные, просто-таки отличные копии!..
ГЛАВА 8
УБИЙСТВО В «СУЛТАН-САРАЕ». ПРОДОЛЖЕНИЕ
— Поздравляю вас, барон, отличные, просто-таки отличные копии! — седой как лунь старый лорд Мэйлсон, сидя после завтрака в кресле возле бассейна, еще раз бросил взгляд на стоящие перед ним на белопластиковом столике терракотовые светильники. — Если бы я не был профессионалом, мог бы поверить, что эти вещицы действительно подняты из глубин Средиземного моря у берегов Кеммера.
Лорд Мэйлсон и барон Ритенау рассмеялись.
— Однако запросил он за обе вещи по десять долларов за штуку. Итого двадцать: за такую легенду не жаль заплатить, — Ганс фон Ратена был рад, что ему удалось заманить в отель «Султан-сарай» своего старого приятеля по «Лайонс клаб Интернэйшэнл» под предлогом идентификации древностей.
Надежда турецкой сборной по футболу, центральный защитник «Галатасарая», недавно купленный московским «Спартаком» за 3 миллиона долларов, рослый и спокойный Раши Бакир равнодушно скользнул взглядом по двум элегантным старичкам, с улыбкой рассматривающим терракотовые светильники.
«Старые придурки, — подумал он. — Что-то толкуют о древностях». Точно такую же плошку с мордой старца с большими ушами и открытым ртом, в который вставляется тонкая свечка, он купил на рынке в Стамбуле за один доллар. И то считал, что слишком дорого.
Раши уже начал волноваться. Он проплыл несколько километров в голубой воде бассейна, ему хотелось есть, он замерз, и вообще, если честно, успел соскучиться по жене. Конечно, в какой-то степени это был брак по расчету. Его устроила мать Раши, Фатима Бакир, дама почтенная, но нетерпеливая, и дядя, эфенди Азис Бакир, известный врач-гинеколог.
— Сколько можно бегать за мячом, без семьи, без своего дома? — визгливо спрашивала мать, когда в редкие перерывы между матчами и сборами он навещал ее в их просторном особняке на окраине Стамбула. — И потом, я видела один матч. Это просто ужас! Вы так бьете друг друга в самые интимные места... Я хотела бы все-таки иметь от тебя внука. Если ты будешь тянуть с женитьбой, я никогда не увижу своего внука.
Что касается дяди, то он гарантировал: невеста будет девицей.
Таким образом, мать искала ему родителей будущей жены из своей среды с расчетом, чтобы они были все-таки чуть богаче и знатнее, чем ее муж, старый Баби Бакир, видный стамбульский нотариус. В конце концов, их сын — не только умница и красавец, но и уже достаточно богат, чтобы выбрать невесту из лучшей стамбульской семьи.
Дядя тоже искал невесту для племянника среди своих богатых и знатных пациенток.
Выбор и дяди и матери пал на одну и ту же девушку.
У Нафиги были маленькие черные усики, полные высокие груди, теплый бархатистый живот, могучие бедра при тонкой талии, чудный голос, превосходный дом в Стамбуле и загородный дом под Аланией в качестве приданого. Кроме того, она оказалась достаточно активной, чтобы разбудить дремлющие под воздействием больших тренировочных нагрузок страсти будущего мужа...
«Во имя Аллаха, где эта негодяйка?» — ласково подумал о молодой жене Раши Бакир и вдруг почувствовал, как две теплые ладошки, пахнущие лавандой, закрыли его глаза.
— Нафига, разве можно быть такой копушей? — возмутился Раши. — Места на пляже, во всяком случае лучшие места, давно заняты.
— Ничего страшного, значит займем худшие. Как говорил пророк, не место красит человека...
— Пророк ничего подобного не говорил, — возмутился Раши.
— Значит, это говорю тебе я, далеко не последняя женщина в этой стране.
— А кто ты такая, собственно?
— А я жена знаменитого футболиста «Галатасарая», непревзойденного центрального защитника, которого не может пройти ни один самый отчаянный нападающий мира, Раши Бакира, вот кто я есть, а ты кто такой?
— А я всего лишь муж этой удивительной женщины, супруги несравненного Раши Бакира.
Смеясь и шутливо переругиваясь, они прошли между банановыми пальмами к морю, выбрали на зеленой лужайке газона два шезлонга на колесах, и Раши откатил их туда, куда указала Нафига — в сторону от основной массы отдыхающих отеля «Султан-сарай», между кустами, дающими достаточно плотную тень и в то же время радующими глаз крупными сиреневыми цветами.
Они бросили на шезлонги цветные махровые полотенца с символикой «Галатасарая» и отправились завтракать.
Омлет, сыр, брынза, масло, крохотные сосиски, помидоры, огурцы, жареные баклажаны, огромная тарелка хрустящих тостов, мед в крохотных керамических блюдцах, две чашки чая «Липтон» и две чашки кофе, и гора крохотных круассанов — вот и весь их скромный завтрак.
— Ну, ладно, — смеялся Раши, — я скоро начну тренироваться и сгоню вес, а тебе грозит стать самой полной женщиной Турции, если ты будешь поедать столько тостов с медом и такие горы круассанов с кофе и молоком.
— Я стану самой изысканной женщиной Турции, ибо, о глупый мужчина, слава Аллаху, в этой благословенной стране в основном обитают мужчины, познавшие великую истину — любимого тела должно быть много! А теперь к морю? — таинственно улыбнулась Нафига.
— Вот уж нет! Там слишком много народу, давай лучше поднимемся в номер, — предложил Раши.
— И, как вчера, выйдем из него только к обеду? — рассмеялась Нафига. — А у меня еще и загара совсем нет, чем я буду хвастаться перед подругами?
— Перед подругами? — ревниво нахмурился Раши.
— Ты же знаешь, любимый, что никто кроме тебя никогда не увидит границы загорелого и незагорелого тела. Из лиц мужского пола, я имею в виду.
— Значит, к морю, — сказал Раши и положил сильную руку на крутое бедро жены.
«Лишь бы она не полнела в талии», — мечтательно подумал он.
Мимо них, призывно покачивая мощными бедрами — такими же крупными, как у Нафиги, но, может быть, более упругими и спортивными, — прошла высокая брюнетка, бросив на Раши томный взгляд.