Глаз филина
Шрифт:
Рута и Виола переглянулись, вздохнули и согласились.
Хозяин каравана отпустил их только в ближайшем городе. Исчезновение одного из охранников и так выбило купца из колеи. Рид с Клэем поначалу чуть не разругались с торговцем, но быстро сообразили: обратно безопаснее добираться не в одиночку, а с другими путниками. В городе же подходящую компанию найти проще, чем на тракте или в какой-нибудь деревне. В результате у Каюны они оказались почти месяц спустя после исчезновения Сета и Ли.
Бабка огорчилась, узнав о кознях ведьмы.
— Про эту злыдню у нас слыхали. Ее замок не так далеко отсюда, дней шесть вверх по течению Закары, я объясню, как идти. В последние недели слухи поползли, что появился у нее новый помощник, с солдатами по деревням разъезжает, с крестьян по три шкуры дерет. По описанию похож вроде на вашего спутника, да я думать на него не хотела… Теперь вся надежда на девочку. Коли нужен он ей, сможет она с ведьмой потягаться. Вы, парни, там ничем не поможете.
Рута и Виола, присутствовавшие при разговоре, с надеждой взглянули на мужчин.
— Я должен увидеть Ли, — сказал Рид. — Может, она мечтает оказаться подальше от Страшилы. Тогда я ей помогу.
— А я хочу поговорить с хозяином, — упрямо заявил Клэй. — Ты уж приюти девочек, Каюна.
— Пущай остаются, — глянула на сестирчек. — Вы ведь крестьянские дочери? По хозяйству поможете?
— Да, бабушка, — закивали близняшки, с робостью посматривая на старуху.
— Вот и хорошо, — улыбнулась бабка. — Да вы меня не бойтесь, не обижу.
Клэй и Рид не стали тянуть. Выслушали наставления Каюны, собрались в дорогу и отправились вверх по течению реки.
Служанка привела Ли на кухню и передала распоряжения хозяйки высокой сухопарой женщине с на удивление надменным для прислуги лицом. Оливия стояла, как пришибленная, разглядывая огромное помещение, полное люда и чада. От шума и мельтешения закружилась голова, от запахов к горлу подкатила тошнота.
Тощая женщина оказалась здесь главной. Она презрительно осмотрела Оливию и осведомилась, что та умеет делать.
— Повара нам не требуются, — процедила она, выслушав ответ. — А на уборку и мытье посуды рук всегда не хватает. Этим и займешься. И не вздумай хвостом вертеть. Мужики у нас горячие, за ними глаз да глаз, чтоб от работы не отлынивали и девок не брюхатили. Увидят твою бледную северную мордашку, и тут же захотят проверить, какого цвета кожа у тебя под платьем.
Ли от таких перспектив съежилась и пожалела, что одета не в штаны и рубашку. Тогда можно было б попробовать сойти за мальчика. Женщина удовлетворенно хмыкнула и пообещала устроить ей спальное место в кладовке, запирающейся изнутри.
С первого же дня Оливию приставили к работе. Она подметала пол, убирала объедки, таскала во двор тяжелые ведра с помоями, мыла котлы, кастрюли и сковороды. Жизнь на кухне начиналась рано, огонь разводили в пять утра, и в течение дня до самого вечера поварское царство бурлило жизнью, исходя соками и запахами, обдавая жаром, паром, чадом, брызгами кипящего масла. Замок ведьмы был велик, челяди и слуг там проживало много, да еще нередко наезжали гости. И все они хотели есть. Три раза в день, без выходных. Суета на кухне заканчивалась около девяти вечера, если не случалось пира и гуляния допоздна. Ли уходила одной из последних, вымыв последнюю посудину и вынеся последнее ведро. Такой ритм жизни и тяжелая работа выматывали, но и отвлекали от тяжких мыслей. У нее не оставлось сил подумать о предательстве Сета и об ужасе своего положения. Ли приходила в кладовку, где ей разрешили спать, придвигала к двери тяжелый ларь с крупами, чтобы никто не мог войти, вытаскивала из угла грязный тюфяк, набитый соломой, ложилась и тут же засыпала, чтобы рано утром проснуться от стука в дверь и ругани очередной кухарки, которой что-то понадобилось в кладовке.
С работой и отсутствием удобств Ли готова была мириться. Труднее оказалось выдерживать повышенное внимание мужчин. Они сразу разглядели новенькую молоденькую северяночку и почти каждый счел своим долгом прощупать, насколько она отличается от местных женщин. Все знали, что она попала в замок вместе с новым дружком хозяйки, и это только подогревало интерес. Кухонная прислуга Сета не видела, а стражники, частенько встречавшиеся Ли во дворе, когда она выносила помои, были хорошо с ним знакомы.
Как-то один из них, здоровенный заросший мужик со сломанным носом и шрамом через все лицо, поймал Оливию, возвращавшуюся на кухню с пустым ведром. Схватил за руку, прижал к себе и начал тискать.
— Говорят, тебе, красавица, уроды по вкусу, — приблизил свое лицо, будто желая, чтобы она рассмотрела во всех подробностях. — Не приласкаешь, раз уж твой дружок хозяйку теперь ублажает? Мне, правда, до него далеко…
Ли молча выворачивалась из медвежьих объятий, солдат не выпускал, упорно пытаясь поцеловать. К счастью, ее рука все еще сжимала ручку тяжелой грязной бадьи. Оливия с трудом размахнулась и ударила обидчика по загривку. Тот выпустил девушку, скорее от неожиданности, чем от боли, и разразился грубой бранью. Ли, не теряя времени, шмыгнула в дверь кухни, где на нее тут же накинулась одна из кухарок с выговором за долгое отсутствие.
О Сете Оливия почти ничего не знала. Из разговоров кухонной прислуги следовало, что он стал любовником Азары, к тому же ведьма поручила ему руководство стражей и какие-то дела за стенами замка. То ли сбор податей, то ли наведение порядка и усмирение недовольных. Справлялся он, вроде бы, хорошо, быстро завоевав горячую нелюбовь крестьян и даже замковой стражи.
Как-то поздно вечером, после затянувшегося из-за очередного пира рабочего дня Ли ушла в свою каморку. Только успела повесить на крючок масляную лампу и собралась придвинуть ларь, как на дверь обрушился чудовищный удар, и та распахнулась, едва не слетев с петель. Девушка сжалась в комочек, почему-то вспомнив огромного бородатого солдата со шрамом, и уставилась на стоящего на пороге мужчину. Это был Сет, встрепанный, босой, в штанах и не заправленной, расшнурованной у ворота рубахе. Шагнул внутрь нетвердо, будто пьяный. Ли, успевшая отскочить подальше, вжалась в стену между висящими гирляндами лука. Она не то чтобы боялась, ей, скорее, было противно. Противен Сет, судя по его виду только что выбравшийся из чьей-то постели, противна ситуация, в которой она не могла защитить себя. Сейчас под рукой нет ни тяжелой бадьи, ни палки, а кричать бессмысленно. Если кто-то из прислуги и сподобится прийти, то не поможет, а останется поглазеть, как ее насилуют.
Сет тем временем подошел к девушке вплотную. Глаза мутные, дыхание обдает винным духом, от самого шибает потом и каким-то сладким запахом. Женские духи? Щетиной зарос, волосы немытые, в раскрытом вороте видны царапины и следы поцелуев. Ли ощутила приступ тошноты. Мужчина навалился на нее, зашарил по телу. Страх, и до этого не сильный, вдруг совсем пропал, осталось чувство обреченности. Ли не стала сопротивляться, только спросила:
— Ты спал с ней?
Он тут же отстранился, молча взглянул ей в лицо.