Глаза Сфинкса
Шрифт:
Как тут не вспомнить сфинкса? При слове «сфинкс» каждому представляется огромная фигура льва с человеческим лицом возле величественной пирамиды в Гизе. Но нет! Сфинксы бывают самые разные! Тело льва с головой барана, тело собаки или козла с головой человека, тело барана с птичьей головой, тело человека с головой крокодила и т. д. и т. п. Целые аллеи разнообразных сфинксов извлечены из-под песков пустыни в ходе археологических раскопок, великое множество сфинксов украшает стены египетских храмов. Самые странные существа высечены на стене небольшого храма Дендера в Центральном Египте. У них головы львов или павианов с длинными гривами и почти человеческая верхняя часть туловища, однако нижняя его часть заканчивается змеиным хвостом. Гермафродиты, изображенные вместе с богиней Хатор, изящно опираются на раздвоенные, изогнутые дугой хвосты. «Диковинные твари», как
Тот, кто хотя бы раз побывал в каком-нибудь богатом музее или хотя бы раз перелистал альбомы с репродукциями изображений диковинных существ, относящихся к истории шумеров, ассирийцев и египтян, может с чистой совестью пропеть гимн этим «удивительным тварям». В Багдадском музее стоит фигурка древней богини. Она представляет собой тело женщины с изящной грудью и головой чудовища. В Берлинском государственном музее во времена ГДР были выставлены реконструированные врата Вавилонского храма Иштар. С кирпичной стены, покрытой сине-желто-коричневой эмалью, на зрителя смотрят чешуйчатые сказочные существа с длинными хвостами и не менее длинными шеями. Передние когтистые лапы у них такие же, как у льва, а задние конечности — это ноги орла. Оригинальное изображение относится, вероятно, к 600 г. до н. э. На одной шумерской печати, которую сегодня можно увидеть в парижском Лувре, а также на туалетном столике в каирском Египетском музее сохранились изображения четвероногих существ с длинными изогнутыми шеями, которые заканчиваются змеиными головами.
Эволюция никогда не производила на свет таких странных зверей. Или они всего лишь плод фантазии? В Лувре выставлена достигающая 23 см в высоту «чаша Гудеа». Она датируется приблизительно 2200 г. до н. э. Гравюра на этой чаше изображает весьма своеобразных существ: у них птичьи когти на ногах, тело змеи, человеческие кисти рук, крылья и голова дракона («…всяческие похожие на драконов чудовища…» у Евсевия). На миниатюрной стеле, высота которой не превышает 20 см, изображена «крылатая богиня». У нее детское личико и привлекательное женское тело. Эта фигура выглядела бы даже эротично, если бы не крылья на спине и отвратительные звериные когти вместо ступней.
В художественных изображениях этих «удивительных существ», видит Бог, нет недостатка. Множество гермафродитов и чудовищ можно увидеть в музее Асутош в Калькутте, в археологическом музее Анкары, в музее дельфийского оракула в Греции или в музее Метрополитен в Нью-Йорке.
В Британском музее хранится рельеф времен ассирийского царя Ашшурнасирпала: коренастый человек ведет на поводке какое-то странное существо. Это животное, подобно обезьяне, идет на двух ногах, а верхние конечности у него оканчиваются плавниками. В том же Британском музее находится черный обелиск времен ассирийского царя Саламазара II. На нем изображены бегущие позади слона две малорослые, как будто детские фигурки. У этих маленьких существ с человеческими головами бедра и ноги как у животных. Их охраняют два стража. На другом фрагменте того же обелиска видны две похожие на сфинксов фигуры. Головы у них, вне всякого сомнения, человеческие. Казалось бы довольно обычное изображение. Но почему один из сфинксов сосет большой палец, почему оба сфинкса сидят на цепи и почему высеченный на камне сопроводительный текст сообщает нам о «людях-зверях, оказавшихся в плену»?
Даже в далекой Центральной и Южной Америке встречается немало художественных изображений таких вот гибридов. И у ольмеков, и у майя, и у ацтеков мы находим на стенах храмов или на страницах древних рукописей устрашающие изображения существ, представляющих собой смесь человека и животных. Эти изображения непременно связаны с самыми важными и могущественными божествами. Восемнадцать лет назад я сфотографировал металлические таблички с изображением не поддающихся идентификации существ из собрания пожилого священника Креспи в Куэнке (Эквадор). Ныне покойный священнослужитель, предоставивший мне такую возможность, получил эти таблички от индейцев. Изображения были сделаны из сплавов золота, меди и цинка племенем инков.
Совсем недавно, летом 1988 г., в Северном Перу в районе Сипан было сделано сенсационное открытие. Перуанские археологи нашли нетронутое временем и людьми захоронение верховного жреца индейцев мочика (культура индейцев мочика сформировалась на Перуанском побережье приблизительно к началу нашей эры). В деревянном саркофаге лежал богато экипированный керамикой, золотыми изделиями, нитями жемчуга и другими украшениями верховный жрец, умерший в возрасте приблизительно 35 лет. В той же самой фамильной усыпальнице были найдены еще 4 саркофага с телами женщин и мужчин, а несколькими метрами выше могилы нашли завернутый в хлопчатобумажную ткань человеческий скелет. На медном скипетре метровой длины сохранилось изображение, сюжет которого не оставляет никаких сомнений: перед нами женщина, совокупляющаяся с существом, представляющим собой наполовину кота, наполовину рептилию.
Помимо этого вполне однозначного изображения, существует множество форм гибридов, которых человек никогда не видел. История культуры многих народов содержит свидетельства превращения одного устрашающего образа в другой. Вполне возможно, например, что кентавр представляет собой символ коня и всадника, слившихся воедино. Возможно также, что образ Пегаса возник просто из мечты о крылатом коне.
Гомер (800-е гг. до н. э.) в «Одиссее» рассказывает о сиренах, пение которых было так прекрасно и так завораживало, что моряки, заслышав сирен, забывали, куда и зачем они плывут. Хотя у самого Гомера нет описания внешнего вида сирен, последующие авторы сделали из них крылатых женщин с птичьими ногами. Изображения сирен и устоявшиеся представления о них стали неотъемлемой частью истории культуры, прочно укоренились в ней, хотя ни один художник никогда не видел ни одной сирены. Даже немецкие сказки о Лорелее своим возникновением обязаны античным сиренам.
Разного рода монстры и гибриды стали персонажами драматических произведений средневековой литературы и остались героями детских сказок в наши дни. Грек Гесиод (700-е гг. до н. э.) упоминает об ужасной Медузе Горгоне — женщине со змеями вместо волос, чей взгляд превращал людей в камень. Гете в своей «Вальпургиевой ночи» представил соблазнительницу Адама как змею с головой женщины, а у писателя Элиота Смита китайский дракон превратился в гибрид змеи, крокодила, льва и орла [21].
Это и многое другое — плод богатой человеческой фантазии, без которой не могла бы возникнуть ни одна сказка. Но для меня важно другое. Я пытаюсь найти общий источник этой фантазии, какой-то исходный ключ, с помощью которого можно было бы привести все эти мифы в соответствие с нашими представлениями о мире. В конце концов, не один Манефон и не только епископ Евсевий рассказывают нам об этих «диковинных существах», но еще и Плутарх, Страбон, Платон, Тацит, Диодор и даже Геродот.
С рациональной точки зрения к этим рассказам и изображениям можно отнестись двояко:
1. Никаких «диковинных существ» на самом деле никогда не
было. Все они представляют собой лишь порождение фантазии. Их особенности — домыслы художников, скульпторов и писателей.
2. Подобные создания-гибриды когда-то существовали. В этом случае они могли появиться только благодаря генной инженерии. Другого варианта быть не может, так как эволюция не могла произвести на свет подобных монстров. Половой аппарат и хромосомы существ, из которых они состоят, несовместимы между собой. Спаривание было бы невозможно или не принесло бы потомства. Логично?
Я не умею проскальзывать между дождевыми каплями так, чтобы при этом не промокать. Ломая голову над проблемой «диковинных существ», я шел вперед сквозь непогоду, вызванную гневом богов, и мне не раз приходилось промокать до самых костей. Прочно стоя обеими ногами на земле, будучи реалистом, я старался избежать падения в пропасть иррационального. Мысль о том, что описанные Евсевием и другими авторами чудовища («очень разные по форме и не похожие друг на друга») действительно могли быть на самом деле, сразу же наталкивается на неприятие. Привыкший к существам, обитающим вокруг нас в условиях живой природы, наш разум противится признанию того факта, что когда-то по земле мог ходить целый зоопарк живых монстров. Меня могут упрекнуть в том, что я принимаю желаемое за действительное. Но разве я при этом не оказываюсь в достойном обществе далеких предков? Их многочисленные свидетельства относятся к сфере преданий, но разве это является доказательством их ложности?