Глоток страха
Шрифт:
Они не давали ему читать. Не давали единственного, глупцы, что могло их защитить от него. И теперь он наказывает их. Тех или этих — неважно, нет никакой разницы. Наказывает людей. Не книги, а читающих — за то, что ему не давали читать. Если ему нельзя, то и им.
Он хорошо устроился, ловко спрятался. Никто никогда не станет искать его здесь. Даже в голову не придет. А он днем наблюдает за читающими, ночью наказывает.
Иногда людей собирается слишком много, но это его не беспокоит. Он привык быть в одиночестве посреди толпы. Они все вокруг какие-то ненастоящие. Как перила или ребра батареи отопления.
Неужели скоро это закончится? Ведь она все-таки нашла его, пришла за ним. Его смерть. Они оба чувствуют друг друга. И знают, что чувствуют. Все ясно.
Почему же она сидит, пьет кофе и уходит? Неужели даже она не может до него добраться? Ведь никому так и не удалось до него добраться.
Даже ему самому.
Вера очнулась от дневного сна с тяжелой головой и колотящимся сердцем. Ведь Андрею там, во сне, угрожала опасность. Но и сейчас, когда она встала и тихонько, чтобы не разбудить дремлющего в кресле ветеринара, пошла в ванную и умылась холодной водой — тревога не исчезала. Голова наливалась тупой болью. И что-то нехорошее было впереди.
Надо скорее что-то делать! Действовать, расставить всех по нужным местам для последнего эпизода!.. Хватит раздумий.
Она набрала номер и тихо сказала:
— Орест Иванович, здравствуйте. Простите, что в выходной беспокою. Это Лученко. Узнали? Тогда к делу. У меня к вам срочный вопрос…
В трубке, судя по Вериному выражению лица, что-то говорили, спрашивали и сомневались. Подождав полминуты, Вера прервала собеседника.
— Одна экскурсантка громко восхищалась окрестностями, а потом возмущенно спросила, почему ей ничего не слышно. Ей ответили: «Если вы хоть на секунду замолчите, то услышите шум Ниагарского водопада». Так вот, если вы хоть на секунду замолчите, то услышите мой вопрос. Существует ли в Загорской колонии библиотека для осужденных? И если существует, то кто в ней работает библиотекарем? Меня не интересует его фамилия и имя-отчество. Только статус в иерархии зоны. Понимаете? Например, он вор в законе… Нет, только
это, больше ничего. И поскорее, Орест Иваныч, миленький!.. Жду.
— Кто это миленький, а?! — Двинятин неслышно подошел сзади. Он был тоже хмур после сна и не скрывал своего настроения. — Что у тебя общего с колонией и какими-то заключенными, читающими книжки? И при чем тут воры в законе?
Она могла бы развеселиться от его ревности. Пошалить, поластиться и поцеловать. Он бы, конечно, растаял. Но Вера просто и буднично посвятила ревнивца в некоторые свои размышления. В кое-что, пришедшее ей в голову во время шитья. Только сон не рассказывала. Он выслушал ее внимательно.
—Доверься мне, Андрюша, — попросила она. — Мне сейчас нужно твое полное и безоговорочное доверие. Тогда все получится.
— Если так… Считай, я твой инструмент для утверждения всемирной справедливости. Что нужно делать?
— После. Вначале сделаю несколько звонков.
—А что полковник сказал?
— Ничего не обещал. Попробует узнать.
Она позвонила Абдулову, предчувствуя, что разговор будет непростым. Он сразу спросил, нашла ли Лученко убийцу его жены. Вера объяснила, что рассчитывает сделать это
— У меня вся команда такая, — буркнул Абдулов. — Но есть одно условие.
—Догадываюсь…
— Я хочу получить его. Сразу.
— И потом вы его милиции не отдадите?
— Нет.
Разговаривать с Абдуловым было и просто, и трудно. Он не произносил ни одного лишнего слова, строил фразы с минимумом прилагательных. Но переубедить его, если он что-то решил, никто не мог.
— А если я в таком случае откажусь от вашей помощи? — рискнула сказать Вера. — Ведь только милиция имеет право задавать вопросы, арестовывать, назначать меру наказания и тому подобное.
— Отказывайтесь, — сухо сказал Абдулов.
Неужели понял, что она блефует? Никакие менты не могли помочь ей осуществить задуманное. Слишком неповоротливая у них система, слишком много будет посвященных в операцию, слишком много потребуется согласований. К тому же на роль подсадной утки захотят поставить своего человека. А человек возьмет и не сыграет, как нужно. Убийца почувствует. У него звериное чутье. Вере казалось, что между ним и нею протянулась тонкая паутинная нить и он даже сейчас может чуять ее намерения.
Да и Абдулов ничего не теряет. Ну не отдаст она ему убийцу, ловушка не сработает. Что тогда? Тогда он вправе сказать, что она не выполнила данное ему слово. И уже сам превратится в неуправляемого маньяка. Ведь действительно, может начать косить людей направо и налево. Он же чудовище. Нельзя этого допустить…
—Ладно, Дмитрий Петрович, Вы его получите. Но у меня тоже есть одно условие.
— Какое? — В голосе ни малейшего любопытства. Просто робот, а не человек!..
— Вначале я сама с ним побеседую.
— Хорошо. — Никакой паузы, никаких колебаний. — Побеседуйте. Но тогда узнайте, почему он убил Вероничку. Вы же профи? Это единственное, что меня интересует перед последним гонгом. В любом случае вы знаете, чем закончится матч. Но если он вам не ответит на этот вопрос, я перестану играть в поддавки. Вам и вашему другу будет плохо. Это все. Ждите звонка моего начальника охраны. Он поступит в ваше распоряжение. — Не попрощавшись, Абдулов отключил связь.
Вера вздохнула. Абдулов — это еще не вся беда. Если она не сумеет поймать убийцу и аниматоры от нее отвернутся, если подруги разочаруются в ее способностях — это не самое страшное. Он будет продолжать убивать, вот что главное. Вот та болевая точка, которая ее вообще держит на этом «деле».
Теперь поскорее, пока в кураже, нужно утрясти остальные вопросы. Лученко набрала еще один номер.
— Здравствуйте, Авраам Тембулатович… Спасибо, хорошо. Да, могу порадовать. Но требуется ваша помощь. Отлично…
Ей нужно было узнать, какое мероприятие планируется на закрытии анимационного фестиваля. Ага, карнавал… Замечательно. Он будет проходить именно в полюбившейся аниматорам кофейне «Смачна филижанка». Мест хватит, потому что народу осталось мало, многие участники разъехались по своим странам. Мамсуров подпустил в голос легкой укоризны, будто Лученко Вера Алексеевна была виновата. Ну не захотели люди находиться в атмосфере допросов, которые милиция регулярно проводила, и вообще в опасном нынче Львове. В городе, где орудует вампир.