Глубина в небе (авторский сборник)
Шрифт:
Ха! В кои-то веки Шерканеру Андерхиллу нечего с ходу ответить. Потом он понял, что Шерк просто ждет позволения генерала заговорить. Спустя миг Виктория Смит подняла руку:
— Пока что речь шла о вполне открытых темах, сержант. Знаю, вы уже вычислили кое-что, весьма полезное потенциальному противнику: мою нынешнюю должность.
— Да. И я вас поздравлю, мэм. После Страта Гринвала вы для этой работы подходите лучше всех.
— Но… ладно, спасибо за комплимент, Хранкнер. Суть в том, что болтовня Шерканера вывела нас к самой сути того, для чего я попросила тебя завербоваться еще на тридцать дней. То, что ты сейчас услышишь, формально считается исключительной тайной стратегического значения.
— Да, мэм. — Он не думал, что вводная по заданию начнется так неожиданно.
Снаружи взревела буря. Смит вела машину не быстрее двадцати миль в час даже на прямых участках. В эти первые годы Нового Солнца облачные дни бывали угрожающе ярки, но буря так сгустилась, что небо потемнело, как в обычных дождливых сумерках. Ветер раскачивал машину на поворотах, пытаясь сбросить ее с дороги. Внутри было как в паровой бане.
Смит жестом попросила Шерканера продолжить. Андерхилл отклонился на своем насесте и заговорил громче, перекрикивая бурю:
— На самом деле я уже все просчитал. После Войны я делился своими идеями со множеством сослуживцев Виктории. И тем чуть не загубил ее карьеру. Эти паучары считают не хуже твоего. Но обстоятельства изменились.
— Поправка, — сказала Смит. — Обстоятельства могут измениться. — Ветер сдувал их к обрыву, край которого Аннерби едва различал. Смит вывернула руль вниз, и машина вильнула к центру шоссе.
— Видишь ли, — продолжал Андерхилл как ни в чем не бывало, — существуют по-настоящему мощные источники энергии, способные поддерживать во Тьме целую цивилизацию. Ты сказал, что нам фактически потребуется воссоздать солнце. Это почти точная формулировка, хотя мы до сих пор не понимаем, как оно работает. Но существуют теоретические и практические доказательства мощи атома.
Несколькими минутами раньше Аннерби бы расхохотался. Даже сейчас он не сумел скрыть издевки.
— Радиоактивность? Думаешь нас всех согреть тоннами очищенного радия?
Быть может, величайший секрет Короны в том, что высшее командование Ставки читает «Занимательную науку».
Столкнувшись с его скепсисом, Андерхилл только панцирь отряхнул:
— Разные возможности есть. Если их дополнить творческим воображением, то, не сомневаюсь, к следующей Поре Увядания расчеты будут для меня благоприятны.
И генерал добавила:
— Как ты и понял, сержант, я сомневаюсь. Но мы не имеем права прозевать эти штуки. Даже если план не сработает, неудача способна дать нам в лапы оружие, тысячекратно мощней примененного в Великую Войну.
— Смертоносней отравляющего газа в глубинах? — Внезапно бушующая снаружи буря показалась ему светлей и ясней слов Виктории Смит.
Он понял, что с этой минуты все ее внимание приковано к Аннерби.
— Да, сержант, куда смертоносней. Крупнейшие наши города могут быть уничтожены им за считаные часы.
Андерхилл чуть с насеста не спрыгнул.
— Это в худшем случае! В худшем случае! Вы, солдафоны, только этот вариант и просчитываете! Смотри, Аннерби. Если поработать над этим все следующие тридцать лет, у нас наверняка появятся энергостанции, способные питать погребенные под землей города — не глубины, а города для неспящих! — всю Тьму. Мы станем очищать дороги ото льда и воздушного снега, а к Срединной Тьме они уже такими и останутся. Транспортное сообщение по поверхности значительно упростится по сравнению с большинством Ярких Лет. — Он показал на шипящий за окнами спорткара дождь.
— Ага, и воздушное сообщение, надо полагать, тоже. — «Когда сухой воздух застынет инеем». Но скепсис Аннерби даже ему самому показался неубедительным. Да, если разжиться мощными источниками энергии, это, пожалуй, возможно.
Аннерби, наверное, не сумел скрыть перемены в своем отношении; Андерхилл усмехнулся:
— Вот видишь! Через пятьдесят лет мы оглянемся назад и удивимся, отчего тогда не сообразили. Тьма, в общем-то, самая благоприятная для жизни фаза, я так скажу.
— Ой, да. — Аннерби передернуло. Кто-то назвал бы это святотатством. — Ну да, ты описал интересные времена. Только ты меня не убедил, что это вообще возможно.
— Если вообще возможно, то очень трудно, — сказала Смит. — У нас примерно тридцать лет до следующего Сошествия Мрака. Некоторые физики уверены, что атомная энергия будет работать. Теоретически. Но, Господь Глубин, до пятьдесят восемь-десять никто про атомы вообще ни сном ни духом! Я впарила командованию эту идею, однако, учитывая, какие предстоят инвестиции, хотелось бы мне оказаться подальше, когда пузырь лопнет. Ты уж прости меня, Шерканер, но я надеюсь, что у тебя вообще не получится.
«Забавно. В этом она традиционалистка».
Шерканер:
— Это все равно что новый мир открыть!
— Нет, скорей, заново обжить существующий. Шерк, давай рассмотрим тот самый «оптимальный вариант», от которого, по твоим утверждениям, мы, ограниченные солдафоны, воротим рыла. Предположим, что ученые все просчитали верно. Предположим, что через десять лет, ну, на крайняк к шестьдесят-двадцать мы начнем строительство атомных электростанций для твоих гипотетических «городов во Тьме». Даже если в остальном мире никто за это время не переоткроет атомную энергию самостоятельно, конструкторские работы такого масштаба невозможно будет утаить. Так что, даже не будь иного повода для войны, начнется гонка вооружений. И размахом она превзойдет все виденное нами в Великую Войну.
Аннерби:
— Гм, да. Кто первым колонизирует Тьму, станет властелином мира.
— Да, — сказала Смит, — и я не уверена, что Корона в этих обстоятельствах будет сильно уважать право собственности. Но я уверена на все сто, что, если Тьму завоюет кто-то вроде Клана, мир либо проснется в рабстве, либо не проснется вообще.
Этот кошмар и вынудил Аннерби выйти в отставку.
— Не сочтите за нелояльность, однако… вы не подумываете похоронить эту идею? — Он иронически ткнул рукой в Андерхилла. — Ты же всегда можешь заняться чем-то другим?