Глубочайшее доверие к жизни
Шрифт:
Современный ум растерян, смысл утрачен. Человек должен найти свой собственный смысл. В прежние времена, когда у плотника рождался сын, он становился плотником. Это было предопределено, решено заранее. Его родители, родители его родителей… все его предки всегда были плотниками. Поэтому и он становился плотником – он знал, кто он, знал, что он должен делать. Общество предписывало все правила поведения, и ему оставалось лишь следовать им. Такая жизнь ниже уровня индивидуальности – а когда человек живет ниже уровня индивидуальности, он не может думать о самоубийстве.
Когда вы начинаете становиться индивидуальностями, когда вы начинаете быть самостоятельными,
Во-вторых, в современном мире каждый должен самостоятельно найти свое определение. Это очень трудно. Когда вы сами определяете, кто вы, всегда остается сомнение: ваше самоопределение может быть правильным, а может быть и неправильным. В прежние времена, когда человек рождался в семье брамина, он знал, что он брамин. Об этом не нужно было думать, это было предопределено. Ему давался готовый план жизни – ему оставалось лишь воплощать его. Общество обеспечивало его готовым сценарием, и ему оставалось лишь играть свою роль в этом спектакле.
Теперь задача гораздо сложнее. Человек сам должен написать пьесу, построить сцену и найти актеров. Он и режиссер, и актер, и драматург, и композитор в одном лице. Он играет на сцене и в то же время является зрителем. Разве можно быть абсолютно уверенным в том, кто ты? Современный человек переживает то, что психоаналитики называют «кризисом самоопределения».
Раньше существовал авторитет, который говорил, что правильно и что неправильно. Вам не нужно было решать это самостоятельно. Все было четко и понятно: «Это хорошо, а это плохо». Люди слушались авторитета.
Теперь авторитет исчез, у людей появилась некая свобода. Чем свободнее общество, тем больше люди думают о самоубийстве. Чем свободнее общество, тем больше людей совершают самоубийство.
На Востоке, особенно в Индии, так называемые религиозные святые очень горды тем, что в Индии уровень самоубийств гораздо ниже, чем в Америке. Они думают, что американцы кончают жизнь самоубийством, потому что они материалисты. Глупцы – американцы кончают жизнь самоубийством, потому что в Америке больше свободы. Там жизнь напряженнее, тревожнее, потому что Америка дает расти индивидуальности. Индия еще не настолько свободна, Индия все еще живет прошлым. Америка пытается жить настоящим и будущим – отсюда и проблема: тоска.
Америка парализована. Поскольку, когда приходится решать самостоятельно, что правильно и что неправильно, когда больше нет абсолютных критериев – Вед, Ману, Моисея, Махавиры, – когда вам никто не говорит: «Это правильно», возникает неуверенность, смятение.
Свобода всегда вызывает смятение. Раб живет расслабленно, ему не нужно беспокоиться – он делает все, что велит господин. Он не тревожится. Если это неправильно, отвечает господин. Если правильно, господин знает. Ему остается лишь повиноваться. Он не должен спрашивать: «Зачем?» – он должен просто делать. Он механический робот.
Я слышал…
В своем романе «Мать Тьма» Курт Воннегут изображает отчаявшуюся женщину Рези, умоляющую своего возлюбленного:
«Тогда скажи мне, ради чего жить – назови хоть что-нибудь. Необязательно любовь. Хоть что-нибудь! – Она жестом обвела убогую обстановку комнаты, выражая тем самым свое ощущение, что мир – это лавка старьевщика. – Я готова жить ради этого стула, ради этой картины, ради этой печной трубы, ради этой кушетки, ради этой трещины
Никто не может вам этого сказать. В прежние времена за вас все решали, вам оставалось лишь слушаться. Родители говорили: «Женись на этой девушке». Астрологи определяли, что вам подходит эта девушка, и вы на ней женились – потому что так решили ваши родители, так решили астрологи, так показал ваш гороскоп. Вы сами ничего не решали. А поскольку вы ничего не решали, вы и не беспокоились.
Теперь вам приходится решать все самостоятельно. В мире миллионы женщин – которую из них выбрать? Как определить, будет эта женщина раем или адом? Предсказать невозможно. Вы в смятении. Кроме того, нужно выбрать профессию – какую именно? И религии больше не властны над вами, христианин не чувствует, что он принадлежит церкви. Вы лишены всякой опоры.
Если вы не совсем уж заурядные люди, вам будет очень трудно не думать о самоубийстве. Самоубийство кажется освобождением – освобождением от тревог, от выбора.
В романе «Колыбель для кошки» один персонаж высказывается так: «Мы машинально делаем то, что вроде бы должны, пока не сыграем в ящик».
Если вы такие, то вопрос о самоубийстве не встает. Но разум задумывается о том, стоит ли жить, разум никогда ничего не принимает как должное.
Итак, первое, что я хочу тебе сказать, в ответ на твой вопрос: «Почему я постоянно думаю о самоубийстве?» – я хочу сказать, что ты разумный человек. Не чувствуй себя виноватым, все разумные люди об этом думают. Это начало разума, но не конец. Самоубийство ничего не изменит. Ты снова родишься, и снова начнется весь этот бред, с нуля. Самоубийство бессмысленно. Твои мысли о самоубийстве говорят лишь о том, что ты считаешь ту жизнь, которой жил до сих пор, не стоящей того, чтобы жить.
Но в ней есть возможности, которые ты еще не испробовал. Послушай, эта жизнь может стать огромной радостью. Она стала огромной радостью для Кришны, она стала экстазом для Христа, она стала ликованием для Будды, она стала блаженством для меня – почему она не может стать такой же для тебя?
Имей в виду, что все эти люди думали о самоубийстве. Думать о самоубийстве – значит стремиться к саньясе. Мысли о самоубийстве просто означают, что эта жизнь кончена – но есть другие, альтернативные жизни. Не нужно уничтожать этот прекрасный дар Божий. Жизнь, которой ты жил до сих пор, не единственная возможность. Жизнь можно проживать тысячью разными способами – жить можно по-другому.
Возможно, ты жил без любви. Попробуй любить. Возможно, в твоей жизни на первом месте стояли деньги. Попробуй не беспокоиться о деньгах. Возможно, ты жил, стремясь обладать. Теперь начни жить, не думая об обладании. Возможно, ты жил, соблюдая приличия, – тебя всегда волновало, что о тебе скажут люди, каково их мнение. Но можно жить, не беспокоясь о том, что думают о тебе другие, можно жить как индивидуальность, как бунтарь.
Можно жить жизнью, полной приключений, а не конформизма. Можно жить жизнью, полной медитации, Бога, поиска, самоуглубления. Ты, наверное, жил внешней жизнью, гоняясь то за одним, то за другим. Я даю тебе возможность жить, ни за чем не гоняясь, а просто сидя безмолвно и погружаясь внутрь своего существа, – жить внутренней жизнью.