Шрифт:
– Ну как, честно скажи - удивил я тебя?
– спросил Санёк, высокий худощавый мальчик в очках, очень серьёзный, которого учительница математики называла "Шуриком двадцать первого века".
– Н-ну... удивил, конечно, - без особого энтузиазма подтвердил Генка, невысокий, но мускулистый рыжий паренёк-ровесник.
Они сидели на скамейке в городском, вернее, пригородном парке. Когда-то здесь была деревня, через которую протекала небольшая речка, потом сюда продвинулся город. Участок берега, где можно было купаться, для целого города был короток, поэтому вместо организации полноценного пляжа здесь устроили что-то типа парка, обнеся забором. Киоски с мороженым и газировкой, аттракционы, детские площадки, а уже вдобавок ко всему этому - возможность искупаться в жаркий день.
– А ты что же, не этого ждал? Не из этой, так сказать, оперы?
– недовольно покосился на приятеля Санёк. Он был в длинных джинсах, а рубашку всего лишь расстегнул.
– По правде говоря, не совсем этого, - ответил друг, в шортах и голый по пояс.
Кто хотел купаться, должен был взять в кассе на входе специальный купальный билет, в обмен на который билетёрша выдавала ему ключ от шкафчика, как в бассейне. Стойка со шкафчиками стояла тут же, недалеко от ворот, на виду у кассирши и билетёрши. Когда-то её держали прямо на берегу, отгораживая ею пляжик от остального парка, но было много хулиганства, похищений и порчи женской одежды, белья... Лучше пусть уж всё будет на глазах работников парка (спасатели на берегу не в счёт, у них другие заботы).
Да, но переодевшимся в купальники и плавки близ входа приходилось до воды идти через весь парк. Примелькалось это, и постепенно такую форму одежды переняли и остальные. Если строгая билетёрша не позволяла пользоваться не-резиновым шкафчиком более чем одному человеку, скинутую одежду совали в пластиковые пакеты. Мы не купаться, мы просто так, гулять и "парковать". Часто можно было видеть такую картину: бредёт парень в шортах с объёмистым рюкзаком за плечами, а вокруг вьются девушки в бикини на завязках. Порхают, словно бабочки. Рюкзак им шкафчиком для переодевания служит.
Теперь уже считают чудачеством, если ты приходишь в парк и нисколько не раздеваешься.
– Так чего же ты ждал-то?
– не унимался Санёк. Чтоб не выглядеть чудаком, он спустил рубашку ниже лопаток, не вынимая рук из рукавов.
– Я ждал... ну... ходили слухи, что на берегу разрешили загорать... так.
– Как - так?
– Ну... без верха, - густые веснушки выдавали сильное смущение.
Санёк расхохотался.
– Кто о чём, а рыжий - о верхе! Как мало тебе надо для полного счастья - то есть для искреннего удивления.
– Но интересно же посмотреть, сравнить у разных девчонок. А сам ты, что, не хочешь?
– Не о том речь, хочу я или уже навидался. Ты посуди - много ли ума надо девчонке, чтобы вырастить приличные "вершки"? Да они у неё сами растут! А чтобы обнажить, нужна не смелость или крутость, а самая настоящая наглость. Тьфу! Я же тебе толкую о чуде технической мысли, плоде ума и рук инженеров и рабочих, и моего папы, между прочим, в том числе.
– Лучше бы это было колесо обозрения. Если не девичье тело, то хотя бы позырить верху на них... на город.
– Ты что, не знаешь: в городской казне нет денег. И не верь всему, что обещают кандидаты в разные мэры, пэры и прочие "эры". Мы ещё маленькие, нам голосовать не скоро, вот и не обязательно верить в предвыборные враки. Я лично верю только в то, что вижу собственными глазами. И тебя призываю их разуть.
– А это точно батискаф?
– спросил Генка, показывая на громоздкое сооружение за деревьями, выкрашенное в серебристый цвет.
– Я же тебе объяснял: действующая модель в натуральную величину. Пойдём посмотрим.
Они встали со скамейки и подошли к сооружению шестиметровой высоты. Кое-где его ограждал заборчик, но кое-куда подход был свободен - и этим вовсю пользовались мальчишки всех возрастов.
– Папа всё мне объяснил, а я - тебе, - говорил Санёк не без важности.
– Да брось ты свой смартик, слушай лучше сюда, википедист ты наш! Вот это - корпус, сюда заливают... Знаешь, на чём подводные лодки работают?
– Ну, на этом... солярке, наверное. Или бензине.
– С танками не перепутал? На сжатом воздухе они работают, вот на чём! Мы же говорим только о погружении-всплытии. Чтобы погрузиться, из цистерн выпускают воздух и впускают воду. Чтобы всплыть, цистерны продувают сжатым воздухом, воду вытесняют, и снова плавучесть положительная. Усёк?
– Да это нам и военрук рассказывал. Ты, что папа тебе, давай!
– Дойдём и до папы. Для сжатия воздуха существует технический предел, сколько-то там сот атмосфер, и если подлодка погрузится на глубины, где давление воды превышает давление в её баллонах со сжатым воздухом, то не сможет продуть цистерны и всплыть. Так что на дно Марианской впадины со сжатым воздухом не попадёшь!
– А как же тогда?
– Используют, как говорят учёные, конденсированные фазы, жидкую - бензин, и твёрдую - стальные шары. Всё это плохо, почти никак, сжимаемо, в отличие от газов. Мало меняется на предельных глубинах.
– Но как же тогда всплывать? Раз бензин несжимаем, им цистерны не продуешь.
– Слушай сюда. Бензин заливается во весь объём этого корпуса, - Санёк похлопал рукой по обшивке и воровато оглянулся, не заругает ли кто, - а стальные шары подвешиваются снизу на электромагнитах, словно балласт. В целом получается небольшая плавучесть, как у айсберга с его верхушкой. А бензин играет ту же роль, что и гелий в воздушных шарах - берёт на себя архимедову силу из-за меньшей, чем у воды, плотности.
Чтобы нырнуть, батискаф выпускает часть бензина и теряет плавучесть. Как ты понимаешь, сверху, над водой, что-либо слить проблемы нет. Рассчитывают потребный объём бензина и выпускают.
– А если внизу? Если донырнуть потребуется?
– Донырнуть?
– Санёк поглядел на обнажённый торс друга, ткнул пальцем в продольную ложбинку между сосками и провёл им вниз, до пупка.
– Так? Ты намекаешь на гигантское давление, которое не даст? Так вот, корпус самого батискафа не жёсткий, он передаёт окружающий жим содержимому, и бензин находится под тем же давлением, что и вода вокруг. Как и когда батискаф плавал сверху. Так что вытолкнуть часть бензина можно, приложив лишь небольшую разность давлений, переместив стенку с клапаном.