Глушь
Шрифт:
— Хорошо. — Он сделал паузу. — Я очень скучаю и люблю тебя, Патриция. Тебя нет всего несколько дней, и я уже понимаю, насколько ты важна для меня. Наверное, я недостаточно часто это показываю.
— Байрон, прекрати, конечно достаточно.
Патриция действительно любила его больше всего на свете. Ее маленький эпизод в лесу с Эрни был всего лишь недоразумением, вызванным стрессом, просто случайной потерей контроля.
«Я люблю Байрона», — сказала она себе. Эрни был просто красавчиком с обложки, которого она приметила.
С другой
— Тебе не нужно делать что-то особенное, чтобы доказать свою любовь, — продолжила она. — Просто будь самим собой, этого достаточно. Пожалуйста, помни об этом. Я тоже очень тебя люблю. И это не забывай.
— Хорошо, — ответил он, тяжело вздохнув.
— Я позвоню сегодня вечером и буду звонить каждый вечер, пока я здесь. И я не забыла. У меня даже есть переносной холодильник.
— Что?
— Твои крабовые котлеты, глупышка!
— Замечательно. И как только ты вернешься, я съем их с твоего прекрасного обнаженного тела. Обещаю.
— Байрон, ты же знаешь, как меня заводит кулинарный секс, — произнесла она, смеясь. Они попрощались, сказав друг другу «я люблю тебя».
Патриция откинулась на кровати и глубоко вздохнула. После разговора она чувствовала облегчение и стыд. Не лучшее сочетание. Она солгала — маленькая, но все же ложь, — прибегла к избитым оправданиям, и, может быть, это было даже хорошо, потому что Патриция поняла о себе кое-что важное: «Это все я. Это не Байрон. С нашим браком все в порядке, и с Байроном все в порядке. Так... — И только тут она осознала странное совпадение и резко села. — Байрону снился сон, что я изменяю ему, мне снился сон о том же. И сегодня, с Эрни, я почти сделала это».
Она прошлась глазами по списку контактов, поняла, что смотрит на номер доктора Салли, и, прежде чем осознала, что делает, позвонила ему.
«Вероятно, он меня даже не помнит», — подумала она.
Когда секретарша ответила, она сказала:
— Здравствуйте, меня зовут Патриция Уайт. Несколько лет назад у меня была сессия с доктором Салли. Мне интересно, можно ли получить телефонную консультацию? Я могу дать вам номер своей кредитной карты.
— Ваш домашний адрес остался прежним?
— Да.
Послышалось клацанье клавиатуры.
— Да, у нас осталось ваше дело.
— Великолепно. Тогда, если можно, я бы хотела записаться на телефонную консультацию.
— Одну минутку, пожалуйста.
Патриция не знала, о чем будет говорить и зачем она вообще звонит.
— Доктор свободен прямо сейчас, — сказала секретарша. — Соединяю.
— Спасибо.
— Патриция Уайт? — спросил голос.
— Да, доктор. Вы, наверное, меня не помните, но...
— Юрист по недвижимости с огненно-рыжими волосами. Конечно, я помню. Как ваши дела?
Она была польщена.
— В порядке, но... у меня проблемы последние несколько дней.
— Когда вы пришли ко мне в прошлый раз, мы обозначили вашу проблему в целом как возвращающийся симптом монополярной депрессии. Вы поехали на свадьбу вашей сестры в...
— Аган-Пойнт, — помогла она.
— Да, городок, где ловят крабов. Ваша депрессия активизировалась из-за воспоминаний о сексуальной травме — изнасиловании, от которого вы пострадали в возрасте шестнадцати лет. Мы согласились, что эта депрессия была полностью вызвана местом, и решили, что, пока вы держитесь подальше от Аган-Пойнта, депрессия не повторится. Я предположил, что гипотеза сработала, потому что больше вы не приходили. Я ошибаюсь?
— Это действительно сработало. После этого я чувствовала себя хорошо пять лет. Но за последние несколько...
— Где вы сейчас находитесь? — прервал он.
— В Аган-Пойнте, — медленно сказала Патриция. — Я приехала на похороны мужа сестры.
Доктор Салли продолжил после небольшой паузы:
— Это прискорбно. Так что, ваша депрессия всё-таки повторилась?
— Нет. Самое удивительное, что все с точностью наоборот. С тех пор, как я здесь, я чувствую себя прекрасно и полна энтузиазма.
— Странно, но решаемо.
Теперь Патриция тщательно подбирала слова:
— Не совсем уверена, как сказать, но...
— Просто скажите, — предложил доктор Салли.
Слова просачивались медленно:
— Что-то здесь активизировало мое либидо. Это пугает, я чувствую, что теряю контроль. — Ее лицо покраснело. — Я... мастурбирую гораздо чаще, чем обычно, и каждую ночь мне снятся очень интенсивные эротические сны, что для меня нехарактерно.
— Эротические? Мастурбация? В этом нет ничего ненормального. Это всё аспекты пассивной сексуальности. Ничего не вышло из-под контроля.
«Пассивная сексуальность», — подумала она. Но как рассказать остальное? В горле встал ком.
— Мне стыдно продолжать.
— Патриция, — усмехнулся он, — я ваш советник. Мы по существу не знакомы, не говоря уже о том, что все, вами сказанное, защищено врачебной тайной. У меня высокие расценки, так что используйте сеанс на полную. Заставьте меня работать. Я не смогу помочь вам, если вы не расскажете мне все, что заставляет вас думать, будто вы потеряли над собой контроль.
В это был смысл. Поэтому она сказала:
— Я чуть не изменила своему мужу около часа назад. Такого никогда не случалось раньше. И я собиралась это сделать...
Доктор Салли, похоже, ничуть не удивился.
— Проблемы в браке?
— Нет. Это лучший брак, о котором только может мечтать женщина. Мы абсолютно совместимы во всех отношениях, даже сексуально, особенно сексуально.
— Человек, с которым вы чуть не изменили, незнакомец?
— Нет. Парень, точнее, мужчина моего возраста, мы вместе выросли. Были лучшими друзьями в детстве.