Гнев божий
Шрифт:
Бывший майор КГБ СССР,
бригадный генерал армии Чеченской Республики
Ичкерия Салман Магомедович Рзаев
Молодой чеченец, который торговал на дагестанском рынке, доторговал ровно до двадцати одного часа и после ухода казачьего офицера даже успел что-то продать. Потом, пересчитав выручку и спрятав ее в сумку-пидорку, завел машину и в числе последних выехал с рынка.
Примерно через час он проехал Гудермес по объездной дороге, а примерно через два с половиной часа — въехал в Грозный по проспекту Владимира Путина. Этот проспект был назван так с далеко идущим умыслом, русские дали деньги и на восстановление этого проспекта, и на восстановление домов вокруг него, и на восстановление много чего другого. Говорили, что Грозный разрушен настолько, что отстраивать
Грозный строился и сейчас, и строился такими темпами, которым бы могла позавидовать и Москва. Все дело в том, что Рамзан не давал воровать. Верней давал — но все, что ты украл, должно было остаться в республике и послужить ее развитию. Если ты, к примеру, украл денег, поделился ими с кем надо, а на то, что осталось, выстроил трехэтажный каменный дом — тебе никто ничего не сделает. Если ты украл деньги и перевел их на счет в швейцарском банке — то за это ты запросто можешь оказаться в зиндане, откуда не выйдешь, пока не отдашь не только то, что ты украл, но и то, что нужно Рамзану — а Рамзан чаще всего забирал все имущество, какое было. Если кого-то не устраивало то, что происходит, — тому лучше было уехать из республики и сидеть там молча, потому что могли достать и в Москве, и не только в Москве.
Первым делом чеченец, которого звали Иса, заехал в один из домов, которые принадлежали его тейпу в окрестностях Грозного — краснокирпичная трехэтажная махина, со стенами аж в четыре кирпича и пятиметровой высоты забором. Там он оставил «Валдай» и забрал свою машину — «Мерседес-Бенц», который не угнал, а, как и положено, купил в Москве и пригнал сюда. Машину эту ему подарил отец, к которому он ехал сейчас — Салман Магомедович Рзаев, заместитель директора филиала компании Роснефть — Грознефть и начальник чеченской внешней разведки последние двадцать два года.
Чеченская внешняя разведка, как атрибут, безусловно, необходимый любому независимому государству, была создана по секретному указу президента Ичкерии Дудаева в тысяча девятьсот девяносто третьем году. Вся информация о ней хранилась в пакете с кодовым названием «Лассо», который сейчас находился у Рамзана — только тот, кто владел этим пакетом, мог активизировать структуры чеченской внешней разведки и получать от нее информацию. На данный момент чеченская внешняя разведка имела пять основных резидентур — в Стамбуле, Москве, Бейруте, Абу-Даби и Берлине, а также агентурные точки в некоторых других местах, в том числе в Кабуле, Багдаде, Джабуль-Сарае, [42] Пешаваре, Карачи. В целом чеченская разведка по эффективности — с поправкой на масштабы, конечно, — не уступала МОССАДу и была уж куда поэффективнее зажравшейся, бестолковой, разложившейся СВР, [43] которая засылает агентов в Америку, тратит на обустройство миллионы долларов, потом через этих агентов начинают отмываться деньги от коррупции, потом этих агентов вышибают из страны. Ноль результата и максимум вони — вот как сейчас работала русская разведка. Чеченская разведка работала не в пример эффективнее и тише, добиваясь выдающихся результатов. Все это было делом рук одного человека.
Салман Магомедович Рзаев, у которого дед работал против фашистской Германии, а отец был партийным деятелем, — был потомственным разведчиком, потому что вырос на руках деда. Он окончил не профильное учебное заведение, где готовят разведчиков — а Восточный факультет Ленинградского университета, где давали, наверное, лучшее в Союзе базовое образование по Востоку. Еще с царских времен в Ленинграде остались лучшие востоковеды в Союзе, и они научили Салмана быть на Востоке не туристом, а своим, человеком, который может раствориться на арабской улице и никто никогда не заподозрит его в том, что он не араб. Начинал Салман в одном из самых страшных мест на земле — в Бейруте восемьдесят третьего, сразу после тяжелых боев и израильской осады. Город был полуразрушен, здесь «играли» КГБ, ЦРУ, МОССАД, палестинская разведка, сирийская разведка, польская разведка. Тот, кто плохо играл в эти игры, умирал здесь в самом прямом смысле этого слова — с бейрутского резидента ЦРУ сняли кожу с живого и прислали посылкой в американское посольство, штаб-квартиру морских пехотинцев США взорвали, и в один день погибли почти триста человек. После года работы на технических должностях Салман был переведен в оперативный состав резидентуры, за год он выучил иврит, и вообще при желании он мог сойти за израильтянина, а при желании — за араба. Тогда-то ему дали неофициальную кличку, причем дали ее не свои, а палестинцы из семнадцатого отряда, [44] с которыми он действовал в самом Бейруте и в долине Бекаа.
Вторым местом, где
Да что там сейчас гадать…
Когда погиб генерал Дудаев — бригадный генерал Рзаев скрылся из страны вместе с пакетом, который он успел раздобыть, и несколько лет не показывался в стране. О его деятельности в качестве начальника разведки Ичкерии знали очень немногие, найти его было почти невозможно — а в том, что происходило в «Независимой Ичкерии», генерал Рзаев участвовать не хотел. Он мог подчиняться советскому генералу Дудаеву, возглавившему Ичкерию — но он не мог и не хотел подчиняться тем, кто ворует людей как кур и дырявит нефтепроводы… он просто потерял бы уважение к самому себе, если бы подчинился таким людям. «Всплыл» на поверхность он только в конце третьего года, явившись лично к Ахмаду-Хаджи, и после долгого разговора Ахмад-Хаджи вызвал своего сына и сказал, что теперь бригадный генерал Рзаев подчиняется напрямую ему и никому больше. Генерал Рзаев меньше чем за месяц заново активизировал сеть и принялся плести новую — в Москве, Тбилиси, Киеве, Лондоне. Вскоре после этого Ахмад-Хаджи Кадыров был убит боевиками… кому-то очень сильно не понравилось то, что сеть снова активизирована и работает, они отлично понимали, что это не бестолковая русская разведка, это смерть всем им. Такая, к примеру — какую принял всемирно известный эмир Хаттаб, вскрывший письмо, отправленное от одного из шейхов, и в тот же день скончавшийся от отравления. Ахмада-Хаджи убили, потому что думали, что пакет Лассо у него в надежном месте и таким образом можно все это остановить… но это остановить было уже невозможно.
За все время второго периода — так генерал Рзаев называл свою работу в обновленной Ичкерии — у него был только один провал, но это был такой провал, после которого — хоть стреляйся. В провале он в общем-то и не был виноват… русские все это устроили за огромные деньги — но все равно он считал себя виноватым, потому что так научил его дед. Если отвечаешь — отвечай за все, от и до — сталинская закалка, дед до смерти держал на комоде фотографию генералиссимуса. После того как назначенный к ликвидации человек ушел и нашел себе больших покровителей — они обменялись ударами, но ни один из них не был смертельным. Генерал Рзаев заслал в окружение этого человека своих агентов — и подозревал, что тайных сторонников имеет и этот человек среди его людей. Сейчас, с информацией, полученной с севера Афганистана, начинался новый этап игры, в котором он намеревался если и не уничтожить своего соперника физически (его он презирал, но отдавал должное его храбрости и увертливости), то нанести ему тяжелый удар и навсегда дискредитировать его в глазах его хозяев. После чего, возможно, они уберут его сами.
А если нет — игра продолжится. Время еще есть.
Иса на своем «Мерседесе» промчался по ночному городу, по трассе, гладкость асфальта и великолепная подвеска «Мерседеса» делали поездку подобной полету на ковре-самолете, тем более что «Мерседесы» здесь не останавливали, надо быть сумасшедшим, чтобы остановить в ночном Грозном черный «Мерседес» S-класса, тем более с «блатными» номерами. Свернул к зданию Грознефти — в тринадцатом энергетики переехали в новый офис, вместе с некоторыми другими службами, построили в складчину — двадцать этажей, стекло и бетон, трехуровневая подземная стоянка, контроль доступа и вооруженные патрули на входе. С тех пор как частным предприятиям разрешили создавать «службы безопасности» и вооружать их боевым оружием, в Грознефти создали целый батальон для охраны нефтепроводов, офисов, высшего руководства компании: автоматы АК-200, снайперские винтовки AW и Barrett-107, пулеметы «Печенег» и КОРД, приборы ночного видения, термооптика, американское и французское снаряжение, бронированные машины, израильские беспилотные летательные аппараты «для дистанционного контроля нефтепроводов». Собственная база на окраине Грозного — несколько домов для отработки городских боев, подземный комплекс, стрельбище «триста шестьдесят градусов», чуть подальше — стрельбище с «сертифицированной милей», в Европе такое только одно, во Франции, в России — в Челябинске и под Грозным и больше нигде на европейском континенте нет. По сути, отец Исы создал, экипировал, обучил никем, кроме него и Рамзана, не контролируемый батальон спецназа, готовый к выполнению задач в любой точке земного шара — в Москве, Вашингтоне, Багдаде, Абу-Даби — где угодно. Двое спецназовцев сейчас патрулировали территорию вокруг офиса, на машину Исы они не обратили никакого внимания — на каждой машине, принадлежащей компании и ее высшим руководителям, есть потайная метка, что-то вроде маячка, она обменивается данными с интегрированной охранной системой здания, если что не так — будет тревога.