Гнездо змеи
Шрифт:
На следующий день после завтрака, как обычно Серафим исчез. Марго теперь знала, где дверь его комнаты. Она уже свободно ориентировалась в пространстве дома. Правда, не каждая дверь перед ней открывалась, но закоулки коридоров теперь не казались лабиринтами. Дом продолжал держать оборону, но не так пугал, как раньше.
Марго не переставала удивляться Серафиму, его замкнутой жизни. Казалось, он пребывал в кромешном одиночестве. Вёл абсолютно уединённую жизнь затворника. Но это на первый взгляд. Ведь кто-то ему доставлял продукты, готовил, накрывал на стол, убирал огромный дом и сад. Марго догадывалась, что это возможна та самая Акулина,
Марго догадывалась, что видит только то, что дозволено видеть.
Прочитав от корки до корки, купленные журналы, не зная, куда себя деть, она решила выйти во двор, подышать воздухом. Когда шла по коридору, увидела приоткрытую дверь. Остановилась. «Быть такого не может. Все двери в доме всегда закрыты. Большинство из них – заперты. Серафим? А может Акулина?» Марго на цыпочках, подошла к двери.
Как только переступила порог маленькой с низким потолком комнаты, в нос ударил знакомый и таинственный запах. Так вот каков источник запаха в доме! Комната вся была увешана пучками и вениками из трав. От резкого травяного дурмана в голове помутнело.
Тусклый зимний свет пробивался сквозь маленькое оконце. В правом углу комнаты от потолка до пола свисало нечто странное и жуткое на вид – пшеничного цвета патлы, похожие на волосы. Марго подошла ближе. Коснулась рукой – на ощупь что-то наподобие пакли. «Пряжа из льна? Сколько её много. Скальп великанши…» Марго передёрнула плечами, отвернулась. В другом углу интереснее – стояло соломенное чучело бабы в сарафане, похожее на чучело «Масленицы». «Может она и есть?» На голове чучела – венок из серо-голубых пожухлых цветов. Волосы – косы из сена. Вместо глаз и рта – цветы и ягоды, засушенные, тёмно-фиолетовые, жёлтые, бордовые.
Кто-то тронул за плечо.
Вскрикнув, Марго обернулась.
– Тише, – Серафим коснулся пальцем её губ. – Испугалась?
Она не могла ответить, сердце стучало. В голове мутило от удушливого запаха трав. Серафим не сразу отнял палец от губ. Марго замерла, не смея шелохнуться. Он никогда не стоял так близко. Его палец с губ скользнул по подбородку. Затем он двумя руками взял Марго за плечи. Запрокинув голову, она обмякла.
… шум водопада нарастал. Гурлящая пропасть внизу. Её не видно, но если чуть-чуть нагнуться, то можно увидеть, что творится там, куда падает огромная волна. Скользкий камень из-под ног летит туда быстрее взгляда. И вот двумя ногами ты ближе к концу. От ледяного тумана, что поднимается из бездны, холодеют ноги. Стынет всё внутри. Пропасть гудит, ожидая тебя. Ты даже не можешь кричать. Крикнешь, и пальцы разожмутся. Да и кто услышит, проклятый водопад переорёт тебя. Болтаешь ногами, а сил подтянуться нет. Они уходят последние силы. Выступ! Ты нащупываешь его ногой, замираешь. Только бы не сорваться. А вверху островок серого неба, и тебя словно тянет кто, вытягивает. Пальцы немеют. И ты тянешься из последних сил. Ну же!
Щекой прижимаешься к земле и, кажется, сейчас задохнёшься. Лежишь, не чувствуя тела, а только запах. Запах мха и какой-то гнили, такой родной, приятной. Открываешь глаза медленно, не веря чуду. Руки выдернуты, ты не можешь ими пошевелить.
Уроды! – кричишь ты пионерам из своего отряда, но до тебя ли им. Ты могла бы сто раз сорваться, а они тупо прыгают возле костра. Чтоб они все сгорели!
– Уроды! – кричит Марго.
Она хватает за руку Серафима. Такую большую, тёплую. Чтобы не случилось – она не выпустит её. Пахнувший овчиной жилет такой родной. Дрожа всем телом, она тычется в грудь Серафима. «Где же ты был столько лет?» Никто и никогда не гладил её так по голове. Всё слишком хорошо, чтобы быть реальностью…
***
Все остальные дни накрыли Марго лавиной. Она спутала день с ночью, настоящее время с прошлым, реальность с мистикой. Находясь в замкнутом пространстве дома, она забыла, напрочь, о той жизни, какой жила все эти годы. Серафим был безжалостен и требователен. Он явно спешил.
По ночам к Марго являлась «Масленица» в сарафане. Длинные заскорузлые пальцы выдирали из её венка травинки, махонькие засохшие цветы. Она вздрагивала всякий раз, смотрела ягодами-глазами и напевала голосом Серафима: «Травки разные бывают – одна вылечит и воскресит. Другая же – с ума сведёт… убьёт».
В конце третьей недели Серафим загадочно посмотрел на внучку: – Накинь на себя что-нибудь потеплее. Нам необходимо пройтись. Да не шубу, не шубу, – остановил он, когда она пошла к вешалке. – Мы пройдёмся в погреб.
Марго с испугом на него посмотрела – не сошёл ли старик с ума, но повиновалась и накинула шаль.
В одной из дальних комнат Серафим поддел ножом сливающуюся с паркетом пола крышку погреба. «Погреб с тайным входом», – догадалась Марго.
Со свечой они спустились вниз.
Это был обычный погреб с глиняными стенами и земляным полом. В полумраке свечи Марго плохо рассмотрела его, да и смотреть там особо не на что. Самое интересное находилось за одним из стеллажей. Стеллаж был на колёсиках, и когда Серафим его отодвинул, то перед глазами Марго предстала низенькая дверца.
Подобрав ключ из связки, Серафим открыл её. Чтобы пройти в дверцу, необходимо было нагнуться. Марго восхитилась гибкости старика. Он легко нагнулся и быстро прошёл через порог. Марго – следом.
Пахнуло подземельем. Спускаясь вниз по ступеням, она видела только спину Серафима. Когда подошли к столу, старик зажёг свечи в старинном канделябре и помещение осветилось.
Марго не верила глазам – они находились в огромной зале с каменными стенами. Проходы в стенах сделаны в виде арок. По углам свисали тюли паутин. Было холодно, но Марго улавливала дуновение тёплого воздуха, пробивавшегося струйкой по верху.
Освещалось то, что вблизи. Дальше взгляд тонул. Марго с замиранием в сердце вглядывалась в чёрные порталы арок. Она ближе подошла к Серафиму.
– Вот и логово загнанного в угол зверя, хе… хе, – осклабился старик. – Тут ещё и выход есть наружу, в конец сада. Вон там. – Он указал пальцем на ближайший проход слева и загадочно улыбнулся. – Так, на всякий случай, а ключик от дверцы вот здесь. – Серафим показал на щель в стене. – Этот дом он, как крепость, от разных подарочков судьбыс… И о погребе и тайном ходе никто не знает.
– Совсем никто? – вырвалось у Марго.
– Никто. – Серафим приблизился к ней со свечой. – Никто… из ныне живущих.