Гномики в табачном дыму
Шрифт:
Псхулухия бросил трубку, сел в свою белую «Волгу» и, грозясь: «Все, в последний раз предупрежу!» — поехал на автобазу.
Шоферы, собравшись в круг, рассказывали анекдоты. При виде Псхулухии умолкли.
— Все еще нет его?! — взбеленился генеральный директор.
— Нет, — отозвался техник.
— Пусть только
Шоферы снова принялись за анекдоты и весело хохотали, забыв обо всем. Когда скрипнули ворота, они разом оглянулись на шедшего к ним военного, интереса, однако, не проявили. А когда за блестящим офицером проследовала ватага мальчишек, они узнали своего директора и, онемев от изумления, обступили Бакашу.
— Все еще не появился? — прогремел Псхулухия из директорского кабинетика.
Шоферы расступились, и взору Псхулухии предстал сверкавший орденами и медалями Бакаша.
Все замерли, непривычную тишину нарушали лишь шаги генерального директора.
Псхулухия почему-то подходил на цыпочках, словно побаивался.
Какое-то время все продолжали молчать. Водители, как бы не веря глазам, притрагивались к орденам и медалям. Наконец один, преодолев растерянность, смущенно промямлил:
— Что это за орден?
— А этот? — осмелел и другой.
Бакаша спокойно ответил им. И посыпались вопросы. А уж ребят ничто не могло унять. Они впервые видели так близко боевые награды.
— Постой, постой, а почему у тебя орден Суворова? — злорадно, будто уличая в обмане, вопросил Псхулухия. — Им только командующего армией награждают!
— Верно, орден Суворова первой степени первым получил маршал Жуков 28 января 1943 года после Сталинградской битвы.
— Что он получил, это известно. Тебе почему дали, тебе?
— Заслужил, значит.
— А орденом Невского
— Не ошибаешься, так и есть! — ответил бригадир.
— Да ты генералом был, друг, или… — начал было Псхулухия, но его грубую шуточку оборвало глухое молчание.
— Подполковником я был! И все на мне мое — и ордена, и медали, и погоны! — усмехнулся Бакаша. — А вы, ребята, посмотрели и хватит, марш в школу!
Ребята разлетелись, как стайка воробьев.
Водители молча сели в свои машины, незаметно смылся и Псхулухия.
Бакаша раздал наряды.
Трудовой день, хотя и с опозданием, но начался.
На следующее утро Бакаша пришел на работу рано, как обычно. Вы скажете: это банально, но что поделаешь — так и было. Двор оказался убран, машины вымыты, начищены до блеска, и стояли на своих местах, сверкая чистотой, самосвалы. У техника наряды были уже готовы.
Бакаша быстро подписал их, и машины без задержки одна за другой выехали из ворот. Автобаза опустела. Душа радовалась — такой кругом царил порядок.
В директорской комнатушке зазвонил телефон. Трубку успел взять техник.
— Кого? Нет у нас такого, — и опустил трубку на аппарат.
— Кого спрашивали? — поинтересовался Бакаш.
— Какого-то Георгия…
Телефон зазвонил снова, и снова техник перехватил трубку.
— Это Псхулухия говорит, — услышал техник в трубке.
— Слушаю, батоно!
— Повторяю, мне нужен батоно Георги…
— Нет у нас такого…
— Как это нет?! Ты лучше меня знаешь? Дай мне Бакашвили! Бакашвили!
Да, с самого начала хотел сказать и забыл: Бакашвили звали Георгий.
1983