Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник)
Шрифт:
– А чего вы, Андрей Иванович, перед нами-то распаляетесь? – как бы между прочим заметила Наташа. – Вот самой Прилепиной и выговаривали бы.
– И скажу!
– Ну-ну, поглядим.
– А я не понимаю: с чего вдруг такой сарказм?
– Что вы что вы? Как можно, Андрей Иванович?
– Ильдар, если будут спрашивать, я – у себя, – рявкнул Мешок и вышел из оперской, хлопнув дверью.
– Ах-ах! Алло, мы ищем Иоланту! – прокомментировала вспышку начальственного гнева Северова. Однако Ильдар её веселья не разделил, а напротив, неодобрительно покачал головой:
– Зря ты Ольгу вломила.
– Уж так старалась, так старалась – даже юбка не помялась… У меня, между прочим, по дороге на работу свечи залило. Вучетич клятвенно обещал посмотреть, а сам сдристнул к старухе. Как же, сама Прилепина попросила! Восходящая звезда отечественного сыска!.. А мне что теперь прикажешь делать? Пешком ехать?
– А куда тебе?
– На Петроградку. «Шаровню» знаешь?
– Никак в боулинг собралась?
– Допустим, собралась. А что такого?
– Да ничего. Просто зачем столько времени маникюр наводить, чтобы грязные шары кидать?
Наташа грациозно вытянула свои длинные пальцы, с удовольствием посмотрела на результат шлифовки и снисходительно промурлыкала:
– Дикий ты человек, Ильдар. Сразу видно – внебрачное дитё гор.
После чего подтянула к себе телефон и взялась дозваниваться до службы такси…
Элитный коттеджный
поселок под Сестрорецком,
21 июля 2009 года,
вторник, 20:05
В начале девятого прозвучали первые аккорды припева битловской «Желтой подводной лодки», и Пущин, спустившись со второго этажа по изящной, красного дерева винтовой лестнице, внимательно вгляделся в монитор внутренней панели домофона. Невзирая на идиотскую бейсболку и скрытые за солнцезащитными очками глаза, распознать квадратную, шесть на шесть, будку Ардова было несложно.
– «Сова, открой! Медведь пришёл!» – хохотнул в панель вызова неприятный, хотя и ожидаемый гость.
– Погоди, я сейчас. Электрозамок что-то заедает, – соврал Геннадий Иванович, переключая камеры. Теперь на мониторе возникло изображение в полный рост, и Пущин разглядел в руках у Ардова внушительных размеров кейс. Всё правильно, так и должно быть. Ещё щелчок: камера переключилась на припаркованную у соседского забора замызганную «копейку». Полчаса назад её здесь не было. «Странно, неужели Ардов приехал на таком „говне“?» – удивился Геннадий Иванович и, сунув в карман роскошного барского халата лежащий в прихожей травматический пистолет, нажал кнопку дистанционного открытия замка на калитке.
Гостя он встречал на открытой летней веранде: зная биографию Ардова образца начала лихих девяностых, приглашать в дом дважды судимого уркагана совсем не хотелось. Да и не того полёта птица – так, мелкая сошка, вечная «шестёрка» на побегушках, к которой Геннадий Иванович всегда испытывал устойчивое чувство брезгливости. Вот только, хоть и стыдно в том сознаваться, к чувству этому примешивалось еще и неприятное, липкое ощущение страха. Так что «травматику» в карман Пущин пихнул сугубо автоматически, впрочем, прекрасно отдавая себе отчет в том, что, «ежели, не дай бог чего», применить все равно не успеет.
Мужчины
– Вот, просили передать. Мои поздравления: если честно, не думал, что они согласятся с твоими условиями… Аппетиты у тебя, Иваныч, мегаатомные.
– Да куда бы они делись? – натужно улыбнулся Пущин, принимая выстраданный гонорар в оригинальной эргономичной упаковке. Мода на которую пришла к нам из гангстерских боевиков категории «B». – Я им нужен гораздо больше, чем они мне. А шифр?
– Ах да! – спохватился Ардов и достал из кармана джинсовой жилетки запечатанный конверт. – Цифири внутри. Не доверяют!
Геннадий Иванович забрал конверт и тоном, не содержащим ни намёка на радушие, исключительно формальности ради предложил:
– Может, отметим это дело?
– В другой раз. Мне ещё в город возвращаться, а гаишники на трассе совсем оборзели. Раньше за выхлоп трёхой обходился, теперь все пять требуют.
– Ну, с твоей-то тачкой кто ж на тебя позарится? – не смог сдержать зубоскальства Пущин. – Где такое ведёрко отхватил? Похоже, раритет?
Этот явно оскорбительный вопрос Ардова, похоже, ничуть не задел:
– Это я на прошлой неделе в буру у Живчика выиграл. Прикольная тачка, у моего дядьки в деревне такая была… Да, а тебе когда к следователю?
– Завтра, к двенадцати.
– Они просили передать, чтобы ты… того… Короче, не переигрывал.
– Не учи учёного! Чай, не впервой лжесвидетельствовать.
– И не стыдно тебе, Иваныч, души невинные топить? – с грубоватым добродушием поинтересовался Ардов.
– А где ты их видел, невинных-то? – сердито спросил Геннадий Иванович: ему очень не понравилась кривая усмешка, спрятавшаяся в углах обветренных ардовских губ. – Особенно там, наверху? И вообще, если слепой, споткнувшись о камень, падает, он почему-то всегда ругает камень. Хотя виною его собственная слепота.
– Мудро сказал! – усмехнулся гость и отсалютовал: – Ну ладно, Иваныч, прощевай…
…Больше всего в данную минуту Ардов опасался, что чудо отечественного автопрома не заведётся. Он и сюда-то доехал с проблемами: двигатель работал практически на подсосе – прежний владелец, похоже, основательно загадил карбюратор.
Естественно, ни у какого Живчика и ни в какую буру тачку эту он не выигрывал. Ключи от «копейки» Ардову вручили сегодня днём вместе с описанием места, в котором её следовало забрать. Машина была одноразовой и предназначалась исключительно для театрально-постановочного приезда к Пущину. Теперь, если некие случайные свидетели и зафиксировали пятиминутный вечерний визит к хозяину дома человека на красной «копейке», искать эту самую «копейку» начнут в лучшем случае только завтра. И поиски эти будут много утопичнее, нежели розыск пресловутой иголки в стоге сена. Так как в ремонтных боксах неприметной автомастерской в Сестрорецке в данную минуту уже собралась бригада специально обученных умельцев, с нетерпением ожидающая его, Ардова, возвращения. А практика показывает, что при умелом, «с душой» подходе полностью разложить машину на атомы можно за каких-то четыре-пять часов. При правильном стимулировании «нанотехнологов» – ещё быстрее.