Год Кита
Шрифт:
Эхолокатор вожака косаток обнаруживает одинокого кашалота, и вслед за вожаком вся стая направляется в его сторону. Эти косатки не раз успешно атаковали небольших китов, обитающих в районе Пюджет-Зунда, а однажды напали на огромного серого кита, с которым они сражались два часа подряд на глазах у возбужденных туристов, толпившихся на берегу. Однако с кашалотом косатки встретились впервые: наш самец – диковинный гость для здешних вод. Вожак медлит – но его молодой и норовистый приятель, разинув пасть, бросается на кашалота.
Гость в четыре раза тяжелее агрессора, и в драке он не новичок: уже десять лет этот кашалот набирается боевого опыта в брачных поединках со своими собратьями. Он выжидает… и вот в решающий момент, яростной дугой изогнув свое громадное
Вопли смертельно раненого товарища заставляют всю стаю забыть о голоде. Косатки в смятении кружат возле умирающего, а одна из самок пытается поддержать его, не дать ему утонуть. Кашалот же сворачивает на запад и уходит в открытое море. В следующий раз он прислушается к голосу инстинкта и не отважится так далеко заходить в здешние тихие воды.
«Киты-убийцы уничтожены! Соединение капитана Шер-рилла выполнило особое задание.»
Это заголовок озадачившей меня заметки, напечатанной в газете «Новости военно-морской авиации». В заметке, среди прочего, говорилось: «Успешно завершена еще одна операция по уничтожению китов-убийц в прибрежных водах. С помощью ракет, глубинных бомб и пулеметного огня были ликвидированы сотни хищников». [24]
24
«Naval Aviation News» (с. 19, декабрь, 1956).
Несчастные киты! Несчастный капитан Шеррилл, командовавший «успешно завершенной» операцией! Знайте, капитан, что успех ваш весьма сомнителен: место уничтоженных косаток очень скоро займут их потомки. Бомбите их, бомбите! Ваши люди вовсю позабавятся, а вы подпишете еще один рапорт об «успешно завершенной» операции.
Мы люди, любим называть одних животных хорошими, «добрыми», а других плохими, «кровожадными». Классифицируя их подобным образом, мы как бы наводим порядок в животном царстве, которое пугает нас своим анархическим разнообразием. Мы без особых колебаний выносим приговор крысе, называя ее «злобной, хитрой и грязной», и эти эпитеты помогают нам отмахнуться от размышлений о биологических механизмах, управляющих жизнью крыс.
С тех пор как люди получили возможность наблюдать поведение косаток в неволе, отношение к этим хищникам значительно переменилось. Да и неудивительно: ведь теперь можно увидеть, как дрессировщик сидит верхом на ките-убийце, чешет ему спину щеткой на длинной ручке, «обнимается» с ним и даже кладет голову в пасть этого «кровожадного» животного.
Ни одна книга о китах не обходится без затасканной, набившей оскомину истории о том, как профессор Эшрихт вскрыл желудок косатки и извлек из него (цитирую лучший из вариантов этой истории): «Ни больше ни меньше как тринадцать взрослых дельфинов и четырнадцать тюленей». Еще один тюлень был якобы обнаружен в глотке косатки. Однако, обратившись к отчету самого профессора об этом вскрытии, написанном в 1862 году, я выяснил, что в действительности содержимое желудка косатки представляло собой отдельные куски кожи и костей – останки животных, съеденных косаткой в течение неизвестного периода времени. [25]
25
Д. Ф. Эшрихт «О видах рода косатка, обитающего в северных морях» (1862). Перевод этого труда на английский язык опубликован У. Г. Флауэром в книге «Современные заметки о китообразных» (с. 151 -188. Лондон, 1866). История о косатке была пересказана И. Дж. Слийпером в книге «Киты» (с. 274. Лондон, 1962).
Не думайте, будто я полагаю,
НОЯБРЬ
Первое ноября; наш юный герой играет в волнах; далеко на горизонте, там, где тихое, гладкое море сливается с таким же тихим небом, он замечает крошечную черную точку. Она слишком далеко, и пока не видно, что это такое – возможно, плывущее по морю бревно, а возможно – раздувшийся труп тюленя; может быть, это деревянный ящик, сброшенный с палубы, или пустой пластмассовый бочонок (миллионы таких бочонков плавают в океане и валяются на побережьях: даже в соленой морской воде они не поддаются коррозии).
Пока маленький кашалот лениво переворачивается с одного бока на другой, точка на горизонте успела вырасти. Малыш настораживается – он почуял опасность. Его мать внезапно меняет курс и пускается наутек; так поступают и все остальные киты семейной группы. Они размеренно дышат, их чувства обострены, голоса приглушены.
Прошло всего несколько минут – но зловещий черный предмет уже совсем рядом; киты в страхе бросаются в разные стороны. Вспенивают воду могучие винты; массивное океанское судно с надписью «Арена жизни» [26] на борту преследует кашалотов. На баке его чернеет странное металлическое чудовище, похожее на пару гигантских щипцов. В корзине на мачте – дозорный; осеннее утро морозно, и дозорный укутал шею теплым шерстяным шарфом. Он энергично машет рукой, указывая рулевому курс. Моряки в желтых непромокаемых комбинезонах поднимают на палубу тросы и тали. Судно резко накреняется и разворачивается, взбивая белую пену; моряки хватаются за ванты и леера, чтобы не оказаться за бортом.
26
«Арена жизни» – вымышленное название.
«Арена жизни» пускается в погоню за годовалой – еще «грудной» – самкой, которая приходится сводной сестрой нашему маленькому кашалоту. Преследователь то замедляет ход, то резко бросается вперед, а затем внезапно меняет курс и снова прибавляет ходу – точно коршун, охотящийся за зайцем! На секунду двигатели замолкают – это моряки пытаются определить, где всплывет юная китиха в следующий раз,- и вот зловещее судно снова устремляется в погоню, из трубы вырываются новые клубы дыма. Китиха не успевает перевести дыхание, а враг уже совсем рядом.
Гремит пушечный выстрел. На палубе сверкает вспышка, в воду летит снаряд. Однако это не гарпун: черное «чудовище» оказалось стальными щипцами, обтянутыми поролоном. Щипцы соединены с судном прочным нейлоновым линем. Они крепко хватают китиху за основание хвоста – самое узкое место ее туловища. Еще один выстрел – ив спину бьющегося животного вонзается ампула с транквилизатором – веществом, которое должно парализовать движения животного. Яростный звонок машинного телеграфа – судно дает задний ход. С дрожащего, как струна, линя срываются капли воды.
Моряки торопливо рубят тросы, удерживающие на палубе другое странное сооружение, похожее не то на лодку, не то на гигантское корыто. Это неглубокие сани шести метров длиной, сделанные из стали и поролона. Сани падают на воду, в них вскакивают четверо моряков, которые уже не раз репетировали предстоящую им сейчас операцию. Они спешно подводят свою странную посудину к хвосту китихи.
День холодный – но капитана прошибает горячий пот. Никогда еще человеку не удавалось поймать кашалота живым. Суждено ли ему стать первым в истории ловцом кашалотов – или линь намотается на винт, обломит лопасть руля? Что если китиха очнется и в ярости набросится на морские сани и утопит его людей? Тут не помогут и их спасательные жилеты!