Год Кита
Шрифт:
Одно из заседаний было посвящено умственным способностям китообразных. Келлер Бреланд, президент Ассоциации по изучению поведения животных, находящейся в Хот-Спрингсе в Арканзасе, предложил следующий исходный тезис; «Умственные способности проявляются, когда отказывают заложенные природой инстинктивные реакции; умственные способности расширяют комбинационные возможности животного как в отношении процессов, протекающих в его организме, так и в отношении событий внешней среды». Делегаты сошлись на том, что именно умственные способности позволили многим животным избежать тупика эволюции, в котором оказались низшие виды, реагирующие на раздражители чисто механически. Однако, когда разговор зашел о методах испытания умственных способностей и о способах их оценки, среди участников конференции завязалась оживленная дискуссия.
Артур Ф. Мак-Брайд, о котором уже упоминалось в этой книге,
До сих пор не получено убедительных доказательств незаурядных умственных способностей дельфина – то есть его умения разрешать поставленную задачу,- и пока неясно, как получить такие доказательства. По степени мотивированности поведения и по эмоциональным проявлениям дельфин находится между собакой и шимпанзе, так как:
– во-первых, дельфины выказывают страх перед необычными звуками и перед необычными неподвижными предметами. (Крысы, например, такого страха не выказывают.) Достаточно бросить в бассейн яркий мяч, чтобы плавающие в бассейне дельфины замолчали на целый день и прекратили играть друг с другом и выпрыгивать из воды;
– во-вторых, дельфины как будто умеют дружить с себе подобными животными, в точности как собаки и шимпанзе (опять-таки в отличие от крыс);
– в-третьих, дельфины способны в течение целого часа и дольше играть с плавающим пером или развлекаться, дразня в бассейне акулу, черепаху или Пеликана; забавляются дельфины и попросту ныряя или хлопая хвостом по воде в определенном ритме. (Быть может, это занятие дельфинов сродни ритмическим танцам шимпанзе?);
– в-четвертых, дельфины проявляют склонность к сексуальным играм, не связанным непосредственно с процессом размножения. Эти игры заставляют заподозрить, что дельфины – вид более высокоразвитый, чем остальные виды животных, и стоит ближе всех к человеку.
Следующий докладчик, профессор А. Брази Хауэлл из Университета Джона Хопкинса, заявил: «Хотя дельфину умственные способности нужны, по-видимому, меньше, чем почти всем остальным млекопитающим, извилины мозга дельфина более ярко выражены, чем извилины мозга человека; впрочем, возможно, что, вопреки распространенному мнению, ярко выраженные извилины вовсе не свидетельствуют о высокой степени развития умственных способностей».
Токузо Коджима, биолог из Японского института по исследованию китов, привел данные о соотношении веса мозга кита и веса его тела. Например, вес мозга двадцатиметрового кашалота составляет семь килограммов. Поскольку сам кашалот весит при этом сорок две тонны, вес его мозга составляет всего одну пятитысячную веса тела; укажем для сравнения, что вес мозга взрослого человека составляет от одной пятидесятой до одной шестидесятой веса его тела.
Новый подход к исследованию мозга дельфина предложили зоологи Сэм Г. Риджуэй, Н. Дж. Фланиган и Джеймс Г. Мак-Кормик. Они считают, что показательно не соотношение веса тела и веса головного мозга, а соотношение веса спинного мозга и головного мозга. По их мнению, головной мозг – это орган, управляющий рассудочным поведением; спинной мозг управляет рефлексами. У некоторых из гигантских динозавров головной мозг был не крупнее грецкого ореха, зато спинной мозг был огромен. Исследователи произвели вскрытие пятнадцати дельфинов трех разных видов. Сравнивая полученное соотношение' веса головного мозга и веса спинного мозга с подобными данными для других животных, они обнаружили, что если у рыб это соотношение равняется единице, у лошадей – двум с половиной, у кошек – четырем или пяти, у обезьян – восьми, то у дельфинов оно составляет тридцать шесть, а у человека – пятьдесят. Результаты этих исследований весьма лестны для «умницы» дельфина.
Последним выступал на конференции Джон Каннингем Лилли из Научно-исследовательского института коммуникаций (Майами, штат Флорида). Джон Лилли сообщил, что среди китообразных, живущих в открытом море, нет ни одного вида, мозг которого весил бы меньше восьмисот граммов. Следовательно, природа установила определенный нижний предел количества клеток головного мозга (сравните с нижним пределом количества ячеек памяти компьютера), необходимого, чтобы китообразные могли справляться с трудностями жизни в океане. Самый крупный головной мозг, обнаруженный биологами на Земле, был извлечен из черепной коробки кашалота: вес его составлял
Далее, эксперименты, поставленные Джоном Лилли с дельфинами, заставляют предположить существование дельфиньего «языка». [22] Джон Лилли описывал разговоры между дельфинами, которые внешне напоминают человеческие разговоры в том отношении, что пока одно из «беседующих» животных говорит, второе молчит (в определение «человеческого разговора» не входят, очевидно, беседы женщин). Дельфины, которые долго находятся в неволе и привыкают к людям, постепенно научаются подражать речи знакомых им людей (впрочем, на это способны также попугаи и скворцы.) Джон Липли сказал, что безусловно отвергает теории «спиритистов» о возможности существования сознания вне тела и тем не менее считает весьма правдоподобным существование неведомого нам, особого сознания дельфина.
22
Более подробно исследования психики дельфинов Джоном Лилли изложены в его книге «Человек и дельфин», переведенной на русский язык издательством «Мир» в 1965 году. Кроме того, интересные данные по этому вопросу приведены в книге Ф. Г. Вуда «Морские млекопитающие и человек», опубликованной на русском языке Гидрометеоиздатом в 1979 году.- Прим. ред.
В начале конференции доктор Л. Харрисон Мэтьюз, директор лондонского Зоологического общества, обратился к собравшимся со следующими словами: «Похоже, что некоторые из наших коллег непрочь поставить свои биологические исследования на службу прибыльному делу и собираются втянуть животных в бесконечные человеческие войны, превратить китов в подводных сторожевых псов, охраняющих военные объекты, или обучить их носить на себе взрывчатку. Как бы ни были разумны китообразные, они, к сожалению, не наделены достаточным умом, чтобы отказаться сотрудничать с человеком и ответить своим дрессировщикам теми характерными подводными звуками, которые, будучи произнесены в воздухе, выразили бы высшую степень презрения». [23]
23
Л. Харрисон Мэтьюз «Вступительное слово организатора конференции» (сб. «Киты, дельфины и морские свиньи», изд-во Калифорнийского университета, 1966).
Браво, доктор Мэтьюз!
Проливом Хуан-де-Фука, ведущим к Пюджет-Зунду, плывет на восток двоюродный дедушка нашего маленького кашалота; старый кит нагоняет длинную процессию лососей. Лососи упорно пробираются к притокам реки Фрейзер, где, прежде чем проститься с жизнью, они отложат на галечное дно множество сверкающих икринок. Лососи появляются здесь каждую осень; кит догнал последнюю в этом году стаю и уже заметил, что лососей вокруг него становится все больше: они почуяли струю пресной воды и, повинуясь таинственному зову, с новой энергией устремились навстречу реке, которая дала им жизнь три или четыре года назад. Кашалот этого не знает. Но если прежде после часа погони ему иногда удавалось поймать одного-другого лосося, то теперь он плывет в сплошном потоке сверкающих серебряных тел – он просто не успевает их глотать. Колышутся в воде снасти рыбаков из Нибэя, Сэкью и Пишта. Кит приплыл сюда по чистой случайности. Он здесь один.
Его семья пасется далеко в открытом море, откуда даже не видно мыса Флэттори. Древний инстинкт велит им держаться подальше от узкого пролива Хуан-де-Фука.
Инстинкт спасает кашалотов от неприятной встречи, ибо тихие и спокойные воды в окрестностях Пюджет-Зунда давно облюбовала стая косаток – китов-убийц, чрезвычайно крупных и быстроходных хищных млекопитающих моря. Вот группа косаток, возглавляемая громадным самцом, бороздит море в поисках добычи. На самце роскошный наряд: черный фрак и белая манишка. Весит кит не меньше девяти тонн; когда он всплывает, его спинной плавник на полтора метра поднимается над водой, как парус. Эта стая косаток отлично знакома местным яхтсменам, которые каждый раз с восхищением наблюдают, как киты направляются сначала на север, к острову Ванкувер, потом устремляются в пролив между островом и материком. Вдали от берегов косатки питаются сельдью, палтусом, хеком и кальмарами, а в проливах между островами охотятся на лосося, треску, акул, порой – на тюленей и дельфинов, а иногда и на морских птиц. (Английское название косатки «кит-убийца» – типичная выдумка человека: такими выдумками двуногий царь природы пытается отвлечь внимание от кошмаров массовых убийств, в которых виновен он сам.)