Год обмана
Шрифт:
– На лошадях? А где это?
– За Люберцами. Первый поворот направо. Там, кажется, написано «Чкалово» на указателе.
– Прикол! Ты-то откуда знаешь?
– Знаю! – он опять чуть не сорвался, но тут же взял себя в руки. – Ездил с ней на автобусе. Из Кузьминок идет 348-ой, и еще «Автолайн» – маршрутка. На автобусе полчаса, на маршрутке – минут двадцать.
– Уау, – протянул я. – Впечатляет! Мы уже оказывается знакомы с жизнью народа. Прикинь, что любовь с людьми делает. Тебя скоро, и вправду, от нормального человека нельзя будет отличить!
– Перестань, –
Он на мгновение задумался.
– Как думаешь, что лучше надеть для переговоров?
Приехав в театральный институт, я немного растерялся. Полутемное фойе, обклеенное афишами, было до отказа забито народом. Меня со всех сторон толкали, мяли, тянули и стукали. Поплыв по течению вместе с толпой, я очутился где-то в подвале. Вскоре выяснилось, что это буфет. Выбравшись оттуда, на лестнице между первым и вторым этажом я нашел расписание. Разобраться в нем самому оказалось просто невозможно. Какая-то добрая девушка объяснила мне, где находится танцкласс. У девушки были в джинсах такие ноги, что я даже чуть-чуть растерялся. Приглядевшись, я понял, что тут почти у всех такие ноги. Это место начинало мне нравиться. Правда, вели они себя как заполошные. И гомосеков, по ходу, было хоть отбавляй.
В танцклассе их тоже оказалось полно. Ходили вдоль стен, делали ручками и отставляли попы. Народу, вообще, тусовалось порядочно. Какие-то пузатые дядьки с бородами и в пиджаках кричали друг на друга, размахивая руками. У входа, куда я втиснулся через обшарпанную дверь, столпилось человек двадцать. Половина из них держали видеокамеры. Впрочем, там было, что поснимать.
Я, наверное, приехал слишком рано, и зачет у них еще не закончился. Видимо, это был перерыв. Так вот, в дальнем углу, там где было больше всего зеркал, как раз и тусовались все эти девчонки. Одни стояли с прямыми спинками, другие раздвинули ножки и уселись прямо на полу, третьи подняли ножки на эти перила и гнулись так что дух захватывало. Некоторые как лошадки просто стояли на месте и переступали с ноги на ногу. На всех были одинаковые черные купальники, какие-то тапочки и ленты вокруг головы. «Ну что же, – подумал я. – Выходит, не зря приехал».
Один из бородатых мужиков кинулся к ним и начал что-то объяснять. По ходу он так увлекся, что начал лапать их одну за другой. Сначала вроде бы незаметно, а потом уже в полный рост. Девчонки хихикали, но терпели. Наверное, это был какой-нибудь танцевальный босс. А, может, им это нравилось. Так или иначе, он точно был опытный козел.
– Так, все приготовились! – закричал вдруг один из голубых. – Начинаем!
Откуда-то вынырнула старушка в мужском костюме. Погасив сигарету, она уселась перед роялем. Девчонки вспорхнули с места, и в этот момент я увидел Марину.
Она стояла как лапочка во втором ряду и, сморщив лоб, смотрела прямо на меня. Я улыбнулся, поднимая руку, но в этот момент заиграла музыка.
«Интересно, как это человек может быть до такой степени не похож на самого себя, – думал
Я вдруг поймал себя на ощущении, что мне не нравится присутствие всей этой толпы зрителей. Переступив с ноги на ногу, я будто нечаянно толкнул стоявшего слева пацана с камерой.
– Осторожней! – зашипел он.
– Простите, пожалуйста. Я случайно.
– Я ведь снимаю!
– Конечно, конечно, – прошептал я и снова наступил ему на ногу.
Пока мы так перешептывались, старушка закончила играть. Все оживились. Бородатый опять бросился к девчонкам, а я воспользовался неразберихой и нашел себе местечко на скамейке возле стены. Едва я присел, решив подождать, пока все закончится, как из этой толкотни вынырнула Марина.
– А где Сергей? – спросила она, склоняясь ко мне и хмуря брови.
От нее повеяло таким теплом, что я задержал дыхание. На лбу у нее блестели капли пота.
– Где он?
– Он… заболел… – медленно сказал я, обалдевший от ее запаха.
– Заболел?
Она прикусила нижнюю губу и сморщила лоб.
– Не расстраивайся…– начал я, но она резко выпрямилась и исчезла в толпе.
– … на фига он нам вообще нужен? – договорил я в пустоту.
Правда, это был скорее риторический вопрос. Сережа явно нужен был нам обоим.
В машине она еще некоторое время хмурилась, о чем-то думая и постукивая ботинками в пол. Наконец встряхнула головой и посмотрела на меня.
– Тебе хоть понравилось?
– Да я поздно приехал. Не видел почти ничего.
– А то, что видел?
– То, что видел, понравилось. Только голубых многовато.
– Они не все голубые. Некоторые просто так выглядят.
– Да? А зачем?
– Ну, не знаю. Сейчас модно.
– Педерасты?!
– Ну, да. У нас в институте некоторые мальчишки специально прикидываются.
– Чтобы выглядеть педерастами?
– Да. А чего ты удивляешься? Сейчас модно. Элтон Джон – голубой, Джордж Майкл – голубой, Киану Ривз – тоже. Рикки Мартин. У них там сейчас все голубые. Поэтому у нас тоже считается круто.
– Нет, уж спасибо, – сказал я, выворачивая руль до отказа.
На дорогах был такой гололед, что машину то и дело бросало в стороны. Хорошо хоть у меня все колеса были ведущие.
– А что с ним все-таки приключилось? – спросила она.
– С кем? – я как-то не сразу врубился.
– С Сергеем. Почему он не пришел?
– Он… – я понял, что она застала меня врасплох. – Он…плохо себя почувствовал… Сегодня утром… Я заехал, а он лежит.
– А где он живет?
– Где живет? Ну, как тебе сказать…
Мне даже пришлось сбавить скорость.
– А ты разве сама не знаешь?
– Нет! – она с вызовом посмотрела мне в лицо.
Хорошо, что мне надо было смотреть на дорогу.
– Он меня к себе ни разу не пригласил.
В ее голосе звучало явное возмущение.