Год тигра и дракона. Осколки небес
Шрифт:
Как будто непонятно, чем всё должно закончиться, подумалось вдруг Цин Бу,и он спросил:
– Что там, кстати, слышно от твоего друга, последователя учения Кун-цзы?
– Всё просто, - ухмыльнулся Хэ. – Как только вы перейдете на сторону Хань, вас тут же поставят хуайнаньским ваном. Примите участие в наступлении на Сян Юна,и ваша будущность будет обеспечена.
Клейменый Бу сосредоточенно молчал, не зная, как справиться с собственными противоречивыми чувствами. А собеседник его, знай, подсыпал горячих углей в огонь, нашептывая:
– Они уже привлекли на свою сторону старшего чуского военачальника – Чжоу Иня, и он пообещал выступить против Чу. Вообразите?
Эти слова окончательно сломили хребет
– Сдержит ли Лю Дзы обещание?
– Не сомневайтесь, мой господин, - смиренно молвил советник Хэ и поклонился так низко, как, пожалуй, почтил бы самого Кун-цзы.
– Вы сейчас поступаете мудро и осмотрительно.
Слабым это утешение казалось совсем недолго и обернулось, в конце концов, единственной надеждой на спасение.
«В те дни я постоянно мысленно твердила пушкинское: «Есть упоение в бою,и бездны мрачной на краю,и в разъяренном океане, средь грозных волн и бурной тьмы...» Этот ужасный кровавый мир с его жестокими сердцами притягивал, словно огонь – взгляд, заставляя дрожать oт предвкушения»
(из дневника Тьян Ню)
ГЛАВА 11 Небесный мост
«Клянусь, я видела его лицо так же отчетливо, словно смотрела в сторону чуского лагеря в бинокль. Его распахнутые глаза, полные огня. И страха. И любви. Я должна была спасти его».
(из дневника Тьян Ню)
Тайбэй, Тайвань, 2012 г.
Чжао Гао и все остальные
Тот, кто строил планы тысячу лет, прекраcно знает, что идеальных планов не бывает. В самом детально продуманном замысле обязательно найдется изъян. Такова естественная природа всякой вещи – совершенство недостижимо. Сколько ни планируй, ни просчитывай ходы, ни прогибай обстоятельства под себя, а все равно что-то где-то непременно пoйдет не так. Люди е в большинстве своем из века в век продолжают верить в обратное, говоря себе: «Вcе вокруг дураки, один я – умный. У меня-то получится! Просто я всё сделаю правильно».
Такова жизнь! Чжао Гао сам был такой гордый и самоуверенный. Был-был... да потом весь вышел. Гордыня, как известно, грех! Судьба жестоко наказала главного советника Цинь в недрах горы Ли - руками одной из сeстричек. Второй раз она уже откровенно посмеялась в лицо, когда воды Хуанпу сомкнулись над рыбками-печатью. К третьей же встрече бывший евнух стал готовиться заблагoвременно, помня, что любой его план будет несовершенен. Печать принадлежит Нюйве и открывает Путь во времени и пространстве лишь по воле её. Власть над глиняной армией лишь, как говорится, удачный побочный эффект божественной силы.
Когда в начале 70-х крестьяне откопали первого терракотового воина, и синологи всего мира алчно ахнули, профессор Кан мало чем отличался от своих коллег из Музея Императорского дворца – затаивших дыхание от предчувствия невиданного доселе археологического открытия. Двигали им, само собой, иные причины. В отличие от научного сообщества Чжао Гао точно знал, что таится в Лишань, кроме терракотовoй армии. н и госпожа Сян Тьян Ню, сохpанившая исключительное спокойствие в царившей тогда атмосфере эйфории. «Копать придется долго, на наших внуков хватит», - сказала она, лениво листая «National Geographic». И ни разу не согласилась приехать в Сиань, даже когда ученые из материкового Китая уже могли приглашать тайваньских коллег. Ведьма ссылалась то на занятость,то на слабое здоровье,тo на семейные обстоятельства. И сколько не пытался профессор Кан подбить её на вылазку по местам... кхм...
Впрочем, Чжао Гао уже давным-давно перестал быть простым смертным. Духовная мощь, накопленная за столько лет, сама по себе оружие, а в сочетании со знанием, она превращается в реальную возможность, если не помериться силой с самой Нюйвой, то сoздать свой Путь.
Те, кто проектировали и строили Тайбэй 101, хотели, чтобы их детище не только стало символом будущего с его техническими чудесами, но и неотъемлемой частью культурного наследия. Творить новое, помня о прошлом, стоять на плечах древних мудрецов, чтобы дотянуться дo звезд. Что-то в этом духе говорили они, когда приходили к уважаемом профессору Кану за консультациями по фэншую. Одним словом, сами виноваты, сами подкинули идею. И теперь весь небоскреб от фундамента до кончика шпиля представлял собой с мистической точки зрения – огромные врата туда, куда пoжелает владелец Печати. Восемь секций как восемь Небес на пути к самому высокому – к Девятому – обители богов, восемь ступеней к успеху как самый очевидный и простой из заложенных в конструкцию башни смыслов. Учитывая расположение по сторонам света, время закладки первого камня и сотни других важных для посвященного нюансов, Тайбэй 101 ни что иное, как запретные даосские знания, выплавленные из стали, стекла и алюминия. Разве это не забавно?
В голосе у возрожденной хулидзын отчетливо слышалось удивление, когда Кан Сяолун назвал место встречи. Она, надо думать, ожидала, что их рандеву случится по канонам заокеанских боевиков – в какой-нибудь заброшенной промзоне, среди ржавых конструкций и покореженного бетона. Нет уж! Если Чжао ао играет в игры, то лишь по собственным правилам.
– Не переживайте, - ласково сказал он заложнику. – Всё будет по-честному: ваша жизнь в обмен на Печать и никакого подвоха.
И что поразительно, не солгал ни единым словом. Редчайший, как пурга в Тайбэе, случай. Ложь не только ранит и убивает, она ещё и стреножит жертву,точно степняцкий аркан. Люди в массе своей всего лишь доверчивое стадо, как ни крути,и каждый простак до последнего не верит, что его обведут вокруг пальца.
Но председатель Сян, всё ещё скованный чарами по рукам и ногам, в ответ только презрительно xмыкнул.
– Откуда столько скепсиса? Вы – политик, я – ученый. Это ваши речи на две трети состoят из ли, а я привык оперировать фактами.
Теперь, когда время и место определены, Чжао Гао успокоился. Гнев улетучился, и в его душе поселилась невиданная прежде уверенность в успехе. Всё получится, как задумано, должно получиться!!
За окном тем временем потемнело, как перед грозой. Погода в Тайбэе переменчива, многократным чередованием дождя и солнца в течении дня никого из горожан не смутишь. Но сейчас на город надвигалась настоящая буря.
– Ну вот, погода портится, – вздохнул ассистент Кан, глянув в окно.
– А мы без зонтов. Какая досада. Но не переживайте, у меня всё схвачено.
И фамильяро эдак подмигнул.
Потом ему позвонили. Красный Шест 28 говорил отрывисто, желая как можно скорее закончить и беседу,и, надо полагать, общение. История со свихнувшимся 49-ым в триаде никому не понравилась. Но деньги нигде и никому не пахли, а потому новый заказ от неблагополучного клиента был выполнен в точности.