Год ворона. Книга 1
Шрифт:
Нюх работает, голова не болит. Я в состоянии, которое отлично знакомо люду, бухающему от заката до рассвета. На сухом языке врачей-наркологов называемом «классическое пограничное». Алкоголь уже почти выветрился, а похмелье еще не накатило. То есть, можно сказать, что в норме…
Осматриваюсь. Я в незнакомой комнате, на диване, укрыт тонким одеялом в хрустящем — хрустящем, черт возьми! — пододеяльнике. Из одежды — только часы. Интересно, однако, ведь чаще всего засыпаю одетым. Ну, или хотя бы не настолько раздетым. Если, конечно…
Мой спортивный костюм знаменитой китайско-турецкой фирмы «Абибас», как и все, что
Вчера вроде бы кого-то хоронили. Потом, как водится, поминали. Сначала точно на кладбище — водку и запах свежей земли вспоминаю отчетливо. Дальше не помню… Не! Вру сам себе! Вспомнил. Закапывали двух «хороняк» — отселенцев плюс моего соседа. Точно, Витю-штурмана! Потом с его дочкой с кладбища вместе шли, за столом сидели… Что было дальше — хоть убей не помню. Пленка порвалась на том кадре, как мы перемещаемся из кухни в комнату. Точно, эту самую… Версия произошедшего, как говорится, на лице, но чет мне она не нравится. Очень не нравится. Можно сказать категорически…
Хотя, если я прав, то где же, ети его вбок, девчонка?! Рядом не наблюдается, и это обнадеживает — видать, все-таки привиделось с коньяку, чертовщина из прошлого в голову набилась.
Сажусь, опускаю ноги на пол. Всё стараюсь делать медленно, не спеша, чтобы не подкатило похмелье. Дверь в комнату настежь, и с моего дивана просматривается коридор. Одна из дверей, то ли ванной, то ли туалета приоткрыта. Из-за нее доносятся нехорошие звуки. Возня, сдавленные стоны… Словно там кому-то зажали рот и по полной уестествляют… Мать твою за ногу, я что, по пьяни в чужую хату кого-то из своих дружков запустил?! Какое там похмелье — меня сбрасывает с дивана, будто мощной пружиной. В череп впивается с десяток огромных ржавых гвоздей, но это где-то на задворках сознания, будто за ширмой.
Три шага, и я в коридоре. Резко дергаю хлипкую дверь, по глазам бьет ярким светом. Прищуриваюсь. Ванная. Какой-то амбал в трениках и пропотевшей футболке держит одной рукой извивающуюся девчонку, а второй пытается набросить ей на горло петлю. Люда, то есть Мила, замотана скотчем по рукам и ногам. Рот тоже заклеен. Веревка, которую амбал на нее тулит, идет к водопроводной трубе под потолком. Мужик сопит от натуги, но девчонка, выпучив от страха глаза, отчаянно крутит головой, и у него нихрена не выходит.
С полсекунды трачу впустую — пытаюсь прикинуть, каким окриком можно отвлечь урода. Дело это простое только на первый взгляд. «Стоять!», «Что вы делаете?!» и «Как пройти в библиотеку?» подходят к совершенно разным случаям. Пока жую сопли, Мила перестает сопротивляться, и глаза у нее закатываются. Похоже, он ее все-таки придушил. Вот тут-то хмель окончательно слетает. Приходит четкое понимание — это все взаправду, очень по-настоящему.
Нахер слова, пока соображу — девчонка загнется. С размаху бью потного между ног. Вышло не очень технично, но зато от души, прямо «из России с любовью», как говаривал тренер. Амбал, оборачиваясь, начинает с тихим шипением складываться
У потного определенно неплохой опыт драк. Ну и я его больше разозлил, чем напугал. Обстановку он оценил быстро, несмотря на два прошедших удара, и оклемался почти что сразу. Или это я совсем обессилел, не сумев отправить в нокаут «с двоячка». Девчонка забыта, и амбал, разворачиваясь, почти не глядя лупит меня по голове. Навскидку, блин. Тут бы красиво пропустить удар мимо, но в ванной тесно, пространства нет, так что успеваю только развернуться чуть боком, «утопить» голову в плечи и сцепить зубы. Кулак размером в боксерскую перчатку попадает в подставленное плечо. Нихера ж себе, Тайсон, пельменями накачанный! Меня сносит с порога ванной к противоположной стене коридора. Больно прикладываюсь спиной. Какие же обои прохладные…
Пока растормаживаюсь, амбал вылетает из ванной и вновь замахивается, широко, по-колхозному. Вот только опыт не пропьешь, хоть и постараться можно. Мой неплохо встряхнутый организм, так и не забывший годы тренировок и боев, начинает действовать сам. Амбал дурак, ему бы не бить, а навалиться всем весом. Кулачище противника будто застывает в воздухе… Локтями отталкиваюсь от стены. Правая нога выстреливает противнику под дых. Был бы я хотя бы в кроссовках, не говоря уже про ботинки, прямой в пах закончил сражение моей безоговорочной победой. Но босую ногу тормозят мешковатые джинсы противника.
Хотя могло быть и хуже. Противник сам буквально «наделся» на удар и снова переломился, его «перчатка» разогнала воздух впустую. Не останавливаясь на достигнутом, продолжаю развивать успех. Левый боковой в ухо. Коленом в склонившееся лицо. Амбала отшвыривает на спину. Смешно всплеснув руками, он с грохотом обрушивается на пол. Упав, переворачивается и, вместо того, чтобы продолжать честный бой за неправое дело, как был, на четвереньках… выскакивает из квартиры. Незапертая дверь гулко шарашит по стене. Все-таки до чего ж силен, бычара!
Мотнув головой, кидаюсь в погоню.
Выскочив на лестничную площадку, громко матерюсь. Босиком по бетону — самое то в догонялки играть, да и ногу прошивает болью — бил необутой, а яйца у амбала, похоже, реально медные… Пока ковыляю, он уже вылетает из подъезда. Хлопает дверь. Слышен рев заведшегося автомобиля. Снова матерюсь и бегу на кухню, к окну. Внизу мелькает расплывчатый силуэт. Победа по очкам, противник покинул зал…
Ковыляю обратно, черт, больно-то как! Стреляет от пальцев стопы едва ли не до колена.
Из ванны снова доносится девичье мычание, но я первым делом на кухню. Вытягиваю наощупь — где тут выключатель совсем не помню — ящик стола, роюсь, сгребаю длинный кухонный нож, возвращаюсь.
Девчонка забилась в угол. Сжалась в комочек, сидит на полу. Смотрит на меня взглядом овцы на бойне. При виде кухонника ее глаза становятся по пять копеек. Чтобы не получить свежий труп с разрывом сердца улыбаюсь, как получается. Получается судя по реакции, не ахти, лицо до сих пор сводит от избытка адреналина…