Гоголь в воспоминаниях современников
Шрифт:
В воспоминаниях Т. Г. Пащенко содержится ряд фактов о первых годах пребывания Гоголя в Петербурге.
Особенно интересным является сообщение Пащенко об организованном Гоголем в Петербурге кружке, в состав которого входили некоторые из его бывших нежинских однокашников: Н. Я. Прокопович, А. С. Данилевский, К. М. Базили, Е. П. Гребенка и др. "Товарищи, -- пишет Пащенко, -- часто сходились у кого-нибудь из своих, составляли тесный, приятельский кружок и приятно проводили время. Гоголь был душою кружка" (наст. изд., стр. 45). Существование кружка подтверждает в своих воспоминаниях и П. В. Анненков. К сожалению, этот существенный эпизод биографии Гоголя не исследован. Наши сведения о характере гоголевского кружка, его идейном
Большинство воспоминаний о первых годах пребывания Гоголя в Петербурге принадлежит перу людей, лишь эпизодически с ним встречавшихся, и преимущественно касается частных моментов, -- например, попытки Гоголя поступить на сцену (Н. П. Мундт), его работы в качестве домашнего учителя (М. Н. Лонгинов, В. А. Соллогуб) и т, д. Ряд важнейших событий в жизни Гоголя этого периода оказался вне поля зрения мемуаристов. Известно, например, каким крупным событием для Гоголя было его знакомство с Пушкиным. Они познакомились 20 мая 1831 года на вечере у Плетнева. Между ними вскоре установились дружественные отношения. Пушкин с величайшим интересом следил за развитием молодого писателя. Они часто встречались, посещали друг друга. О содержании их бесед мы знаем лишь по самым общим и глухим намекам в их переписке. Свидетелями и участниками этих бесед нередко бывали Плетнев и Жуковский. Но оба они не оставили воспоминаний о Гоголе.
Об отношениях Пушкина и Гоголя сохранилось несколько скудных свидетельств Анненкова и Соллогуба. К ним следует прибавить рассказ слуги Гоголя -- Якима Нимченко (в записи В. П. Горленко). Он сообщает о частых посещениях Гоголя Пушкиным. Дополнением к этому рассказу является запись беседы с тем же Якимом Нимченко, сделанная Г. П. Данилевским (наст. изд., стр. 459--460).
Документами, характеризующими восприятие Пушкиным творчества Гоголя, являются письмо поэта к А. Ф. Воейкову (конец августа 1831 г.) и рецензия на второе издание "Вечеров на хуторе близ Диканьки (1836) (наст. изд., стр. 79--80).
Большой интерес представляют заметки Н. И. Иваницкого о педагогической деятельности Гоголя в Петербургском университете. Этот период освещен в научной литературе крайне односторонне. Большинство исследователей склонялось к мысли о совершенной неподготовленности Гоголя как преподавателя истории. С иронической снисходительностью писал о нем, например, Нестор Котляревский: "Наш самоуверенный историк" или "наш самозванный профессор" 1. В утверждении такого взгляда немало повинны мемуаристы, например -- А. В. Никитенко 2, Н. М. Колмаков 3, отчасти А. С. Андреев 4.
1 Н. В. Котляревский, "Н. В. Гоголь", изд. 3-е, Спб. 1911. стр. 196--199.
2 А. В. Никитенко, "Записки и дневник", т. I, изд. 2-е, Спб. 1905, стр. 262--264.
3 Н. М. Колмаков, "Очерки и воспоминания", "Русская старина", 1891, No 5, стр. 461.
4 "Записки" А. С. Андреева были опубликованы Н. С. Ашукиным в альманахе "Сегодня", кн. 2, М. 1927, стр. 164--166.
С легкой руки этих и некоторых других мемуаристов повелось пренебрежительным тоном говорить также и об ученых исторических трудах Гоголя. Между тем дошедшие до нас фрагменты его исследований по истории позволяют судить о серьезности и глубине исторических интересов Гоголя, свежести и проницательности его научной мысли. Сопоставление работ Гоголя с лекциями и трудами современных ему историков -- скажем, Н. А. Полевого, Н. С. Арцыбашева, М. П. Погодина, -- убедительно подтверждают этот вывод.
Воспоминания Н. И. Иваницкого -- слушателя Гоголя в Петербургском университете, впоследствии педагога и литератора -- являются правдивым свидетельством современника о существенной странице биографии Гоголя.
3
Большинство мемуаров о Гоголе касается либо отдельных эпизодов его биографии, либо охватывает хронологически небольшие периоды его жизни. От подобного рода мемуаров выгодно отличаются воспоминания
Эти воспоминания были широко задуманы автором. Они имели мало общего с традиционными в западноевропейской литературе интимными мемуарами. Замысел Анненкова состоял в том, чтобы показать не только Гоголя-человека, но и его среду, эпоху во всем их сложном и многообразном взаимодействии. Перед нами необычный тип мемуаров: личные наблюдения переплетаются здесь с историческими экскурсами и философическими размышлениями.
Ценность мемуаров Анненкова состоит в том, что они помогают нам почувствовать атмосферу идейной борьбы вокруг Гоголя, хотя характер и острота этой борьбы не всегда верно раскрываются автором, Обладая крупными литературными достоинствами, работы Анненкова воскрешают портреты многих виднейших участников общественного и литературного движения своего времени, на широком фоне которого воссоздается образ Гоголя. Автор сообщает множество неизвестных ранее фактов, очень существенных для биографии писателя. Эта черта мемуаров Анненкова получила положительную оценку со стороны Чернышевского. Касаясь воспоминаний "Гоголь в Риме", он писал: "...факты, сообщаемые г. Анненковым, значительно объясняют нам Гоголя как человека, и... вообще взгляд г. Анненкова на его характер кажется едва ли не справедливейшим из всех, какие только высказывались до сих пор" 1.
1 Н. Г. Чернышевский, Полн. собр. соч., т. IV, Гослитиздат, 1948, стр. 719.
Гоголь однажды заметил, что у Анненкова "много наблюдательности и точности" 1. Анненков был свидетелем важных событий в личной и писательской биографии Гоголя. Он близко наблюдал его в Петербурге, жил в одном доме с ним в течение нескольких месяцев в Риме и переписывал под его диктовку половину первого тома "Мертвых душ". Наконец он был единственным свидетелем работы Белинского в Зальцбрунне над письмом к Гоголю. Значение сообщаемых Анненковым фактов весьма велико для истории русской литературы. "Гоголь в Риме летом 1841 года" является, например, самым содержательным рассказом очевидца о наименее изученном периоде жизни писателя -- пребывании его за границей. И. С. Тургенев писал об этих воспоминаниях Анненкова: "...подробности о Гоголе драгоценны" 2. Очень немногое прибавляют к ним скупые по объему и небогатые по содержанию рассказы Ф. И. Буслаева, Ф. И. Иордана, М. П. Погодина 3.
И все же мемуары Анненкова не свободны от серьезных недостатков.
Воспоминания "Гоголь в Риме" писались в середине 50-х годов. Имя Гоголя в это время стояло в самом центре литературно-политической борьбы. Либеральная и реакционная критика яростно продолжала свои попытки ниспровергнуть Гоголя и гоголевское направление в литературе. Но ее усилия были тщетны. В. П. Боткин с сожалением писал своему другу и соратнику А. С. Дружинину: "Мы слишком поторопились решить, что гоголевское направление пора оставить в стороне, -- нет и 1000 раз нет" 4.
1 Н. В. Гоголь, Письма, ред. В. И. Шенрока, т. IV, стр. 48.
2 "Наша старина", 1914, No 12, стр. 1069.
3 М. Погодин, "О жизни в Риме с Гоголем и Шевыревым", "Русский архив", 1865, No 7.
4 "Письма к А. В. Дружинину", "Летописи", кн. 9, М. 1948, Гослитмузей, стр. 37.
Эти строки писались в августе 1855 года, когда вся читающая Россия горячо обсуждала печатавшиеся на страницах "Современника" "Очерки гоголевского периода русской литературы" Чернышевского, провозгласившие обличительное, гоголевское направление величайшим достижением современной русской литературы и исходной позицией ее дальнейшего развития.