Golden Age
Шрифт:
Лорд Эснек скоропостижно скончался.
Душу Питера пронзило сочувствие. Он был человеком отзывчивым и всегда приходил на помощь тем, кто в ней нуждался, независимо от того, просили ли они об этом. Порой эта открытость и доверчивость дорого ему стоили, но никогда Верховный король не оставался в стороне от чужой беды. Даже не имея возможности повлиять лично – а с его-то могуществом такие случаи были крайне редки, он находил способ помочь. Но сейчас… Сейчас он ничем не мог выручить Арханну. Смерть – одно из тех событий, на которые государь повлиять не в силах, как бы ни хотел. А сейчас ему безумно хотелось обладать такой силой, ибо девушка в его объятьях была безутешна. Сейчас ей было не до соблюдения дистанции, положенной в общении с Верховным королем. Питер так долго хотел прикоснуться к ее душе, не сокрытой от его глаз учтивостью, и вот – Арханна, настоящая, искренняя, трепещущая, в его руках! Только вот почему ее боль он ощущает, как свою собственную? Ему было бесконечно жаль лорда Эснека – тот был достойным человеком, много сделавшим для мира между Орландией и Нарнией, но скорбь Питера была куда глубже, чем по просто другу и товарищу. Арханна горевала по умершему вдалеке отцу, и Питер разделял это горе вместе с ней. И внутри, где-то в глубине сердца, росла уверенность, что и все остальное он готов с ней разделить – и радости, и невзгоды…
– Я… Простите… - Арханна понемногу приходила в себя. С самоконтролем, которого она лишилась из-за страшной вести, возвращались и ее идеальные манеры. – Я не должна была…
– Все в порядке. Я соболезную, - тихо ответил Питер. Девушка подняла на него влажные от слез глаза, показавшиеся сверкающими, и сказала искренне:
– Спасибо… Питер.
Сердце в груди Верховного короля гулко стукнуло, и он вздрогнул. Впервые она назвала его просто по имени, а не по титулу или званию. Значит, волнение от этого краткого единения коснулось не только его? Питер подавил неуместную в такой момент радость от осознания этого факта. Выпустить Арханну из объятий оказалось довольно трудно: пришлось призвать всю выдержку, чтобы не показать этого. Девушка, пряча глаза, осведомилась, возможно ли ей отправиться в Орландию как можно скорей. Конечно, Питер не возражал, но эти слова вызвали в душе странную тоску. В смешанных чувствах он проводил глазами дочь дипломата, которая поспешно вышла и, столкнувшись в коридоре с Корином, тихо поведала ему о потере, сотрясшей орландский двор. Теперь голос ее был спокоен, хотя и звучали в нем ноты грусти. Питер невольно вспомнил о том, что, по словам Арханны, орландский двор не прощает демонстрации слабости. Неужели и сейчас эта привычка сыграла свою роль?
Принц изъявил желание отправиться с подругой. Он не желал покидать ее в столь трудный момент, и такое искреннее желание поддержать было похвально. Жаль, что время, отпущенное для того Питеру, быстро истекало. Сборы заняли буквально пару дней, но они сыграли роль большую, чем все предыдущие. Утрата Арханны словно помогла ей и Питеру перешагнуть черту, у которой они в нерешительности топтались так долго. Верховный король предложил ей свою помощь и поддержку, а девушка, нуждавшаяся в том более всего, приняла их – и уже не была в силах отказаться от этой надежности и твердости. Она более не обращалась к нему «государь» или «Ваше Величество». Даже более близкое «король» более не звучало, только имя, и Питеру это невыразимо грело душу. Большую радость ему доставляла только ее улыбка, которая появлялась на лице так редко, но преображала, освещала все вокруг. Странно – чувства, которые Питер испытывал сейчас, не имели ничего общего с той влюбленностью, которую он пережил в юности. Не было безумной страсти, кружащей голову, сводящей с ума. Просто не давать Арханне грустить и видеть ее улыбающейся стало очень важным, и лишь тогда, в ее присутствии на сердце становилось легко и спокойно. И отпустить девушку, что подарила ему этот ласковый, теплый уют, было невероятно сложно. Но Питер понимал – так будет правильно. И потому государь Нарнии пошел на единственную для себя уступку, решил лично проводить гостей до пограничной заставы, чем вызвал понимающий кивок у Сьюзен, обреченный вздох у Эдмунда и легкий кивок Люси, сопровождавшийся прищуром. Но реакция близких вдруг стала неважной… Теперь Питер понимал брата, который заявил о своем выборе, не желая идти на уступки.
И кажется, государь был готов сделать свой.
========== Глава 18 ==========
– Эдмунд? – младший король вскинулся было: он же велел его не отвлекать! – но признав в незваном госте Кару, успокоился. Ей одной из немногих было позволено входить на его территорию, когда вздумается. Тем более, что изучив его свободолюбивый нрав, жена по мелочам не дергала.
– Я слушаю, - отозвался Эдмунд, не отрывая глаз от отчета из Львиного перевала. Уже несколько минут он размышлял над его содержимым. Вроде бы и вестей дурных с запада не приходило: активность тельмаринов в горах по ту сторону границы снизилась, но не прекратилась. Они появлялись то тут, то там, порой перемещаясь загадочным образом в противоположные части скал, но было ли это сигналом для тревоги? Или король уже впадает в паранойю? Молодой человек как раз раздумывал, стоит ли беспокоиться на сей счет или же не стоит быть столь подозрительным, когда Кара скользнула внутрь кабинета и обвила его шею руками. По-прежнему погруженный в работу, король протянул: - Я же сказал, что слушаю.
– Питер тебя звал, - чарующим тоном отозвалась ведьма из Теребинтии. По коже побежали мурашки, но Эдмунд был не из тех, кто сдается без боя. Он равнодушно что-то промычал, не отвлекаясь от работы, чем заслужил раздосадованный вздох.
– Что? Зачем было сообщать столь важную весть таким будоражащим тоном? – фыркнул король весело. Кара покачала головой, но от ее наигранной обиды не осталось и следа, когда муж, заговорщески подмигнув, пообещал вскорости вернуться и ушел.
«Интересно, с чего бы Питеру меня звать?» - раздумывал Эдмунд, легко лавируя меж слугами и не обращая на них никакого внимания. Многолюдность коридоров Кэр-Параваля в полуденный час давно стала привычной и родной. Гула голосов, наполняющих дворец жизнью, король уже не замечал. Старший брат в последнее время был сам не свой. Вроде бы и собранный, сосредоточенный – расслабляться себе государь никогда не позволял, но порой его охватывало нечто, похожее на рассеянность. Словно мысли его устремлялись куда-то далеко, на юго-запад, вслед за взглядом, таким отстраненным и затуманенным… Еще и птицу почтовую попросил у Кары – та заведовала пернатыми слугами по всей Нарнии. Теперь она регулярно поднималась на восточную башню, чтобы послушать последние новости, - эта обязанность принадлежала исключительно королеве. Просьба брата Эдмунда немного удивила: Питеру и так служили лучшие из лучших, самые быстрые и преданные летуны, в надежности которых не было сомнений. Насколько он знал, ни с кем из них не приключалось беды, все были целы и здоровы. Зачем еще один? Кара заметила вскользь, что на ее закономерный вопрос государь заметно смутился, после чего она не стала развивать эту тему. Лишь отправила к нему Фалко, сапсана, что по-прежнему был верным помощником младшему королю. В его летных способностях не возникало никаких сомнений! Эдмунд мог бы узнать, в чем же дело, спросив у птицы, но не стал. Жизненный опыт научил простой истине: некоторые тайны лучше оставить нераскрытыми. К тому же, совать свой нос в дела брата король считал недопустимым – в его же никто в свое время не лез!
Поразмыслив, парень решил, что дело все в докладе с Западных гор. Наверняка Питер хочет обсудить с ним этот вопрос. Так что Эдмунд не удивился, когда брат вместо приветствия сразу приступил к сути.
– Я принял важное решение, Эд, - сказал государь без предисловий. Младший король приподнял брови.
– Мы выступаем в военный поход против Тельмар?
– Э-э-э… Нет, - немного растерянно ответил Питер. Эдмунд нахмурился.
– Мы хотим заключить мир с Тельмар?
– Тоже не угадал, - едва заметно усмехнулся Верховный король и глубоко вздохнул, прежде чем выдать: - Брат, я женюсь.
– Не на Тельмар? – уточнил Эдмунд. Питер помотал головой, едва сдерживая смех. Он-то настраивался на серьезный разговор, но забыл, с кем имеет дело. Когда ситуация не была стрессовой, а жизнь и долг не требовали полной концентрации, младший король обожал повалять дурака. Этого у него не могли отнять ни года, ни приобретенные спокойствие и хладнокровие. – Это хорошо, а то я уж подумал…
– Это все, что ты можешь сказать по этому поводу? – воскликнул государь. Эдмунд пожал плечами, пребывая в искреннем недоумении.
– А что я должен сказать? Ах да, - он прокашлялся и, приосанившись, напыщенно произнес: - Я даю благословение на брак, связывающий нерушимыми узами тебя и… И кого?
– Арханна, - со вздохом подсказал Питер.
– Действительно, я мог бы догадаться, - пробормотал младший король и продолжил: -… и леди Арханну. Да будет ваша жизнь светлой и полной радости, а судьба счастливой! В добрый путь.
– Спасибо, - от души поблагодарил его Питер. Эдмунд кивнул, показывая, что к нему всегда можно обратиться. В конце концов, нельзя же быть таким напряженным! Вид у Верховного короля был такой, словно он собрался в последний смертный бой за Нарнию. Вот он и пытался немного разрядить обстановку, что ему явно удалось. Брат не утратил своей собранности и серьезности, но нервничать точно перестал. Неужели боялся, что его решение будет подвержено критике? Младший король решил не обижаться на такое предположение. Он же сам проходил через подобное, он все понимает… О Аслан, это же исключительный шанс надавать старшему брату советов по праву опытного женатого человека!
– Но я не за этим тебя звал.
– Да? А я думал, ты со мной первым хочешь поделиться такой радостью… - и весьма правильно, надо сказать. Сьюзен, услышав о подобном, обрадовалась бы больше, чем сама Арханна. Уж она-то будет счастлива, а счастливая Сьюзен – та еще угроза для здоровья. Задушит в объятьях, не успеешь вырваться. Люси же явно следовало подготовить к такой ошеломительной новости. Эдмунд не изменял привычке наблюдать за окружающими и не позже Кары подметил, что младшая сестра не испытывает к орландке особой любви. Если та в качестве гостьи вызывала у нее ревность, то что будет, если Арханна приедет в качестве невесты государя? Намечался немалый фронт работ, которыми следовало загрузить Сьюзен – она могла и не заметить грозы со стороны младшей королевы.
– И это тоже, - с легкой улыбкой кивнул Питер. – А теперь давай поговорим по-деловому.
Эдмунд кивнул, собираясь с мыслями и прогоняя излишнюю веселость. Поболтать и пошутить между собой – это приятно, конечно, но в правлении шуткам и смеху не место. Верховный король сел за стол и, причудливо переплетя пальцы, сказал задумчиво:
– Насколько тебе известно, процедура женитьбы довольно непростая. Сначала нужно посвататься… Как приезжали послы к Сьюзен, помнишь?
– Я начинаю понимать, к чему ты клонишь. Хочешь, чтобы я представлял твои интересы?