Golden Age
Шрифт:
– Это очень рискованно… - протянул он и усмехнулся. – Ты мне начинаешь нравиться, леди Арханна из Анварда.
***
– Нет вестей с моря? – встречный ветер легко унес вопрос Питера с собой. Да, говорить на полном скаку было не самой удачной затеей, но нагнавший государя Ореиус услышал и ответил:
– Наш корабль был атакован пиратами, но короля и Вашей невесты на нем не было. Разбойники захвачены в плен.
– Значит, они поехали через горы! – Верховный король сжал поводья, нещадно понукая коня. Тот несся во весь опор, бешеным галопом, летел к пограничной заставе у гор Орландии подобно стреле. Но Питеру все равно казалось, что он безнадежно опаздывает, ведь сейчас все решали мгновения! Мгновения и заблаговременно принятые решения – верными ли они были? Возможно, ему следовало наплевать на правила и традиции, самолично приехать к Луму и просить руки Арханны, а не посылать свата, как издавна было заведено? Никому это не было доподлинно известно. Разве что Аслану, ибо тот всеведущ и бесконечно мудр, не то что его десница, допустивший, возможно, роковую ошибку. Единственная надежда была на Эдмунда, не зря его Питер послал в Анвард. Он как никто умеет действовать молниеносно – то было проверено не единожды. Да, брат наверняка избрал горы как более безопасный путь – по каким причинам, опять-таки неясно. Лишь бы все обошлось и закончилось хорошо!
Конь влетел в распахнутые ворота, весь истекающий пеной. Он хрипло и неглубоко дышал, едва приходя в себя от бешеной скачки. Государь же спрыгнул на землю и поспешил к капитану заставы – фавну, что вытянулся по струнке и браво выкрикнул:
– Приветствую государя Нарнии!
Питер только рукой махнул. Ему было не до соблюдения устава и приличий, все его мысли были только об одном. Тревога только усилилась, когда капитан доложил, что отправившиеся навстречу путникам воины должны скоро вернуться. Из замка Лума выехало два экипажа: один направился к причалу, а второй взял путь в горы. В первом никого не оказалось, значит, Арханна поехала во втором. Видимо, Эдмунд пытался запутать кого-то, обвести вокруг пальца. Питеру было уже известно, что их план провалился и тайное стало явным. Неужели угроза действительно существовала, раз брат пошел на такие уловки? Черт, они же перестраховывались! Почему, почему Питер не поехал самолично? Сейчас, изнывая от волнения, он как никогда жалел об этом, а экипаж все не прибывал, хотя должен был бы уже приехать.
Заскрипели ворота, выходящие на горную дорогу. Государь подался вперед, но то были лишь торговые обозы, сопровождаемые солдатами Орландии. Внимание короля сразу переключилось на фавна, который подскочил, весь взволнованный, и отрапортовал:
– Государь, на карету в горах также было совершено нападение! Мои воины обнаружили ее разграбленной на полпути, только что прислали весть об этом!
– Как? – выдохнул Питер. Неужели и горы тоже?.. Нет, не может быть! Сколько должно быть перестраховок, чтобы избежать осады такого масштаба? В первой карете никого не было, может, и в этой тоже? Надежда на это вспыхнула в сердце подобно пламени. Капитан не сумел ответить на этот вопрос, и Верховный король принял решение выдвигаться к месту происшествия. К нему подвели свежего, полного сил коня, и он уже вскочил в седло, настроенный решительно, как раздался чей-то приглушенный крик.
– Эй! Вы куда-то собрались, о государь? – солдат Орландии, один из сопроводителей торговых обозов, подошел ближе. Нарнийцы ощетинились – кто он такой, чтобы приближаться к Питеру без веского на то повода, да еще в такой напряженный момент? Тот резким взмахом ладони велел отступить. Голос говорящего показался ему смутно знакомым. Воин обернулся. К нему ехал еще один, ловко держащийся в седле.
– Кто ты и чего хочешь? – осведомился Питер. У него было слишком мало времени, чтобы тратить его на пустые разговоры.
– Можно и нам с Вами? – солдат снял с головы шлем, и вот уже Эдмунд насмешливо улыбается потрясенному брату. Доспехи орландца пришлись ему как раз впору, а вот его спутнику явно были великоваты. Когда всадник также стянул шлем, по его плечам рассыпались белокурые пряди, а губы исказила счастливая улыбка. Она же передалась и Питеру.
Миновав обе засады в числе простых вояк, обеспечивавших безопасность торговым обозам, Эдмунд и Арханна пересекли границу Нарнии. Тархистан остался ни с чем.
========== Глава 19 ==========
Люси уже который день не могла найти себе места. Родной Кэр-Параваль, каждый уголок которого был ей знаком, просторный дворец вдруг стал тесен – и королева знала, с какого момента это началось. Когда орландская делегация покинула сердце Нарнии, жизнь вроде бы наладилась. Та белокурая девушка, с которой Питер проводил столько времени, уехала, и Люси уж понадеялась, что она никогда здесь не появится вновь. Эти мысли и смутные надежды вызывали у нее жгучий стыд, цветущий румянцем на щеках, ибо Верховный король мыслями находился где-то далеко. Что-то явно занимало его мысли, а королева старалась не придавать тому значения. Орландка появилась слишком неожиданно и провела в Кэр-Паравале слишком мало времени, чтобы оставить четкий след. Уехала – и хорошо…
Новость о том, что Питер принял решение жениться, прозвучало словно гром среди ясного неба. Люси не успела еще оправиться от шока, а Эдмунда уже и след простыл – брат умчался в Орландию в качестве посланника и свата, только подтвердив всю серьезность сделанного выбора. Сьюзен так и лучилась счастьем. Еще бы, ее ближайшая подруга, с которой королеву разделяли горы и нарнийские леса, приедет, да еще в качестве невесты государя! Одно это словосочетание скручивало внутренности комком. Люси смутно ощущала, что с появлением Арханны их жизнь изменится, и ей это очень, очень не нравилось, о чем она и пожаловалась Каре.
– Они ведь всего два месяца знакомы! – проворчала девушка, крутя в пальцах гибкую веточку. Королевы занимались тем, что плели венки на день летнего солнцестояния. Подготовка к традиционному празднику Нарнии шла плавно и неспешно. Не было той атмосферы нетерпения и волнения, что предшествовала Суэр-Гуину. Тогда нарнийцы успевали устать от морозов и зимней стужи, они жаждали наступления лета, которое и знаменовало празднество. Летнее солнцестояние было овеяно светлой печалью, грустью по теплу, что начнет уходить на следующий после гуляний день. – Разве это большой срок для того, чтоб узнать друг друга? Вот скажи!
– Иногда большего и не требуется, - пожала плечами Кара. Ее венок был не столь ярок и цветаст, как у жизнерадостной Люси. У юной королевы маки, пылающие алым огнем, уживались с ромашками, чьи белые лепестки были невинны и чисты. У серебряной королевы преобладали голубые тона. Нежные васильки склоняли головы к полупрозрачным, колдовским барвинкам, а зеленые стебли лишь оттеняли их простую, но сильную и чарующую красоту. Кара не вила венок, а плела, и пальцы ее порхали с той же ловкостью, с какой укладывали волосы в косы.
– Ну вот ты. Когда вы с Эдмундом впервые встретились, разве думала ты, что выйдешь за него замуж?
– Тогда я думала, что он меня в порошок сотрет, - усмехнулась Кара и хмыкнула. – Впрочем, и сейчас мне порой это чудится, когда мы с ним ссоримся.
– Да? – удивилась Люси. Как ей казалось, терпение младшего короля по отношению к супруге было безграничным. К подчиненным и подданным он относился куда строже и требовательней, а своей королеве прощал многое: и капризы, и своенравность, переходящую порой в скандальность. Кара никогда не пугалась ссор и шла вперед, ибо и голос у нее был громкий, и убежденности в своей правоте хватило бы на двух великанов.