Голливудская трилогия в одном томе
Шрифт:
Наконец я спросил Роя:
– Почему ты так уверен, что труп здесь?
– Черт побери! – Рой топнул ногой по полу машины, как однажды Гэри Купер – по коровьей лепешке. – Посмотри-ка внимательно на эти строения.
Я присмотрелся.
Здесь, в этом уголке Дикого Запада, за фальшивыми фасадами скрывались сварочные цеха, музеи старинных автомобилей, склады декораций и…
– Столярная мастерская? – предположил я.
Рой кивнул, и наш «Форд» медленно, как сонная муха, пополз за угол, подальше от посторонних глаз.
– Гробы делают здесь, так что труп здесь. – Рой вылез из своей развалюхи, по очереди вытаскивая
Вслед за ним я вошел в прохладную пещеру, где на стеллажах стояли предметы мебели эпохи Наполеона и трон Юлия Цезаря ждал своего хозяина, оставшегося в далеком прошлом.
Я огляделся.
«Ничто не умирает навсегда, – подумал я. – Все возвращается. Если захочешь, конечно.
И где он прячется? Где он воскрес? Здесь, – думал я. – О да, это здесь.
В головах мужчин, что приходят с готовым обедом навынос и выглядят как рабочие, а уходя, выглядят как мужья или идеальные любовники».
А что же в промежутке?
Построй пароход «Красавица Миссисипи» [181] , если хочешь швартоваться у причалов Нового Орлеана, или возведи колоннаду Бернини на задворках. Или построй новый Эмпайр-стейт-билдинг, а потом создай огромную механическую обезьяну, которая сможет забраться на небоскреб.
181
«Красавица Миссисипи» (Mississippi Belle) – увеселительный пароход-казино, курсирующий по реке Миссисипи.
Колоннада Бернини – колоннада собора Святого Петра в Риме, созданная архитектором Джованни Лоренцо Бернини (1598–1680).
Твоя фантазия – для них чертеж, все они правнуки Микеланджело и да Винчи, отцы вчерашнего, сыновья будущего.
И вот сейчас мой друг Рой, пригнувшись, нырнул в темную пещеру за ковбойским салуном и потащил меня за собой, пробираясь между спрятанных там фасадов Багдада и Верхнего Сандаски.
Тишина. Все ушли обедать.
Рой потянул носом воздух и тихо засмеялся.
– Боже мой, да! Чувствуешь этот запах! Опилки! Из-за них я бегал с тобой в школьную столярку. И еще звук деревообрабатывающего станка. Сразу слышно: люди работают. У меня руки так и тряслись. Погляди-ка. – Рой остановился рядом с длинным стеклянным футляром и залюбовался.
Там был фрегат «Баунти» [182] в миниатюре: двадцать дюймов в длину, – в полной оснастке он плыл по воображаемым морям два долгих века назад.
– Ну же, давай, – тихо сказал Рой. – Потрогай.
Я прикоснулся к фрегату, и меня охватил такой восторг, что я забыл, зачем мы пришли, и мне захотелось остаться здесь навсегда. Но Рой в конце концов оттащил меня прочь.
– Ну что, счастливчик, – шепнул он мне, – выбирай какой хочешь.
Перед нами в теплой полумгле раскинулся огромный склад гробов, простиравшийся на пятьдесят футов вглубь.
182
Фрегат «Баунти» (Bounty) – английский фрегат под командованием капитана
– Зачем им столько? – спросил я, когда мы подошли ближе.
– Чтобы похоронить всех дохлых индеек, которых наклепает киностудия до Дня благодарения.
Мы подошли к траурному конвейеру.
– Все твои, – сказал Рой. – Выбирай.
– Наверху вряд ли. Слишком высоко. А люди ленивы. Поэтому… вот этот.
Я пнул ботинком ближайший гроб.
– Давай, – торопил Рой, подсмеиваясь над моей нерешительностью. – Открывай.
– Нет, ты.
Рой наклонился и попробовал поднять крышку.
– Черт!
Гроб был наглухо заколочен.
Где-то послышался автомобильный гудок. Мы выглянули наружу.
К нам по томбстоунской улице подъезжала машина.
– Скорее! – Рой бросился к одному из столов, лихорадочно порылся в инструментах и нашел молоток и лом, чтобы вытащить гвозди.
– Господибожемой, – прошептал я.
Там, в ослепительных лучах полуденного солнца, поднимая пыль, во двор конюшни въезжал «Роллс-Ройс» Мэнни Либера.
– Бежим отсюда!
– Нет, пока не посмотрим… есть!
Последний гвоздь отлетел прочь.
Рой ухватился за крышку, сделал глубокий вдох и открыл гроб.
Снаружи, где пылало солнце, в ковбойском городке зазвучали голоса.
– Господи, да открой же глаза! – воскликнул Рой. – Гляди!
Я закрыл глаза, потому что не хотел снова почувствовать капли дождя на своем лице. Но теперь я их открыл.
– Что скажешь? – спросил Рой.
Да, труп был там, мертвец лежал на спине с широко распахнутыми глазами, раздувшимися ноздрями и раскрытым ртом. Только дождь больше не поливал это лицо, не наполнял водой рот, стекая по щекам и подбородку.
– Арбутнот, – сказал я.
– Он, – выдохнул Рой. – Теперь я припоминаю его снимки. А чертовски похож. Но зачем кому-то поднимать это, что бы это ни было, на лестницу, с какой целью?
Я услышал, как хлопнула дверь. В сотне ярдов от нас Мэнни Либер вышел из своего «Роллса» среди нагретой пыли и, щурясь, вглядывался во тьму, вокруг, около, поверх наших голов.
Я отпрянул.
– Подожди, не убегай, – сказал Рой.
Он шмыгнул носом и запустил руки в гроб.
– Не делай этого!
– Погоди, – сказал он, прикасаясь к телу.
– Ради бога, скорее!
– Ты только погляди, – продолжал Рой.
Он схватил труп и поднял его.
– Боже! – ахнул я и осекся.
Тело оказалось легким, словно мешок кукурузных хлопьев.
– Не может быть!
– Очень даже может.
Рой встряхнул его. Оно шуршало, как огородное чучело.
– Черт меня побери! Смотри, на дне гроба свинцовые грузила, которые они привязали к мертвецу, как только водрузили его на лестницу, чтобы он был потяжелее! И когда он упал, как ты говоришь, удар был тяжелый. Тревога! Акулы плывут сюда!