Голос лебедя-трубача
Шрифт:
«Похоже, работа предстоит нелегкая», — подумал он.
Наконец он заметил, что когда он держит язык в особом положении, труба издает нечто похожее на вздох. Звук, конечно, не самый красивый, но это был звук. Он несколько напоминал шипение струи горячего воздуха.
— Пу-уф! Пу-уф! — говорила труба.
Луи старался изо всех сил. И вот, наконец, на второй день ему удалось взять чистую ноту.
— Ко! — сказала труба.
Сердце у Луи так и подскочило. Проплывавшая мимо утка остановилась и прислушалась.
— Ко! Ко-ии-уууф! — сказала труба.
«Да,
Труба для Луи была не единственным поводом для беспокойства. Во-первых, он знал, что она была украдена, что отец за нее не заплатил. Это сильно угнетало Луи. Во-вторых, исчезла Серена, лебедь, в которую он был влюблен. Она в шумной компании молодежи улетела с озер на север, к Змеиной реке. Луи боялся, что больше никогда ее не увидит. Его сердце было разбито, труба оказалась краденой, да и учить его играть было некому.
Всякий раз оказавшись в беде, Луи вспоминал о Сэме Бивере. Сэм не однажды помогал ему; вдруг он и теперь поможет? К тому же весна сделала Луи беспокойным: что-то тянуло его прочь, звало его лететь подальше от озер, куда глаза глядят. Однажды утром он взмыл в небо и устремился прямо в провинцию Свит Грас, на Открытое ранчо, где жил Сэм.
Лететь было гораздо труднее, чем в прошлый раз. Попробуйте-ка, полетайте с хлопающей на ветру дощечкой для письма, кусочком мела и раскачивающейся трубой на шее! Луи понял, как много преимуществ у тех, кто путешествует налегке, кого не связывает слишком большая собственность. Однако силы ему было не занимать, а дощечка, мел и труба были необходимыми вещами.
Завидев ранчо Сэма, Луи описал над ним круг, скользнул вниз и вошел в конюшню. Сэм чистил своего пони.
— Ба, только гляньте, кто к нам пришел! — обрадовался Сэм. — Ну и вид у тебя. Со своим скарбом ты смахиваешь на бродячего торговца. Рад тебя видеть.
Луи прислонил дощечку к стойлу пони.
«Я в беде», — написал он.
— Что стряслось? — забеспокоился Сэм. — И откуда у тебя труба?
«В ней-то и есть все мое горе, — написал Луи. — Отец украл ее. Украл и принес мне, потому что у меня нет голоса. За эту трубу не заплачено».
Сэм присвистнул. Он завел пони в стойло, привязал его, вышел и уселся на кучу сена. Некоторое время он молча сидел, уставившись на лебедя. Наконец он сказал:
— Тебе нужны деньги. Но ничего необычного в этом нет. Деньги всем нужны. Тебе необходимо найти работу. Ты сможешь откладывать заработок, а когда отложишь достаточную сумму, твой отец заплатит тому человеку, у которого он украл трубу. Ты вообще-то можешь на ней играть?
Луи кивнул и поднес трубу к клюву.
— Ко! — сказала труба. Пони подскочил.
— Ого! — воскликнул Сэм. — Здорово. А что-нибудь другое можешь?
Луи покачал головой. И тут Сэма осенило.
— У меня идея! — просиял он. — Этим летом я собираюсь поработать помощником вожатого в лагере для мальчиков в Онтарио. Это в Канаде. Бели ты выучишь несколько мелодий, я смогу попросить, чтобы тебя взяли горнистом. Лагерю нужен кто-то, кто умел бы играть на трубе. А работа такая: рано утром надо громко сыграть быструю мелодию, чтобы разбудить мальчиков. Это называется «побудка». Потом ты сыграешь другую мелодию и соберешь всех к столу. Это называется «сигнал приема пищи». А вечером, когда стемнеет и все лягут спать, когда вода в озере станет гладкой, как зеркало, а комары в палатках накинутся на мальчиков, когда у мальчиков начнут слипаться глаза, ты сыграешь еще одну мелодию, красивую, нежную и печальную. Она называется «отбой». Ну как, хочешь поехать со мной в лагерь и взяться за это дело?
«Я возьмусь за что угодно, — написал Луи. — Деньги мне нужны чрезвычайно».
Сэм ухмыльнулся.
— О’кей, — сказал он. — Лагерь открывается через три недели. У тебя еще есть время выучить сигналы. А ноты, по которым ты будешь учиться, я тебе достану.
И Сэм принес Луи ноты. Он откопал сборник позывных, которыми пользуются в армии. Все инструкции он прочитал Луи сам:
— «Встань прямо. Трубу всегда держи строго перпендикулярно телу. Не наклоняй ее к земле, поскольку при таком положении свертываются легкие, а у самого исполнителя жалкий вид. Раз в неделю инструмент следует очйщать от слюны».
Каждый день, когда отдыхающие на ранчо мистера Бивера расходились на прогулку по горам, набрав с собой еды, Луи принимался за науку. Очень скоро он уже знал все позывные: и побудку, и сигнал приема пищи, и отбой. Отбой нравился ему больше всего. У Луи оказался хороший слух, и теперь ему захотелось во что бы то ни стало сделаться настоящим музыкантом. «Лебедь-трубач, — думал он, — должен прекрасно играть на трубе». Мысль о работе и заработке тоже ему улыбалась. В его возрасте уже пора было начинать работать. Ему было почти два года.
Вечером, накануне отъезда в лагерь, Сэм принялся собирать рюкзак. Он уложил тапочки, мокасины и теплые фуфайки с надписью «Лагерь „Кукускус“» на груди. Завернул фотоаппарат в полотенце и тоже сунул в рюкзак. Еще он сложил и упаковал удочку, зубную щетку, расческу, щетку для волос, свитер, пончо и теннисную ракетку. Потом принес пачку почтовой бумаги, карандаши и ручки, почтовые марки, аптечку и книгу, как различать птиц. Все это он тоже сложил в рюкзак. Перед тем как лечь спать, он открыл дневник и записал:
Завтра последний день июня. Папа повезет нас с Луи в лагерь «Кукускус». Это будет единственный в мире лагерь, где горнистом станет настоящий лебедь-трубач. Как здорово, что у меня есть работа! Интересно, кем же я все-таки буду, когда вырасту? Почему собака, когда просыпается, всегда потягивается?
Сэм закрыл дневник, сунул его в рюкзак к остальным вещам, забрался в постель и выключил свет. Минуты две он лежал, размышляя, почему же собака потягивается после сна. Потом он уснул. А Луи в конюшне спал уже давным-давно.