Голос над миром
Шрифт:
Я навсегда сохранила самые теплые воспоминания об английской публике, которая очень любит музыку и особенно итальянское бельканто.
В те годы англо-итальянские отношения были весьма натянутыми, что объяснялось удручающей политической слепотой тогдашних наших правителей.
Лишь частые выступления итальянских артистов в какой-то мере смягчали недоверие и враждебность, которые зрели у англичан к нашей стране. Два других очень трудных турне я совершила по Польше и Прибалтике, объехав Эстонию, Латвию и Литву.
В этих районах атмосфера уже была крайне накаленной из-за угрозы вторжения гитлеровской
На протяжении 1937–1938 годов я несколько раз выступала в Познани, Варшаве, Риге, Каунасе, Таллине и в ряде других городов.
Во время этих путешествий с болью в сердце я впервые увидела на станциях настоящие бивуаки евреев — беженцев из Германии. В большинстве своем это были старики, женщины, дети, отчаянно пытавшиеся спастись от слепой ярости расистов, избежать трагической участи узников лагерей смерти.
Высунувшись из окошка вагона, я с глубокой печалью смотрела на этих несчастных, словно предчувствуя, что это пролог страшной эпопеи, которая привела миллионы невинных людей в Аушвитц, Бельзен, Маутхаузен и в другие лагеря смерти.
И хотя мне было до боли жаль этих беженцев, которые, сидя на чемоданах и тюках, мерзли и голодали на вокзалах, я ничем не могла им помочь. Разве что раздать конфеты и печенье худеньким ребятишкам, смотревшим, как я стою у окна спального вагона, и отчаянно завидовавшим моей счастливой судьбе.
В начале лета 1936 года я получила предложение сниматься в кино.
И тогда кинопродюсеры лихорадочно искали знаменитостей, а так как я была в зените славы, меня не очень удивило предложение приехать на пробные съемки.
И вот я в Чинечитте [14] участвую в пробных съемках сначала под руководством Кармине Галлоне, а затем Марио Маттиоли. Обоих кинорежиссеров соблазняла возможность привлечь зрителей громким именем известной оперной певицы.
Примерно в это же время аналогичные предложения получили Джильи, Бекки и другие мои коллеги. Больше всех притягательной силе киноэкрана поддался Джильи, с успехом сыгравший в целом ряде фильмов. Галлоне и Маттиоли остались очень довольны моим кинодебютом и пообещали вскоре подыскать наиболее подходящие для меня роли.
14
Киногородок.
Но куда проворнее оказался Джентильомо, подсунувший мне сценарий из венецианской жизни. Мне сценарий показался сентиментальным и малохудожественным. Моими партнерами были Басседжо, Сибальди и еще несколько венецианских актеров. Во время съемок Джентильомо был в совершенном восторге, причем не столько от моего пения, сколько от живости и непосредственности исполнения. В самом деле, съемки с моим участием проходили без малейшей заминки и почти не требовали предварительных репетиций. Вспышка магния ни разу не застигла меня вялой или неготовой к выступлению.
И все же первый опыт в кино изрядно меня утомил, особенно из-за уймы времени, потерянного на томительные ожидания, бесконечную подготовку, обдумывание эпизодов по ходу съемки и т. п.
Мой первый и единственный фильм назывался «Карнавал в Венеции», и, как я узнала позднее, ему сопутствовал большой коммерческий успех. Я получила вполне приличный гонорар, но он не вознаградил меня полностью за потерянное драгоценное время.
Так или иначе, но я познакомилась с доселе неведомой мне областью искусства. Впоследствии я все же отказалась от новых предложений, хотя и не оставила мысли сняться, если представится возможность, в фильме с высокими художественными достоинствами. Этой надежды я не потеряла до сих пор.
Несравнимо больше удовлетворения я получила в следующем году от моего дебюта в качестве драматической актрисы. Об этом я втайне мечтала уже давно, хотя и не предпринимала никаких практических шагов.
Драматический театр всегда привлекал меня, и я как в Италии, так и за рубежом не упускала случая побывать на лучших спектаклях, особенно в исполнении крупных артистов.
Поздней весной я приехала в Палермо на гастроли. Однажды вечером, когда я гримировалась в артистической уборной, ко мне с неожиданным, но приятным визитом пожаловал дорогой Ренато Симони, глава итальянских критиков драматического театра. Я встретила его с огромной радостью, но не скрыла своего удивления, не подозревая даже, какова причина его прихода.
Было это в антракте между первым и вторым действиями «Севильского цирюльника».
Симони уселся в кресло и, ласково поглядев на меня своими добрыми голубыми глазами, сказал без обиняков:
— Тоти, я хочу предложить тебе сыграть на Венецианском фестивале Лючету в «Кьоджинских перепалках».
— Но, дорогой Симони, я ни разу не играла в драматическом театре.
— Вот тебе и на! А в «Севильском цирюльнике» ты разве не играешь Розину? — И потом добавил — Не волнуйся. Раз я предложил тебе эту роль, значит, ты отлично с ней справишься. Ну, конечно, ты споешь и две венецианские канцоны.
Я не видела «Кьоджинских перепалок» и не знала, как трудна и ответственна роль Лючеты.
В первый момент я думала, что Симони решил поручить мне второстепенную роль, а главное — это спеть две песни. Его убедительные доводы и глубокое уважение к нему заставили меня вслепую принять это заманчивое предложение, и даже не без удовольствия. Уходя, Симони сказал, что через несколько дней помощник режиссера Гуидо Сальвини передаст мне текст комедии. И вот, едва я вернулась в Милан, мне вручили текст «Кьоджинских перепалок». Ознакомившись с центральной ролью Лючеты, я похолодела от ужаса. Прежде всего я решила выучить текст роли наизусть.
Я оставила всех и вся и отправилась в Порретту, куда ездила каждый год принимать ингаляцию и грязи.
Я упросила Джени Садеро, великолепную актрису, хорошо знавшую стиль и характер венецианцев, поехать со мной. Там, в тиши маленького курортного городка, Джени помогла мне выучить роль, подавая все реплики и внимательно следя за мной.
Я трудилась усердно, в поте лица, повинуясь своей интуиции, голосу сердца и врожденной музыкальности, которой требует сам стиль этой комедии Гольдони. Меня несколько раз вызывали телеграммой в Венецию, где уже начались репетиции. С трепетом и сознанием важности того шага, который делаю, выехала я в Венецию, зная, что моими партнерами будут первоклассные артисты Джанфранко Джаккетти, Ческо Баседжо, Джулио Стиваль, Маргарита Сеглин, Карло Микелуцци, Кики Пальмер.