Голос сердца
Шрифт:
Она бросилась в его объятия, почувствовала, как его длинные волосы щекочут ее шею, а борода — щеки, глубоко вдохнула запах его тела.
— Салли! — шепнула она. — Я тоже люблю тебя.
И их губы сомкнулись в поцелуе, который, казалось, будет длиться вечно.
Глава 12 ВПЕРВЫЕ
Вопреки опасениям Микаэлы, ей не потребовалось много времени, чтобы заново освоиться с жизнью в маленьком городке. Этому немало способствовало то обстоятельство, что она старалась не ворошить воспоминания о пребывании
Лишь одно подтверждало, что она все-таки была там: после возвращения Микаэлы ее отношения с Салли не только стали глубже, но и в чем-то изменились. В чем именно, она и сама не могла понять, но изменились. Стараясь это уяснить, она восстанавливала в памяти время, проведенное с Дэвидом, но всякий раз приходила к убеждению, что в данном случае ничто не поддается сравнению.
Однажды в обеденное время они встретились в кафе Грейс. Микаэла ненадолго отлучилась из кабинета, оставив его на попечение Колин, которая собиралась продезинфицировать инструменты. Микаэла предвкушала удовольствие спокойно съесть приготовленный чужими руками обед, нежась при этом в последних теплых лучах солнца. Была и еще причина — последнее время она встречалась там с Салли. Ее немного раздражал только непрестанный стук молотков, доносившийся с главной улицы.
Нарушителями спокойствия были люди, укреплявшие у въезда в город большой транспарант с извещением о предстоящем празднике танца, последнем ежегодном увеселении перед тем, как Колорадо-Спрингс окончательно погрузится в зимнюю спячку.
— Надеюсь, шум не очень помешает, — извинилась Грейс, подавая еду. — Ничего не поделаешь. Многие считают праздник танца самым важным событием года.
— В самом деле? — удивилась Микаэла. — Это почему же? Как мне представляется, существует множество более важных поводов для…
— Важнее этого нет ничего, — перебила ее Грейс, улыбаясь. — С тех пор как один из основателей города на этом празднике сделал свадебное предложение даме, с которой в этот момент танцевал, его так в народе и называют — «праздник любви». Считается, что его участники находят во время танцев своих избранников. Поэтому такое необычайное значение придается тому, кто с кем туда идет и танцует.
— Мне этот праздник всегда казался глупым, — нахмурился Салли.
— Почему? — изумленно взглянула на него Микаэла. — Танцевать ведь так приятно.
— Доктор Майк! Доктор Майк! — зазвенел вдруг с улицы голосок Брайена. Через несколько секунд он уже стоял у их столика. — Ты срочно нужна миссис Дженнингс. Она ждет тебя в кабинете. Беги скорее! — единым духом выпалил он.
— Извини, пожалуйста, Салли! — вскочив со своего места, проговорила Микаэла уже на ходу. Ей как врачу неоднократно случалось бежать по срочному вызову, бросая и более важные дела, чем разговор о значении и пользе праздника танца!
Колин, не дожидаясь Микаэлы, впустила миссис Дженнингс в кабинет. Последняя, без кровинки в лице, сидела на стуле, одной рукой судорожно вцепившись в его спинку, а другую прижимая к животу.
Микаэле с первого взгляда стало ясно, что женщина плохо себя чувствует.
— Проходите, Дороти, ложитесь на кушетку, вон там, в приемной. Что с вами произошло?
— Вчера… Вчера у меня было сильнейшее кровотечение, — косясь в сторону Колин, пояснила миссис Дженнингс тихим голосом.
— Говорите прямо, не стесняйтесь, — подбодрила ее Микаэла. — Мне придется обследовать вас, хотя я, кажется, догадываюсь, что с вами. Причин для беспокойства нет, это безусловно. — Бросив на пациентку обнадеживающий взгляд, она принялась вместе с Колин готовить нужные инструменты.
Обследование потребовало всего лишь нескольких минут, но результаты его оказались менее оптимистичными, чем предварительный диагноз Микаэлы.
— В последнее время вы, Дороти, скорее всего, заметили некоторые изменения в вашем организме, — осторожно начала разговор Микаэла.
— Да, разумеется, — подтвердила рыжеволосая женщина.
— В настоящее время вы переживаете переходный период, а он часто бывает связан с сильными кровотечениями. Следовательно, явление это совершенно естественное, — продолжала Микаэла. — Тем не менее, исключительно предосторожности ради, нам придется произвести еще одно обследование.
Дороти подавила вырвавшийся было у нее вздох облегчения.
— Но зачем же? Только что вы сказали, что все в пределах нормы.
— Да, это так, но все же следует полностью удостовериться, что мое предположение верно, — объяснила Микаэла. — Но не тревожьтесь раньше времени. Будете завтра проходить мимо, зайдите. А кровотечение, по-моему, должно ослабнуть.
Несмотря на эти утешительные речи, миссис Дженнингс, одеваясь, тяжко вздохнула.
— Одно для меня бесспорно, — заметила она с огорчением. — Наступает старость.
— И не думайте об этом, — возразила Микаэла. — По словам некоторых женщин, они в этот период снова расцветают и чувствуют себя… чувствуют себя… ну как бы это сказать… — Она скользнула взглядом по Колин, но та с задумчивым видом стерилизовала использованные инструменты и, казалось, ничего не слышала. — Чувствуют себя свободнее, — нашла нужное слово Микаэла, слегка покраснев.
— Свободнее? — Миссис Дженнингс в недоумении посмотрела на Микаэлу. — Ах вот что вы имеете в виду! Наконец до меня дошло! Но не думаете же вы, что мы с Лореном… — Она в свою очередь прикусила себе язык, хотя и покраснела. На губах ее появилась легкая улыбка. — До свидания, доктор Майк! И большое вам спасибо!
Она ушла, доктор Майк тоже повернулась к выходу, но тут заметила, что Колин держит перед лицом большое ручное зеркало, к помощи которого изредка прибегала при работе Микаэла. Девочка вытянула трубочкой губы, закрыла глаза и поцеловала свое отражение в зеркале. Потом еще раз и еще раз.
— Колин! — воскликнула Микаэла, не веря своим глазам. — Что ты делаешь?
— Ах! — Застигнутая врасплох, Колин быстро отложила зеркало в сторону. — Я немного замечталась.