Голубиная книга. Славянская космогония

Автор неизвестен

Евразийский миф о двух или трех творцах мира и о ныряющем демиурге был усвоен, кроме славян, также индоиранцами. Об этом свидетельствуют приводимые ниже миф курдов-езидов, индийская и цыганская легенды. Из многочисленных неиндоевропейских версий этого мифа (обобщенных в работах В. В. Напольских) приведены несколько наиболее интересных: сванетская, грузинская, карело-финская, две мордовские, ненецкая, алтайская, две бурятских и гуронская. Примечателен, в частности, мордовский миф о создании человека из Божьего пота (точнее, из банного полотенца Бога).

Миф этот засвидетельствован в «Повести временных лет» под 1071 г., где летописец изложил верования славяно-финских волхвов, возглавивших восстание в Пошехонье, от Ярославля до Белоозера. При этом он не удержался от приписывания волхвам веры в антихриста. Интересен также бурятский миф, в котором мир творят не три бога, а три богини: богиня-мать и две ее дочери, добрая и злая.

Наше путешествие по следам Голубиной книги подошло к концу. Таинственная книга не дошла до нас в письменной форме — ни в языческой, ни в христианизированной. Но она оставила в славянской культуре неизгладимый след. Потому что сама несла в себе следы тысячелетней истории славян и их индоевропейских предков, следы многовековых связей славян с народами Евразии. Потому что она сохранила плоды духовных исканий всех этих народов, задолго до возникновения науки стремившихся постичь тайны возникновения и устройства мира. И хочется верить, что когда-нибудь будет

открыта рукопись самой Голубиной книги. Ведь поистине рукописи не горят, если это рукописи священных и мудрых книг!

Ригведа

Гимн Пуруше (X, 90)

Пуруша — тысячеглавый,

Тысячеглазый, тысяченогий.

Со всех сторон покрыв землю,

Он возвысился над ней еще на десять пальцев.

Ведь Пуруша — это вселенная,

Которая была и которая будет.

Он также властвует над бессмертием,

Потому что благодаря пище перерастает [свое начальное состояние].

Таково его величие,

И еще мощнее, чем оно, [сам] Пуруша.

Четверть его — все существа.

Три четверти — бессмертное на небе.

На три четверти взошел Пуруша вверх.

Четверть его возникла здесь.

Отсюда он выступил повсюду.

Он распространился над тем, что ест пищу и что ее не ест.

От него Вирадж [49] родилась,

От Вираджи — Пуруша.

Родившись, он стал выступать

Над землей сзади и спереди.

Когда боги предприняли жертвоприношение

С Пурушей в качестве жертвы,

Весна была его жертвенным маслом,

Лето — дровами, осень — жертвой.

Его в качестве жертвы кропили на жертвенной соломе,

Пурушу, рожденного в начале.

Его принесли в жертву боги,

Садхья [50] и риши.

Из этой жертвы, полностью принесенной,

Гимны и напевы родились;

Метры родились из нее,

Ритуальная формула из нее родилась.

Из нее кони родились

И те [животные], у которых два ряда зубов;

Быки родились из нее,

Из нее родились козы и овцы.

Когда Пурушу расчленили,

На сколько частей разделили его?

Что его рот, что руки,

Что бедра, что ноги называется?

Его рот стал брахманом,

Его руки сделались раджанья [51] ,

Его бедра [стали] вайшья,

Из ног родился шудра.

Луна из [его] духа рождена,

Из глаза солнце родилось,

Из уст — Индра и Агни,

Из дыханья родился ветер.

Из пупа возникло воздушное пространство,

Из головы развилось небо,

Из ног — земля, стороны света — из уха.

Так они устроили миры.

У него было семь поленьев ограды костра,

Трижды семь поленьев — для сожжения было сделано,

Когда боги, совершая жертвоприношение,

Привязали Пурушу как [жертвенное] животное.

Жертвою боги пожертвовали жертве.

Таковы были первые формы (жертвоприношения).

Эти же могущества последовали на небо,

Где находятся прежние боги — садхья.

Пер. Т. Я. Елизаренковой (Ригведа. Избранные гимны. М., 1972. С. 259–261)

49

Вирадж — воплощение женского творческого начала.

50

Садхья — один из родов богов.

51

Раджанья — сословие царей и воинов (кшатрии).

Брихадараньяка-Упанишада

(I, 1–2)

I, 1. 1. Ом! Поистине, утренняя заря — это голова жертвенного коня, солнце — его глаз, ветер — его дыхание, его раскрытая пасть — это огонь Вайшванара; год — это тело жертвенного коня, небо — его спина, воздушное пространство — его брюхо, земля — его пах, страны света — его бока, промежуточные стороны — его ребра, времена года — его члены, месяцы и половины месяца — его сочленения, дни и ночи — его ноги, звезды — его кости, облака — его мясо; пища в его желудке — это песок, реки — его жилы, печень и легкие — горы, травы и деревья — его волосы, восходящее солнце — его передняя половина, заходящее — его задняя половина. Когда он оскаливает пасть, сверкает молния; когда он содрогается, гремит гром; когда он испускает мочу, льется дождь; голос — это его голос.

2. Поистине, день возник для коня подобно сосуду Махиман, что ставят перед конем. Колыбель его — в Восточном море. Ночь возникла для коня подобно сосуду Махиман, что ставят позади коня. Колыбель ее — в Западном море. Поистине, эти сосуды Махиманы возникли по обе стороны коня. Став конем, он понес на себе богов, став жеребцом — гандхарвов [52] , став скакуном — асуров, став лошадью — людей. Море — его родич, море — его колыбель.

I, 2. 1. Вначале не было ничего. Все это было окутано смертью или голодом, ибо голод — это смерть. Он — зовущийся смертью — пожелал: «Пусть я стану воплощенным» — и сотворил разум. Он двинулся, славословя, и от его славословия родилась вода. «Поистине, — сказал он, — когда я славословил, появилась вода». Поэтому природа ее — арка [53] . Поистине, радость приходит к тому, кто знает природу воды — арка.

52

Гандхарвы — полубоги, небесные певцы и музыканты.

53

Арка — многозначный термин: «луч», «огонь», «восхваление», «обряд»; здесь — «вода».

2. Поистине, вода — арка. То, что было пеной воды, затвердело, и это стало землей. Он изнурил себя. И от него, изнуренного и воспламененного, возник блеск, его сущность, который есть огонь.

3. Он разделился на три части: треть — солнце, треть — ветер. Он же — и дыхание,

разделенное на три части. Восток — его голова, та и другая стороны — передние конечности, запад — хвост, та и другая стороны — бедра, юг и север — бока; небо — его спина, воздух — брюхо, эта земля — грудь. Так твердо стоит он в водах. Кто знает это, твердо стоит там, куда он идет.

4. Он пожелал: «Пусть второе тело родится от меня». И разумом он — голод или смерть — произвел сочетание с речью. То, что было семенем, стало годом. До этого не было года. Он растил его столько времени, сколько длится год, и затем выпустил его. Когда он раскрыл рот, чтобы съесть рожденного, тот произнес: бхан. И это стало речью.

3. Он подумал: «Если я его убью, у меня будет мало пищи». Тогда той речью и тем телом он сотворил все, что существует здесь: ричи, яджусы, саманы [54] , заклинания, жертвоприношения, людей, скот. Все, что он произвел. Он решил пожрать. Поистине. Он поедает все, поэтому природа смерти — адити [55] . Кто знает природу смерти — адити, тот становится поедателем всего, что существует, и все становится его пищей.

54

Ричи — гимны, яджусы — жертвенные формулы, саманы — напевы.

55

Адити — бесконечность, имя верховной богини-матери.

6. Он пожелал: «Пусть я снова принесу жертву, еще большую». Он стал изнурять себя, он воспламенился подвижничеством. И от него, изнуренного и воспламененного, возникла слава и сила. Поистине, слава и сила — это жизненные дыхания. Когда возникли дыхания, тело стало возрастать. И в его теле был разум.

7. Он пожелал: «Пусть это тело будет пригодно мне для жертвы и пусть я воплощусь с его помощью». Тогда оно стало конем; возросши, оно сделалось пригодным для жертвы, поэтому жертвоприношение коня зовется ашвамедха. Поистине, кто знает это, тот знает ашвамедху. Оставив его на свободе, он стал думать о нем и по истечении года принес его в жертву самому себе, а других животных отдал богам. Поэтому и приносят в жертву Праджапати освященного коня, принадлежащего всем богам. Поистине, ашвамедха — это то, что излучает тепло; его тело — год. Этот огонь — арка; эти миры — его тела. Итак, их двое — жертвенный огонь и жертвоприношение коня. И опять же, они — одно божество: смерть. Тот, кто знает это, побеждает вторичную смерть, смерть не настигает его, смерть становится его телом, он становится единым с теми божествами.

Пер. А. Я. Сыркина (Брихадараньяка-Упанишада. М., 1964. С. 67–69).

Авеста (Ясна 44)

Сие спрашиваю тебя, скажи мне правду, о Ахура!

Может ли в благодарность за мое восхваление

Такой, как ты, открыться как друг такому, как я?..

Сие спрашиваю тебя, скажи мне правду, о Ахура!

Как будут заложены основы наилучшей жизни?..

Сие спрашиваю тебя, скажи мне правду, о Ахура!

Кто был изначальным отцом Арты [Духа Огня] при зарождении его?

Кто проложил путь солнцу и звездам?

Кто заставляет луну прибывать и убывать?

Это и многое другое, о Мазда, хочу я узнать!

Сие спрашиваю тебя, скажи мне правду, о Ахура!

Кто водрузил землю на место и удерживает здание облаков?

Кто впряг в одну упряжку быстрых жеребцов с ветрами и облаками?

Кто был создателем Вохумана [Духа Скота], о Мазда?

Сие спрашиваю тебя, скажи мне правду, о Ахура!

Какой мастер сотворил Свет и Тьму?

Какой мастер сотворил сон и бодрствование,

Дабы разумному человеку напомнить о заботах его?

Сие спрашиваю тебя, скажи мне правду, о Ахура!

Верно ли наставляю я?

Для кого создан скот?

Кто научил сына почитать отца своего?

Как овладеть поучениями и словами правды?

Будет ли награжден приверженец правой веры?

На всех недругов буду смотреть с неизменной ненавистью. —

Как избавиться от приверженцев лжи?

Каким образом можно предать Зло в руки Арты,

Дабы оно повергнуто было ниц силою заклинания — мантра?

Кому из двух воинств — добра и зла — даруешь ты победу?

Сие спрашиваю тебя, скажи мне правду, о Ахура!

Получу ли благодаря наилучшему Распорядку [Арте] воздаяние свое —

Десять кобылиц и жеребца, и верблюда, которые, о Мазда,

Причитаются мне вместе со здоровьем [Хаурватат] и жизненной силой [Амеретат], присущими тебе?

Сие спрашиваю тебя, скажи мне правду, о Ахура!

Кто не отдает платы тому, кто заслужил ее,

И, сдержав слово свое, счел ее своей по праву,

Какое наказание следует ему уже сейчас?

Ибо, что уготовано ему в Конце, известно.

Видел ли кто-либо справедливое царствование дэвов?..

Но об этом спрошу я приверженцев лживых карапанов и кавиев [56] , изводящих скот.

Пер. И. С. Брагинского (Брагинский И. С. Из истории таджикской и персидской литератур. М., 1972. С. 123, 124)

56

Карапаны, кавии — жрецы, враждебные Заратуштре.

Бундахишн

<…> Как известно из Авесты маздаяснийской, Ормазд всегда был высочайшим по всеведению, добродетели и светлости. Область света — место Ормазда, которое он называет «бесконечным светом», а всеведение и добродетель — постоянные свойства Ормазда. Как он говорит в Авесте, Авеста — это объяснение обоих: одного того, который постоянен и безграничен во времени, — ибо Ормазд, место, вера и время Ормазда были, есть и всегда будут, — и Ахримана, который во тьме, невежестве, страсти разрушения и бездне был, есть, но не будет. А место разрушения и тьмы — это то, что называют «бесконечная тьма». Между ними была пустота, то есть то, что называют «воздух», в котором теперь смешались друг с другом два духовных начала, ограниченное и безграничное, то есть верхнее, то, что называют «бесконечный свет», и бездна — «бесконечная тьма». То, что между ними — пустота, и одно не связано с другим, и затем оба духовных начала ограничены в себе. Что касается всеведения Ормазда, то он знает об обоих видах своих творений, — ограниченных и безграничных, — так, как он знает договор двух духовных начал. Далее власть творений Ормазда будет достигнута при конечном воплощении и станет безграничной навсегда и навечно. А творения Ахримана погибнут в то время, когда наступит конечное воплощение, и это тоже — безграничность.