Голубя тебе на грудь
Шрифт:
Риелей с легкой досадой остановилась. Не хватало еще, чтоб спутники опозорили ее в глазах местных жителей. Вряд ли бы нашлось много желающих взять в жены девушку, якшающуюся с вульгарным сбродом, во все горло распевающим похабные песенки при свете дня. Обернулась и хмуро глянула на Каду, безуспешно пытавшуюся уговорить мужчину ей подпеть. Задумалась.
– Иди и найди себе работу!
– строго велела она.
– Чтоб без денег вечером не возвращалась!
– Зачем?
– удивилась крестьянка.
– Нам же, вроде, сполна хватает.
–
– Помню, сидели мы как-то с Айрелом, болтали по душам. Он мне и говорит: "Риелей, хочешь, я скажу тебе, что для меня самое главное в женщине?" А я ему: "Да зачем?" А он: "Ты - самый близкий мне во всем мире человек, потому я хочу, чтоб ты знала" А я: "Ооо, ну раз так, тогда слушаю". "Для меня главное, чтоб женщина была работящей, - сказал он мне тогда.
– Скромной, послушной да хозяйственной. Только такую в жены возьму".
Риелей выразительно замолчала, глянула на замершую с выражением просветления на лице Каду, ласково улыбнулась и, довольная собой, вышла со двора.
Торговая улица была шумной и многолюдной. Здесь располагались маленькие магазинчики, лавки и мастерские. Над одной из последних висела вывеска "Орахамм". В ней делали сапоги. Однако по мнению Риелей, наблюдавшей за дверьми, а точнее за курящим возле них мужчиной, главным здесь было то, что фамилия владельца неплохо звучала с ее именем. Ненавязчивый опрос соседей выявил, что мастерская принадлежала именно курильщику, что был он холост и, в общем-то, терпим в общении. Это вполне компенсировало тот факт, что особой красотой и молодостью сапожник похвастать не мог. Девушка тяжело вздохнула и приосанилась. "Как же низко ты пала", - с тоской подумала она, собираясь с решимостью, чтоб идти на штурм этой хилой и, похоже, готовой сдаться без боя крепости.
– План "пожирать жертву взглядом из-за угла, пока она сама не падет к твоим ногам" переходит на новую стадию?
– послышалось сбоку.
Риелей вздрогнула и обернулась.
– Я же просила за мной не ходить!
– прошипела она, отступая от Кеане на шаг.
– Так сложно раз в жизни подчиниться?!
– Мне было скучно, - сообщил мужчина без тени угрызения совести.
– А Када тебе на что? С ней бы поболтал!
Девушка сообразила, что крестьянка в это время, почти наверняка, совершала трудовой подвиг во имя любви. Кашлянула.
– Кстати, - проговорила она, заминая тему.
– Я обратила внимание, что ты с ней практически не общаешься.
– Она мне не интересна, - нехотя сообщил Кеане, немного помолчав.
– Глупая и наивная сельская девочка. Таких кругом полно.
– А я, значит, интересна?
– Риелей была польщена.
Мужчина, чуть поколебавшись, кивнул.
– Ты тоже глупая и наивная, - он в очередной раз разбил ее иллюзии.
– Но у тебя это проявляется куда любопытнее.
Девушка тут же помрачнела.
– Так, - велела она строго.
– Отойди от меня и не мешайся под ногами.
Кеане, скрестив руки на груди, оценивающе рассматривал сапожника. Тот как раз с явным удовольствием чесался, не замечая, что уже некоторое время является объектом самого пристального наблюдения. Решимость Риелей его охмурять таяла с каждой секундой. Спутник повернулся к ней и принялся точно также изучать ее, не обращая внимания на то, что собеседница под его взглядом краснела и нервничала. Затем равнодушно пожал плечами, отвернулся и отошел чуть в сторону.
– Кстати, - сказал он, останавливаясь и удобно приваливаясь плечом к стене дома.
– Полагаю, ты не заметила, как в лавке мясника за тобой пытался ухаживать некий молодой человек.
Девушка замерла и пару раз растерянно хлопнула глазами. Да, она действительно заходила в этот магазинчик, чтоб разузнать о хозяине сапожной мастерской. Если подумать, там и впрямь, крутился какой-то мужчина, который ей даже о чем-то говорил... Ах, да! Хвалил погоду. Риелей, чьи мысли в тот момент были полностью заняты фамилией "Орахамм", что-то буркнула в ответ, чтоб отвязаться. На незнакомца она внимания не обращала, не вполне понимала, что он от нее хочет, и больше слушала ответы мясника, чем разглагольствования о том, как сегодня чудно светит солнце.
Кеане с интересом наблюдал за тем, как менялось выражение лица собеседницы. От недоумения к прозрению и отчаянию.
– Мне особенно понравилось, - безжалостно добил ее он.
– Как ты сказала, что у тебя еще куча дел в этой части города, когда он предложил тебя проводить.
На Риелей было жалко смотреть.
– Я думала, он по долгу службы, - потрясенно пробормотала она.
Ей помнилось, что мужчина упоминал, что он является то ли стражником, то ли местным дружинником - что-то связанное с охраной безопасности мирных граждан. Если подумать, ухажер был вполне ничего.
– Он, случайно, не говорил, как его зовут?
– слабо поинтересовалась девушка.
– Нет.
– А. Тогда ладно, - вздохнула Риелей, слегка восстанавливая душевное равновесие.
– Ты можешь вернуться и проверить, вдруг он всё еще там, - подсказал Кеане.
– Или кто-то может знать, где его искать.
Собеседница, чуть подумав, отрицательно замотала головой.
– Почему?
– Я буду очень глупо выглядеть, - проговорила девушка, тоже прислоняясь к стене.
– Ты не прекращала глупо выглядеть с того момента, как я впервые тебя увидел, - "утешил" мужчина.
Риелей обиженно засопела, но ничего не сказала.
– Иди.
– Не пойду, - упрямо буркнула она, насупив брови.
Нервно скрестила руки на груди и приготовилась до последнего стоять на своем.
– Скажи, ты всегда вместо того, чтоб исправлять свои ошибки, пускаешь всё на самотек или делаешь вид, что так и нужно?