Голубя тебе на грудь
Шрифт:
Айрел остановился.
– Докажи, что ты не врешь!
– велел он, не оборачиваясь.
– Почему я должен тебе верить?
– Не верь, - легко предложил Кеане, равнодушно пожимая плечами.
– Мне-то что? Мне плевать, что с тобой случится.
Бард помолчал, подумал. Повернулся к собеседнику лицом. Посомневавшись, подошел к нему ближе.
– Твое предложение еще в силе?
– спросил он, твердо глядя салуму в глаза.
– Пожалуй.
– Какие последствия для меня, если я соглашусь?
– Айрел нахмурил брови.
– Тебе мало того, что ты выживешь и даже сохранишь свой исходный вид?
– судя по виду, Кеане было скучно.
– Кстати,
***
Када злилась.
Едва дождавшись окончания концерта, она со всех ног рванула в город и даже сумела обманом проникнуть на территорию гильдии. В само здание попасть не смогла, поэтому была вынуждена спрятаться за какими-то ящиками во дворе и стала ждать прибытия кареты. Менее целеустремленные поклонницы остались посмотреть на поклоны и послушать очередные обращения барда к зрителям, а потом толпились возле его гримерки в надежде на краткое личное общение. Када же была настроена решительно и "кратким личным общением" ограничиться не собиралась. Примерное местонахождение отведенной Айрелу комнаты она знала - запомнила, из какого окна он выглядывал днем. Оставалось лишь как-то незаметно туда пробраться - бдительные работники гильдии без колебаний выставляли за дверь всех посторонних, не имеющих при себе разрешения на присутствие, подписанного главой данного отделения либо же одним из его заместителей.
Через какое-то время карета приехала. О том, что барда внутри не оказалось, девушка узнала далеко не сразу, подслушав чей-то разговор, - в темноте было сложно различить, кто выходил из экипажа, так что до этого момента Када не сомневалась, что объект ее страсти вернулся. Наплевав на возможные последствия, она вылезла из укрытия и пошла выяснять, куда дели Айрела. В итоге была выставлена за ворота гильдии, зато узнала, что тот решил остаться на ночь в своей гримерке.
Вот так, сердитая и негодующая, но не отказавшаяся от своей цели, она бежала обратно к сцене. С другой стороны, подумала она, так даже лучше: ночь, романтика, лишь они вдвоем, а вокруг ни души! О том, что там должна быть еще куча охранников, она предпочитала не думать: они не вписывались в идиллическую картину, рисуемую ее воображением.
Запыхавшаяся и взмокшая, Када добралась до места, и остановилась отдышаться, уперевшись ладонями в колени. Сцена возвышалась буквально в десятке шагов от нее. Ночную тишину нарушало лишь тихое стрекотание насекомых да громкое дыхание девушки.. Сообразив, что выглядит сейчас, скорее всего, не очень привлекательно: раскраснелась, растрепалась, взмокла - крестьянка принялась приводить себя в порядок. Наскоро переплела косу, поправила платье, пожалела, что нет возможности умыться. Убедившись, что сделала всё, что могла, Када осторожно двинулась дальше.
Возле приоткрытой двери, ведшей под сцену, охраны не было. Девушка воровато огляделась, проверяя, нет ли поблизости кого-нибудь, кто может ей помешать. Невдалеке чернели едва различимые в темноте хранилища ларцевещателей. Ни души, ни огонечка. Девичье сердце забилось с предвкушением. Крестьянка собралась с духом и практически бесшумно скользнула под сцену.
В коротком коридорчике, где она оказалась, было куда светлее, чем снаружи: в одной из комнат горела лампа и ее свет проникал сквозь многочисленные щели наскоро сбитой из деревянных щитов перегородки, отделявшей одно из помещений. "Он не спит!" - Када зарделась, тут же уверовав, что ее ждут. Осторожно обошла лежавших не полу людей - их то ли сон, то ли обморок крестьянка истолковала тем, что сама Давиана Владычица устраняет все преграды на ее пути. Мысленно вознесла краткую молитву.
– Если подумать, ты вполне можешь быть в сговоре с тем человеком, - услышала она любимый голос.
– Ты меня запугиваешь, он появляется, словно подтверждая часть твоих слов, и вот я уже согласен на твое предложение. По сути, ты мне не представил ни одного убедительного доказательства того, что говоришь правду.
– Да, такое возможно, - согласился второй, очень знакомый ей голос.
– Я просто мог за какую-нибудь символическую плату нанять человека, чтоб он в нужный момент с улыбкой подошел с тобой поговорить. Так в какой из вариантов ты предпочитаешь верить?
Када вздрогнула и растерялась. Вот уж Кеане явно никак не укладывался в ее планы на эту ночь. Он-то здесь что потерял?! Девушка осторожно приникла глазом к одной из щелей в стене. Прищурилась, пытаясь разглядеть, что происходило в комнате.
Айрел, сидя на кровати, закатывал правый рукав рубашки. Скомканный кафтан валялся на полу унылой тряпкой. Второй мужчина восседал на единственном в комнате стуле и откровенно скучал.
– В ситуациях, когда приходится много думать и что-то выбирать из одинаково поганых вариантов, я начинаю звереть. Уже заколебался сомневаться, поэтому предпочту рискнуть и поверить тебе. Этот твой коллега точно сюда не сунется?
– бард требовательно уставился на собеседника.
Салум пожал плечами.
– Я б в таких условиях отступил сразу, - сказал он, закидывая ногу на ногу.
– Вернулся бы, когда глаза придут в норму. Это разумно. Считай, Дэйси не знает о том, что я тебя предупредил, при встрече он, с его точки зрения, не сделал ничего подозрительного. Почему ты себя так повел - не знает, но наверняка уверен, что твой поступок обусловлен чем-то, к нему отношения не имеющим. Поэтому ему логично предположить, что он, ничем не рискуя, может вернуться позже, когда глаза заживут, а ты успокоишься и перестанешь где-то бегать. Дэйси же упрямый, предпочел за тобой гоняться, полуслепой и в темноте. Однако даже он, обыскав все очевидные места, должен был понять, что ты можешь находиться где угодно в пределах весьма существенного радиуса, так что поймать тебя в данный момент крайне затруднительно. Почти невозможно, я б сказал. Так что, если он не отступил и не решил выждать, когда ты вернешься в гильдию или засветишься на каком-нибудь мероприятии, мое мнение о нем испортится еще сильнее.
– Значит, чисто теоретически он может сюда нагрянуть в любой момент, - подвел итог Айрел.
– Что теперь?
Кеане глянул на полностью открытое плечо и подвинул стул ближе. Сунул руку под меховой воротник своего кафтана и выдернул из подкладки тонкую иглу.
– Я никогда особо не верил в салумов, - бард следил за его действиями с тревогой.
– Она тоже, - отозвался его собеседник.
– Твоя подруга, которой я якобы сломал жизнь?
– уточнил певец.
– Что с ней стало, кстати?
– Я был вынужден ее забрать.
Айрел проворно отстранил руку от иглы. Кеане выразительно на него посмотрел. Бард, посомневавшись, вернул ее назад.
– Ты убил собственную подругу?
– переспросил он, встревоженный скорее тем, что будущее готовило его плечу, чем моральным обликом союзника.
– Это так принято среди салумов?
Када вздрогнула и побледнела. О чем они вообще говорили? Ведь не могло же ей послышаться?
– Нет, - спокойно отозвался мужчина, процарапывая на коже певца ровный круг.
– У нас в принципе не принято заводить дружбу с простыми людьми.