Голубя тебе на грудь
Шрифт:
– И?
– поинтересовался музыкант, с интересом изучая свое детальное описание.
– Не боишься находиться рядом с таким опасным типом? А вдруг я - кровожадный убийца, которому ничего не стоит прямо сейчас тебя придушить, чтоб ты никому про меня не разболтала?
– Айрел оторвал взгляд от листовки и вопросительно поднял глаза на нависавшую над ним собеседницу.
Та пренебрежительно фыркнула. Недоуменно покосилась на лежавшую возле барда лютню.
– Тогда здесь так бы и написали: "Жестокий убийца, зарезавший женщин, детей и стариков, умывшийся их кровью, спаливший деревню и устроивший
– "Опасный преступник". Что это подразумевает? Не вор, не душегуб и не предатель - это бы указали, в деталях бы расписали, что ты украл, кого порешил, кому продал наши государственные тайны. У меня сразу и придумать-то не получается, что можно такого сотворить, чтоб об этом постеснялись или побоялись рассказывать.
Бард молчал. Триша мозолила его требовательным взглядом, ожидая разъяснений.
– Разве это не должно было тебя напугать?
– утомленно вздохнул Айрел.
– Знаешь, мне кажется, я неплохо разбираюсь в людях, - девушка поразмыслила, не присесть ли ей тоже на землю, но решила не портить и второе свое платье.
– Моё благополучие напрямую зависит от того, насколько хорошо мне это удается. Прообщавшись с тобой целый день, я здорово сомневаюсь, что ты мог совершить нечто совсем уж жуткое. И, если уж на то пошло, тешу себя иллюзиями, что ты не станешь причинять мне вреда. Я ошибаюсь?
– девушка замолчала, весьма назойливо глядя на музыканта.
Спустя несколько секунд концентрированного к себе внимания тот смирился с фактом, что от него не отстанут, пока не получат ответ. Айрел раздраженно разворошил волосы, поморщился, исподлобья зыркнул на стоявшую рядом собеседницу и снова вздохнул.
– Так получилось, что я, того не ведая, случайно обидел Его Величество Ганнара Шестого, покусившись на одно из его исключительных прав, - возвестил он, облокачиваясь о согнутое колено и подпирая ладонью лоб.
– Ммм? Посидел на троне? Позвонил в Вешний колокол? Объявил войну соседнему государству? Что именно?!
– расплывчатость формулировок действовала Трише на нервы.
– Не имеет значения, - огрызнулся Айрел, теряя к беседе интерес.
Снова откинулся на спину и развалился на траве, всем своим видом демонстрируя, что больше говорить на эту тему не намерен.
Мошенница какое-то время ждала комментариев, убедилась, что их не последует, закатила глаза, словно призывая Владычицу дать ей сил, и сдунула свисавшую на лицо прядь волос.
– Обратите внимание, как проходит дорога, - проговорила она, разворачиваясь и указывая пальцем в сторону Эстоля.
– Видите вон тот холмик? Не хочу огорчать, но с него открывается прекрасный вид на всю округу. Я, если честно, и не планировала вас искать. Просто, увидев с высоты, не смогла не подъехать и не поздороваться. Вы уверены, что и дальше хотите здесь оставаться?
Бард, чуть подумав, снова сел и вгляделся вдаль. Помрачнел. Перевел взгляд на Кеане. Тот, не известно когда проснувшись, лежал на животе, уткнувшись подбородком в сложенные перед собой руки и с ленивым интересом прислушивался с беседе. Его жуткая шапка потерялась во время кораблекрушения, так что теперь каштановые кудри, ничем не прикрытые, свободно падали на лицо и лезли в глаза. Мужчина нехотя тряхнул головой, убирая их со лба. Заметив, что на него смотрят, вопросительно глянул в ответ. Айрел хотел было возмутиться по поводу того, что салум как его телохранитель не проследил за тем, чтоб их не было видно с дороги, но смолчал, напомнив себе, что место остановки выбирал он сам. Отвернулся от спутника и снова сконцентрировался на девушке.
– Не хотим, - признал он.
– Давно б уже отсюда свалили, кабы знали, куда его девать, - музыкант раздраженно кивнул в сторону Рафферти.
Мальчишка сидел тише мыши, нахохлившись и плотно запахнувшись в свой потрепанный кафтан. Разбитый нос опух, запекшаяся кровь была размазана по щеке, давно не мытые вихры уныло висели вдоль лица. Парнишка, до этого с интересом прислушивавшийся к разговору, как только беседа зашла о нем, напрягся, нахмурился и снова замкнулся.
– Родных у него не осталось, идти некуда, однако возиться с ним или брать с собой я не собираюсь: у меня и без того проблем хватает, как ты уже могла заметить! Бросить же на произвол судьбы рука как-то не поднимается. Во всяком случае - не в чистом поле. И я пока слабо себе представляю, куда его можно пристроить, - певец косо, без особого дружелюбия глянул на объект разговора.
– Зачем тогда сюда притащил?
– девушка задумчиво разглядывала угрюмого ребенка, старательно делавшего вид, что он здесь сам по себе и не имеет ни малейшего отношения ни к одному из присутствующих.
Бард закатил глаза к небу и картинно развел руками.
– Так получилось, - сказал он.
Рафферти уныло ковырял заплатку на локте. Спорить, возмущаться и качать права уже не хотелось - устал и выдохся, как физически, так и морально. Планы мести, еще прошлым вечером роившиеся у него в голове, куда-то испарились - неудача с уводом лошадей здорово убавила в нем жажды возмездия.
– Возьмите меня с собой, и я постараюсь решить эту проблему, - девушка снова перевела взгляд на собеседника.
– Слушай, - устало вздохнул бард.
– Я тебя не понимаю. Скоро моими портретами заклеят всю страну. Ты сама была вынуждена бежать из Эстоля, опасаясь, что в тебе опознают мою спутницу. Однако, несмотря на это, хочешь продолжить путь в моей компании.
– Эту проблему я тоже могу решить. Причем, довольно просто.
– Каким образом?
– мужчина, деловито прищурившись, проводил взглядом направившуюся к лошадям девушку.
– Ножницы и краска для волос. И то, и другое у меня с собой, - Триша небрежно похлопала свой саквояж по пузатому боку.
– Дай мне себя на час, и сходство с портретом станет минимальным.
Айрел медленно поджал ноги, обхватил себя за щиколотки и задумался. Предложение девушки явно стоило того, чтоб отнестись к нему серьезно.
– Ну, предположим, - проговорил он.
– А пацана куда?
Поняв, что почти победила, девушка обернулась к мальчишке.
– Раф, - позвала она.
– У меня к тебе деловое предложение.
Ребенок сначала сделал вид, что не расслышал, однако, чуть посомневавшись, всё же поднял на Тришу недоверчивый взгляд.